Равника

Вайсман Грег

Раль и Нисса Ревейн беседовали слишком тихо, чтобы Тейо или Крыска могли разобрать хоть слово. Но когда Раль умолк, Крыска сделала то же самое. Нисса размышляла над проблемой ещё долгих шесть минут, в течение которых она оставалась совершенно неподвижной, больше напоминая раскрашенную статую, чем живое существо. За это время Варриворт успел подойти и встать рядом с Тейо. Не видя Крыски, он мог бы запросто в неё врезаться, но девочка привычно уступила ему место и обошла Тейо с другой стороны. Наконец, Нисса кивнула и сказала: — Это может быть выполнимо. Межпланарный мост разорвал лей-линии, но теперь, когда его нет, я, пожалуй, могла бы починить их и помочь Равнике снова обрести утраченную силу.

— Ну,

по крайней мере, звучит обнадёживающе, — с улыбкой заметила Крыска. — Теперь нам нужно только подождать, пока не соберутся представители остальных гильдий.

Раль, Кайя и Враска уже были на месте, хотя ни один из этой троицы не пробыл гильдмейстером дольше месяца. Следующей прибыла Лавиния. Когда Довин Баан сбежал, она стала действующим гильдмейстером Сената Азориус, и занимала эту должность вот уже почти пятьдесят две минуты.

Гекара, недавно воскрешённая кровавая ведьма и Посланница Культа Ракдоса, в буквальном смысле ходила колесом по разорённой канцелярии, звеня бубенчиками, приделанными к кожаным лентам её пёстрого костюма. Крыска восхищённо таращила на неё свои фиолетовые глаза: — Какая же она крутая! Но когда Гекара в очередной раз прокатилась мимо неё, фиолетовые глаза Крыски на миг стали печальными.

И всё-таки, заметил Тейо (далеко не в первый раз), Крыска кто угодно, но только не плакса. Когда Борборигмос, вождь Кланов Груул, явился вместе с родителями Крыски, Ари и Ганом Шоктами, мать улыбнулась своей дочери, указав на неё Гану Шокте и циклопу. Прищурившись, оба начали всматриваться в пространство рядом с Тейо, пока не увидели девочку. Фиолетовые глаза Кларысии Шокты зажглись, как яркие звёздочки. — Мама у меня тоже очень крутая, — сказала она.

Эммара Тандрис, поборница Конклава Селезнии, явилась вместе с Боруво, который обменялся парой грозных рычащих звуков со своими бывшими соплеменниками-груулами. Те, похоже, расценивали его переход в другую гильдию как предательство. Тейо внутренне подобрался, готовый в любой момент сотворить щит, чтобы помешать драке. Но строгий взгляд Крыски мгновенно остудил пыл кентавра, циклопа и её родителей. — Неужели нельзя жить дружно? — воскликнула она. В ответ они почти без колебаний кивнули.

Следующей пришла Ваннифар, первый спикер Ассоциации Симик, в сопровождении Ворела.

Затем с небес спустилась Аурелия, гильдмейстер Легиона Борос, всё ещё разгорячённая недавней битвой.

Лишь после того, как собрались все остальные, выяснилось, что гильдмейстер Лазав из Дома Димир всё это время находился здесь, — прямо возле Тейо и Крыски, — скрываясь под личиной гоблина Варриворта.

— Будь ты проклят, Лазав! — в голосе Раля зазвучали угрожающие нотки. — Какого чёрта ты сделал с настоящим Варривортом?

Лазав «успокоил» Раля, лениво протянув: — Твой многоуважаемый старший химистр решил сегодня отоспаться. Наутро он будет как огурчик — если, конечно, наша затея увенчается успехом, и хоть кто-нибудь вообще доживёт до утра.

Нисса, похоже, чувствовала себя неуютно, и Крыска пихнула Тейо локтем. Он уставился на неё, не понимая, чего она хочет. — Помоги эльфийке, — шепнула девочка.

Кивнув, он вышел вперёд со словами: — Не будете ли вы так любезны собраться вокруг госпожи Ревейн?

