Равиен, дорога обратно
Шрифт:
Ромкин желудок мгновенно выдал громкий положительный ответ. Сам же парнишка за ним не успел, потому что я сразу обрадовала его:
— Тогда нужны дрова. Лис… знаешь, как-то глупо все время зверями обзываться. Меня зовут Татьяна. Можно просто Таня.
— Я не лис! Я — лонгвест! — возмущенно фыркнул этот потомок барашка и собачки. — Имя — Тайнгжэрми, — дальше накал пафоса в голосе несколько снизился: — Можно Тай.
— Лонгвест — это очень большой и крутой лис? Ну вот… Тай — красивое имя, — сделала комплимент. Мне не жалко, меховушке приятно, а звучит, и правда, красиво.
Я вопросительно
Мальчишка озадаченно глянул на меня, затем на чернобурку, снова на меня, потом у него в глазах мелькнуло озарение:
— Я уже в курсе про Тайнгжэрми и всех его знаменитых предков до восьмого колена.
— Ну, а ты Ромэй, хотя мне больше нравится — Ромка, — кивнула я и улыбнулась.
Парнишка на «Ромку» нахмурился, а Тай насмешливо хмыкнул:
— Я его вчера уговаривал стать Ройем, а он не согласился. Теперь будет Ромка.
Магёнок нахохлился, а потом ехидненько ухмыльнулся:
— Ну, а ты тогда будешь лис, ясно?!
Тай рыкнул, Рома фыркнул… Я тоже рассмеялась и ткнула в бок одного и другого:
— Вы ещё подеритесь! Я же не обижаюсь, когда меня кошкой величают, хотя обычно вполне себе пантера.
— Энтакату! — Тай посмотрел на меня очень серьёзно. — Назвать оборотня не его зверем, значит оскорбить.
— А с чего это зверь не твой? — удивилась я. — Лонгвест — это большой лис, — я выделила голосом слово «большой». — Энтакату — большая кошка. Ромэй… большой Ромка! И всё в порядке! Все уменьшились, чтобы незаметно проползти через вражескую территорию, вот! — я не стала объяснять им, что у настоящей альфы звериный облик не один. Долго.
— Это ты мне с Ромкой, — лис хмыкнул и, не удержавшись, улыбнулся, подмигнув надувшемуся магёнышу, — можешь втирать. А больше никого «уменьшать» не советую. Это я на… самок не обижаюсь, — выдал он таким же тоном, каким у нас говорят: «всё прощу дуракам, детям и женщинам».
— Вот за «самку» я тебе уши намну! — насупилась я. — Задолбал уже своим мужским шовинизмом. Я не самка, я альфа, ясно? Это значит, вожу свою стаю, а не прячусь за самца. В паре альфа с альфой всегда равноправны, понятно?
— Как это ты не самка? — этот актёр из погорелого театра изобразил на лице дурашливо-изумлённое выражение. — Нет, могу уменьшить… ради прохода по вражеской территории. Будешь самочка. Или тебе больше котёночек нравится? — и нагло лыбится, гад, во всю морду. Ничего, я тоже умею ехидничать.
— Тебе точно надо ушки лечить… ЛИСИЧКА! — я показала ему язык. — Ромка, скажи ему, что он вредина и задавака!
— Лис, котёнок просила тебе сказать, что ты вредина и задавака, — произнёс Ромка серьёзным голосом. Но не вытерпел и заржал: — Вы — два идиота, точно! Ну, хоть один из вас знает, что нам дальше делать?!
— Дальше надо ужинать и спать, — я почесала нос и огляделась. — Ромыч, костёр сумеешь? Ты в этом деле вообще ас! — искренне похвалила: маг — знатная зажигалка. — Это в частности, а в глобальном смысле — нам надо идти… — я повертелась на месте, принюхалась и вслушалась в себя. — Туда! И мы не идиоты, у нас просто стресс был.
Ромэй:
Не идиоты они, как же, так я им и поверил. Самые
А главное, я не понял, вот привязала меня Таня к себе и что? Что я, здоровый половозрелый девятнадцатилетний мужчина, должен теперь делать?! Особенно осознавая, что конкурировать за внимание единственной в нашей компании девушки мне придётся с тупым, но сильным лонгвестом. К тому же психом на всю голову.
Я бы и не задумывался о своей половозрелости (не до неё как-то, без того есть, о чём подумать), но когда ты лежишь между двух… между энтакату и лонгвестом… Нет, тепло, конечно, тем более с учётом всех хитростей, которые Таня провернула. Интересно, откуда она обо всём этом знает?
Когда они в четыре лапы принялись рыть яму, чтобы развести в ней костёр, я решил, что это у них блажь очередная. Главное, что меня удивило, Тай даже не спорил. Кивнул в сторону меня: «Чтобы этот не мёрз?» — и всё, давай рыть. А меня эти два землекопа за ветками отправили. В лес, матервестер! Одного! Ну, я насобирал, чего смог, развёл огонь… Поели.
Вкусно покушали и почти не ругались — жевали и молчали, только когда я про воду заикнулся, Таня мне фляжку протянула: «Пей».
А потом эти двое, опять в четыре лапы, закидали угли от костра землёй, пока я искал какой-то мифический лапник по лесу, снова в одиночестве… Нет, Таня мне показала, как он выглядит, но, можно подумать, его вокруг просто завались, и не нужно ходить и искать, да ещё используя магическое зрение, потому что темно уже, хоть глаза выколи.
Короче, совесть, или страх, или оба вместе их замучили, но лапник этот они сами натаскали и покидали сверху на землю. На него положили сначала мой плащ (хорошо, я сумку в саду этом не забыл), потом меня, моим же плащом прикрыли, другим краем, и сами улеглись с двух сторон. Сонные все были, осоловелые от еды, уставшие.
Таня сразу уснула, лонгвест лежит и притворяется спящим, а я даже не скрываю, что не сплю. Совсем не сплю… Даже не хо-о-очется во-о-обще…
Тай:
Не самка она, ща! Раз альфа — значит, не самка, а бесполая зверушка, что ли? Самка. Красивая, кстати, если привыкнуть к тому, что не лонгвестом, а кошкой пахнет. Большой кошкой. Большой кошкой-самкой, в самом расцвете… и готовой к спариванию. А я тут лежи и нюхай. Это же пытка! Вот она самка, только лапу протяни… Р-р-р! Может, попробовать тихо напрыгнуть, пока мага сном сморило? По-быстрому? Ну, чего ей, жалко, что ли? Я щенков делать не буду… Рано ещё, сначала надо мир спасти. Хотя если ей щенков сделать, тогда, может, она поспокойнее станет?
Я приподнял морду и поизучал сладко посапывающую кошку. Та-а-аня. Вздохнул. Нет, не станет она спокойней. Даже если я ей сразу двойню сделаю.
Ну, вот если к ней спящей сзади пристроиться…
Глава 12
Татьяна:
Я устала… как кошка после посевной. Нет, на кошках, конечно, не пашут, но когда из амбаров выгребают семена, там столько расковыренных мышиных нор… никакому трактору и не снилось!
Поэтому я привалилась боком к магёнку, подобрала лапы, чтобы они не свешивались с приятно колючего лапника, и задремала.