Раз за разом. Doing it All over
Шрифт:
Он фыркнул. «Все, что они заставляют меня делать, это занятая работа. Кроме того, я работаю там уже тридцать три года. Я могу уйти, когда захочу. Почему ты спрашиваешь?»
«В тот день друг моей семьи везет меня в Сиэтл на собеседование при приеме на работу, — сказал я ему. «И я буду вынужден остаться на ночь по разным причинам. Сейчас я пролистывал газету и случайно заметил, что Моряки играют пятерки в тот день в четыре часа. пару билетов на домашний номер. Заинтересованы?"
"Вы хотите взять меня на бейсбольный матч в Сиэтле?" — удивленно спросил он.
«Мало того, — продолжал
Был долгая пауза. Наконец: «Билл, почему ты не попросил одного из своих друзей сделать это вместе с тобой?»
«Я сделал Джека». Я ответил.
Легкий кашель. «Билл, — сказал он, — у тебя есть попутчик. Спасибо, что пригласил меня. Конечно, ты позволишь мне заплатить за…»
— Отрицательно, — перебил я. «Это все на мне. Я могу себе это позволить. Просто соберись и будь готов к работе в 7:00 утра».
— Спасибо, — повторил он, казалось, тронутый.
Конечно, у меня ДЕЙСТВИТЕЛЬНО был скрытый мотив.
Я забрал Джека из его дома в 7 утра 23-го числа. Он нес с собой небольшой чемодан и, казалось, был очень взволнован предстоящим приключением. Нина проводила его и обняла и поцеловала меня, прежде чем мы поехали в маленький частный аэропорт.
Когда мы прибыли, Рон уже был там, выполняя предполетную проверку своей маленькой Цессны. Рон потягивал чашку кофе и был одет в шорты и футболку. Солнцезащитные очки-авиаторы сидели у него на носу. Он был невысоким, до крайности шутливым мужчиной, и он мне всегда нравился. Он подарил мне пятьдесят баксов на выпускной.
Когда мы прибыли, Рон уже был там, выполняя предполетную проверку своей маленькой Цессны. Рон потягивал чашку кофе и был одет в шорты и футболку. Солнцезащитные очки-авиаторы сидели у него на носу. Он был невысоким, до крайности шутливым мужчиной, и он мне всегда нравился. Он подарил мне пятьдесят баксов на выпускной.
Они были представлены друг другу, и Рон заметил, что Джек нервно посматривает на самолет.
— Ты не боишься летать? — мягко спросил он Джека.
— Я был десантником на войне, — ответил Джек. «В последний раз я летал над Берлином, у меня был парашют и М1 за спиной».
— Что ж, не бойся, — заверил его Рон. «Я разделяю кредо умного пилота. Есть старые пилоты и смелые пилоты, но нет старых смелых пилотов. тридцать шесть боевых вылетов и более шести тысяч часов в сумме. Со мной у палки вы в полной безопасности».
— Приятно это знать, — вставил Джек.
Вскоре после этого мы взмыли в небо: Джек сидел впереди рядом с Роном, а я сидел сзади. Двое пожилых мужчин обменялись рассказами о своем военном опыте, пока мы парили над пологими холмами Восточного Вашингтона и, наконец, над Каскадами, где нестабильный воздух ужасно раскачивал нас. Мы совершенно нормально приземлились в девять пятнадцать утра и поймали такси до мотеля, где я сделал предварительный заказ.
Я переоделся в костюм
Мы пошли на бейсбольный матч и провели приятные четыре часа, просто стреляя в дерьмо, попивая пиво и поедая хот-доги. Джек купил мне пиво, и никто никогда не сомневался в том, что я его пил. «Моряки», несмотря на ужасные шансы на обратное, обыграли «А» со счетом 4: 3, вернувшись с двумя хомерами в восьмом как раз тогда, когда все казалось безнадежным.
Мы вернулись в наш номер в мотеле и сильно вздрогнули, Джек в одной кровати, я в другой. Я обнаружил, что Джек храпит, как бензопила.
Звонок для пробуждения в 5:30 на следующее утро разбудил нас. День был прекрасный для рыбалки, ни облаков, ни дождя. Лето — лучшее время года в Сиэтле. Мы взяли немного кофе и легкий завтрак в ресторане мотеля, а затем поймали такси до набережной. У меня был с собой большой ящик со льдом, тот самый, который я брал с собой в морские прогулки, и мы наполняли его льдом и пивом. Мы получили однодневные рыболовные лицензии, арендовали снаряжение, и в 6:40 семидесятифутовая рыбацкая лодка вышла из Пьюджет-Саунда в открытое море.
Море было очень бурным, пятнадцатифутовые волны качали нас вверх и вниз, как пробка в Тихом океане. На лодке было шестьдесят рыбаков и женщин, и более половины из них полностью потеряли дееспособность из-за морской болезни. Тела лежали повсюду, на каждой скамейке, на каждом столе.
Ванная была залита рвотой, она переполнила унитаз и растеклась по полу.
Мы с Джеком отлично справились. Мы оба раньше занимались глубоководной рыбалкой, Джек много раз за свою жизнь, а я пять лет подряд в рамках работы компании в прошлой жизни. Конечно, я не сказал об этом Джеку, и он восхищался моей стойкостью. Тем из нас, кто не заболел, удалось поймать лимит для всех остальных, кто не смог ловить рыбу. Не успели мы закинуть леску и дать ей опуститься на дно, как вытащили ее с тремя рыбами на крючках. Я поймал двенадцать трески, а Джек поймал десять. Ему также удалось поймать на крючок линкода, уродливую, опасную на вид рыбу, которую первый помощник накачал на борт длинной удочкой.
Джек и я наслаждались мужской связью в течение всего дня, становясь все ближе и ближе друг к другу, становясь друзьями, несмотря на разницу в возрасте (которая была не так велика, как думал Джек). Мы пили пиво и ели бутерброды, которые купили в прибрежном гастрономе перед отъездом. Мы бросали презрительные взгляды и комментарии тем, кто был слишком болен, чтобы ловить рыбу, хотя их неучастие было благословением, потому что наши лески редко запутывались с другим рыбаком.
К тому времени, когда все тросы были натянуты в последний раз и лодка двинулась обратно к защищенным водам Пьюджет-Саунд, мы были приятно измотаны, загорели и болели во всем теле. Мы нашли относительно чистое место возле кормы лодки и сели, оба откупоривая свежее пиво. Джек удивил меня, достав пару сигар из своих вещей. Он предложил мне одну, и я взял ее, с удовольствием увидев, что это настоящая Гавана.