Кайя подошла первой, и Нисса молча указала гильдмейстеру Оржова на место, куда ей надлежало встать. Такая же процедура по очереди повторилась для Гекары, Раля, Лавинии, Лазава, Аурелии, Борборигмоса, Ваннифар, Враски и Эммары. Не обошлось без недовольного брюзжания — и явной неприязни, которую демонстрировали друг другу представители различных гильдий. Когда Нисса поставила рядом Лавинию и Враску, дело едва не дошло до драки. Но Нисса всё же поборола стеснительность и объявила: — Позвольте мне прояснить кое-что: если все гильдии не проявят искреннего стремления к единству, на успех затеи можно не рассчитывать. Вы должны оставить позади все обиды — как мелочные, так и наоборот. Произнеся так много слов за один раз, эльфийка явно утомилась, но её речь возымела действие. Вскоре представители десяти гильдий окружили Ниссу, кости и Сосуд Пылающего Разума слегка неровным кольцом, а немногочисленные сопровождающие — Тейо, Крыска, Боруво, Ворел, Ари и Ган Шокта — сбились в кучку сразу за его пределами. Ари, казалось, внимательно разглядывала Тейо с ног до головы. Она слегка нахмурилась, напомнив послушнику о том, каким взглядом его частенько награждал аббат Баррез. По всей видимости, Тейо Верада только что провалил испытание на право называться надёжным другом для дочери Ари Шокты.

— Вы стоите на древних лей-линиях Договора Гильдий, — раздался голос Ниссы, заставив Тейо переключить внимание на более насущные заботы.

— И как именно они связаны с драконьими костями? — с явным подозрением спросила Аурелия.

Эльфийка снова замялась в нерешительности. Раль сделал шаг вперёд, но под сердитым взглядом Ниссы тут же вернулся на положенное место, и уже оттуда сказал: — Мы собрались здесь, чтобы воскресить Пылающего Разума в качестве нового Живого Договора Гильдий.

Похоже, примерно для половины глав гильдий эта новость стала полнейшей неожиданностью.

Ворел воскликнул: «Что?», а Аурелия прорычала: «Так вот в чём дело!» — более-менее одновременно. Борборигмос взревел, заглушив их обоих.

— Разве мы уже не пробовали это раньше, когда он был ещё жив? — проворчала Лавиния. — Что заставляет тебя думать?..

— Операцию не просто так назвали «Безрассудством», знаешь ли, — откликнулась Гекара.

Раль примирительно поднял обе руки и сказал: — Да, мы пробовали, и да, мы потерпели неудачу. Но деваться нам всё равно некуда. Джейс Белерен лишился силы Живого Договора. А без этой силы нам не победить Никола Боласа. Если мы преуспеем, Нив-Миззет возродится, наделённый этой силой, и применит её против Старшего дракона. Затем Пылающий Разум сложит с себя полномочия гильдмейстера Иззета, и, будучи одним из древнейших, мудрейших и почтеннейших парунов Равники, примет новую роль беспристрастного судьи и для гильдий, и для неприкаянных. Видят боги, вряд ли он справится с ней хуже Белерена.

Последние слова заставили Лавинию, Враску и Эммару нахмуриться, но остальные были вынуждены признать их правоту и угомонились.

Крыска зашептала Тейо на ухо: — Это хорошо, что он упомянул неприкаянных. О нас вечно забывают, когда эти большие и важные шишки собираются обсудить дела гильдий.

Гекара, буквально подпрыгивая на месте от нетерпения, сказала: — Я ещё ни разу не участвовала во всегильдейском чародействе. Теперь я даже рада, что Босс не захотел приходить лично.

Покачав головой, Аурелия усмехнулась: — Демону не пристало спасать Равнику, поэтому Ракдос присылает одну из своих приспешниц.

Крыска снова наклонилась к уху Тейо: — Легион Борос всегда недолюбливал Ракдоса.

С чего бы это? подумал Тейо, вспоминая чудищ в клетках, жонглёров черепами и кровь. Особенно кровь.

Гекара погрозила Аурелии пальцем: — Нетушки, всё было совсем не так. Босс не посылал меня вместо себя. Я пришла сама, без его разрешения.

Враска ухмыльнулась. — Гекара, давай будем честны — ты пришла сюда, открыто нарушив его запрет.

— Вот именно!

Это породило новый всплеск недовольства и взаимных обвинений. Эммара и Ваннифар принялись наседат на Раля, требуя объяснить, на что он вообще рассчитывал, когда парун и бессменный глава Культа, подаривший ему своё имя, отказался им помогать.