Равника
Шрифт:
— Уверяю тебя, что этого я тоже не умею!
— Я думаю, что в первый раз это происходит случайно, то есть, ммм, без умысла. Типа непроизвольного полёта. Может быть, чтобы спасти свою жизнь? Твоей жизни что-нибудь угрожало?
Он вытаращился на меня даже сильнее, чем когда смотрел на реку. — Как... Как ты узнала?
— Ну, в общем, никак. Я просто предположила, как это может работать. Я ведь уже говорила, что часто подслушиваю всякое. И вдобавок я очень догадливая. А ты действительно был весь в песке. Погребён заживо, я угадала?
Он кивнул, а затем уточнил: — Значит, я больше не в Гобахане?
—
— Равника, — его странный говор, который прежде я почти не замечала, показался мне чуть более нездешним, когда он произнёс это слово.
Уже догадываясь, каким будет ответ, я всё-таки спросила: — И ты никого здесь не знаешь — не можешь знать, верно?
— Видимо, только тебя.
Я стиснула его руку. — Тогда я официально тебя усыновляю. Пока ты не решишь уйти, мы с тобой будем одной семьёй. Не бойся; я о тебе хорошенько позабочусь. Уж это я умею — ведь мне пришлось научиться заботиться о себе. Ты же понимаешь.
— Угу, — ответил он, хотя вряд ли он и в самом деле понял то, что я сказала.
— Так, давай-ка прикинем, что тебе нужно знать, чтобы жить в Равнике, — пока мы шли, я украдкой посматривала на него. Он разглядывал город, все эти здания, и дороги, и случайных прохожих (которым было наплевать что на него, что на меня), и его выпученные глаза выпучивались всё сильнее и сильнее. Я начала опасаться, что они скоро выпадут из его головы, и решила, что это блюдо ему нужно скармливать небольшими порциями. — Ладно. Вот что тебе нужно знать: Равника — один большой город. И здесь живёт много народу. Очень много. В основном люди, как ты и я. Но хватает и эльфов, минотавров, циклопов, кентавров, гоблинов, ангелов, ведалкенов, виашино, великанов, драконов, демонов — короче говоря, всех, кого ты только можешь себе представить. Госпожа Враска, например, горгона. Я их видела всего трижды в жизни, но мне кажется, что они очень-очень-очень красивые. Ты согласен?
— Я… по-моему, я не встречал ни одной горгоны.
— Они нечто. Уж можешь мне поверить. В общем, я не знаю, кто заправляет всем в Гобахане...
— Аббат Баррез? Хотя нет, он заправляет всем только в нашем монастыре.
— Выходит, ты вроде монаха? Я думала, всем монахам положено бриться налысо.
— Я пока ещё не монах. Только послушник. И бриться налысо вовсе не обязательно. По крайней мере, мне так кажется, — он всплеснул руками, — Прямо сейчас я уже ни в чём не уверен!
— Успокойся. Поэтому я тебе всё и рассказываю. Так вот. В вашем Гобахане всем заправляет аббат, а здесь, в Равнике — гильдии. Всего существует десять гильдий, и они делят между собой всю власть.
— В Оазисе тоже есть гильдии. Это большой город в Гобахане, — он остановился и посмотрел по сторонам, — но, полагаю, не настолько большой.
— Но достаточно большой, чтобы иметь свои гильдии?
— Да. Там есть гильдия плотников, гильдия конюхов, но я не думаю, что они чем-то заправляют. По-моему, они просто собираются вместе, чтобы выпить эля и пожаловаться на жизнь. По крайней мере, мне так показалось. Но я провёл в Оазисе всего пару дней.
— Ну, наши гильдии вроде как поважнее. Хотя я уверена, что они тоже пьют эль и жалуются на жизнь. Мой папа часто пьёт и много жалуется, а он — уважаемый воин в Кланах Груул.
— Значит, ты состоишь в этой гильдии Груул?
— Я уже тебе объясняла: я неприкаянная. Это значит, что сейчас я не принадлежу ни к одной гильдии. Груул, Ракдос, Селезния. Все они как будто манят меня. Я просто нарасхват! — Я засмеялась. Он не понял шутки. — Да я шучу. Я вовсе не нарасхват.
— Ну ладно, как скажешь.
— Ты милый.
— Правда?
— По-моему, да. Ты мне уже нравишься. Я рада, что тебя усыновила.
— Я…, — он рассмеялся. Вернее, так мне показалось. Было трудновато определить. — Я тоже этому рад.
От того, как он смотрел на меня, я вдруг почувствовала… ну, честно говоря, не знаю, что именно я почувствовала.
Может, это и есть смущение?
Я отвернулась и сказала себе: «Перестань».
Или я сказала это вслух? Прошу, только не говорите мне, что я сказала это вслух!
Он сделал глубокий вдох и спросил: — О чём ещё мне следует знать?
— О, эм, дай-ка подумать… Гильдии вечно ссорятся. Лично я считаю это полнейшей глупостью. Они все настолько разные, что должны легко находить общий язык — ведь им буквально нечего делить. Но они думают, что различия — повод задирать друг друга и всё в таком духе. Поэтому, если они вздумают зайти слишком далеко, их споры должен решать один парень по имени господин Джейс Белерен. Его называют Живым Договором Гильдий, и всё, что он скажет, сбывается. Ну, знаешь, по волшебству. Беда в том, что о нём нет вестей уже несколько месяцев. Я думаю, он похож на тебя. Путешествует из мира в мир. Но только намеренно. В любом случае, когда он исчез, всё пошло наперекосяк. Поначалу все гильдии пытались договориться и остановить какого-то злого дракона, который вроде бы должен скоро прийти. Но потом госпожа Враска — гильдмейстер Гольгари — убила госпожу Исперию, гильдмейстера Азориуса.
— Погоди. Как это — убила?
— А вот так. И теперь гильдии ненавидят друг друга. Или, скорее, больше не доверяют друг другу, понимаешь?
— А злой дракон?
— Понятия не имею. Наверное, он всё ещё идёт.
Мы свернули за угол, и я застыла на месте. Петляя по улицам, мы вышли к площади Десятого района, и я с изумлением уставилась на высокий обелиск, увенчанный статуей дракона. Злого дракона, насколько я могла судить.
— Хм, — только и смогла вымолвить я. — Это что-то новенькое.
Не успела я как следует рассмотреть новёхонький обелиск в центре площади, как мой взгляд сам собой упал на огромную пирамиду в её дальнем конце. В какой-то момент — совсем недавно — она выросла из-под земли, потеснив здания, сады и всё, что находилось там раньше. Я была так поражена, что едва могла вспомнить, что именно было в этом месте лишь накануне вечером.
Неужели всё это было настолько незначительным?
Знаете, было что-то ироничное в том, что кто-то вроде меня может оказаться таким забывчивым.
— Это и есть злой дракон? — нервно спросил Тейо.
Поначалу я решила, что он говорит о статуе на вершине обелиска. Но его взгляд тоже был прикован к пирамиде. Точно, на её вершине виднелась ещё одна статуя дракона — вот только эта статуя внезапно повернула голову и посмотрела примерно в нашу сторону. Я была уверена, что он смотрит не на меня, так что я поверила Тейо, когда он сказал: — Такое чувство, что он смотрит прямо на меня.