Разбитая надежда
Шрифт:
— Я сказал.
— А как насчет меня? Как ты хочешь, чтобы я вела себя?
— Вела себя? — Его брови сошлись на переносице. — О чем ты говоришь?
— Это. — Я махнула рукой между нами, затем выпалила: — Я поеду просто как мама Чарли? Или как твоя пассия из Монтаны? Я не знаю, как ты ожидаешь, что я буду вести себя, когда мы там окажемся.
Замешательство на его лице исчезло, когда все его тело застыло.
— Что ты только что сказал?
— Я ска…
Прежде чем я смогла закончить, он оттолкнулся
— Это был риторический вопрос.
Хо-ро-шо. Я выдержала его сердитый взгляд, не сдвинувшись ни на дюйм.
Он убрал пальцы от моего рта только для того, чтобы поднести один из них к моему носу.
— Никогда больше не называй себя «пассия». Поняла?
Я кивнула.
Он фыркнул, опустил руку и развернулся, проводя ею по волосам.
— Так вот почему ты тянула всю неделю? Потому что ты беспокоишься о том, как я буду обращаться с тобой, когда мы доберемся до города?
— Может быть?
Он сердито посмотрел на меня.
— Я никогда не делала этого раньше, и я нервничаю, — призналась я. — Твой приезд сюда — это одно. Мы на моей территории, с моими друзьями и семьей. Но я еду туда, где все совершенно по-другому. Я не знаю, как вести себя, когда мы вместе, и я не хочу делать ничего, что поставит тебя в неловкое положение.
Ну вот, я это сказала. Теперь он знал, по крайней мере, одну из причин, почему я так не решалась ехать в Нью-Йорк.
— Малышка, — его голос был нежным, когда он положил руки мне на плечи, — ты никогда не смогла бы смутить меня.
Я усмехнулась, но прежде чем я смогла привести ему один из сотен примеров того, как именно — использовать не ту вилку за ужином, сказать не то его матери, надеть не то платье, чтобы встретиться с его сестрами, — он провел большим пальцем по моим губам.
— Ты не можешь. И ты поедешь со мной не только как мать Чарли. Поскольку ты еще не поняла этого, я просто буду откровенен.
— Откровенность — это хорошо.
Он ухмыльнулся.
— У нас отношения, Тея. Мужчина. Женщина. Парень. Девушка. Называй это как хочешь. Но когда я представлю тебя своей семье, это будет с твоей рукой в моей. И пора нам перестать скрывать это от Чарли.
Он опустил руку с моего плеча, чтобы провести ею вниз по моей руке.
В ту минуту, когда наши пальцы переплелись, в моем горле образовался комок. Тот же самый, который появляется, когда он целует волосы Чарли и называет ее орешек. Тот самый, который появляется всякий раз, когда он прижимает меня к себе ночью перед сном.
Логан и его простые жесты говорили больше, чем тысяча слов.
— Я не ожидаю, что ты будешь вести себя как какой-то другой человек. Только как женщина, в которую я полностью влюбляюсь.
Это было очень, очень приятно слышать.
— Я тоже влюбляюсь в тебя.
— Я знаю. — Логан улыбнулся, затем прижался своими губами к моим в сладком поцелуе.
Я влюбилась в него в тот момент, когда он вернулся в Ларк-Коув на день рождения Чарли. Или, может, это было много лет назад, когда он сбил меня с ног в баре отеля. Это не имело значения. Я не была настолько глупа, чтобы думать, что наши отношения будут длиться вечно.
Я была достаточно глупа, чтобы позволить ему завладеть моим сердцем, пока он не понял, что я знала все это время.
Однажды он поймет, что Тея Лэндри не вписывается в мир Логана Кендрика. Однажды мне придется его отпустить.
И если пустота в моем животе была каким-либо признаком, этот день, скорее всего, наступит в Нью-Йорке.
***
На следующий вечер я сидела в баре и рисовала в своем альбоме. Я была здесь весь день, погрузившись в работу, чтобы отвлечься от нервов. Я была в тревожном беспорядке с тех пор, как согласилась поехать с Логаном в Нью-Йорк. Наливание напитков, вытирание столов и приготовление пиццы дали мне хороший выход моему беспокойству.
Это было до тех пор, пока я не нашла милое послание после ужина.
Кто-то написал «ШЛЮХА» на салфетке для коктейлей и оставил ее для меня на стойке вместе с трехцентовыми чаевыми.
Я не знала, кто его оставил, потому что у нас была напряженная суббота. Я предполагаю, что это была женщина, которая была здесь раньше, и ей не понравилось, когда я сказала ей, что ни при каких обстоятельствах не позову Джексона, чтобы он мог «развлечь» ее.
Серьезно. Что он нашел в этих сучках? Как я оказалась шлюхой в этом сценарии?
Записка на салфетке вывела меня из себя и лишила спокойствия. Поэтому я прибегла к рисованию, чтобы почувствовать себя лучше. Я занималась этим в течение часа и, наконец, снова начала расслабляться.
— Привет.
Я подняла глаза, когда Джексон вошел через заднюю дверь бара.
— Привет. Что ты здесь делаешь?
Он пожал плечами.
— Мне было скучно дома. Подумал, что зайду и составлю тебе компанию.
— Хочешь пива? — Я положила карандаш в альбом для рисования и взяла пинтовый стакан.
— Не-а. — Он покачал головой. — Я просто выпью кока-колы.
Я искоса взглянула на него. Джексон Пейдж никогда не отказывался от пива в субботний вечер.
— Ты хорошо себя чувствуешь?
— Я в порядке. Просто не хочется пить.
Я оставила все как есть и наполнила его стакан льдом и содовой. Затем я поставила его на салфетку и прислонилась к столу, где рисовала.
— Было много людей? — спросил он.
— Нормально. Сегодня вечером был хороший ажиотаж. Те парни за угловым столиком находятся здесь уже несколько часов. Уэйн и Ронни заходили раньше, но они оба сказали, что на сегодня хватит, и ушли.