Разборка (Пропавшие без вести)

Таманцев Андрей

– Почему вы пришли с ней к господину Мамаеву?

– Он знает, - ответил Иванов и хитровато подмигнул Мамаеву.
– И вы знаете.

– Что мы знаем, это наше дело. Я задал вопрос. И хочу услышать ответ.

– Извольте, господин Тюрин. Человек я, как вы могли заметить, небогатый, развлечений у меня немного. Одно из них - люблю посидеть в зале суда. Как мы, юристы, говорим: в процессе. Кто любит телевизор, кто театр, а для меня интересный процесс лучше всякого сериала. В театре и телевизоре глупость и выдумки, а в суде - жизнь. Живу я рядом с Таганским судом. Десять минут пешочком - и я в театре. И что характерно, в первом ряду и совершенно

бесплатно. И однажды, это было два года назад, попал я на замечательно интересный процесс. Судили наемного убийцу, он готовил покушение на господина Мамаева. Вы поняли, о каком убийце я говорю? Да, коллега, о Калмыкове. О том самом Калмыкове, которого в свое время я приговорил к смертной казни. В лицо я его, конечно, не знал, но фамилию помнил. Майор, "афганец". Имя, отчество. Все совпало. Сначала я хотел сообщить о нем куда следует, но, честно вам скажу, побоялся. Эта мафия, она сейчас везде. Кто меня защитит? Я промолчал. Тем более, что он получил шесть лет. Пусть себе сидит, подумал я, не мое это дело. Но недавно прочитал в газете дискуссию об амнистии. И узнал, что по ней выпускают всех, кто имеет хоть какую-нибудь награду. В одной статье упоминался наемный убийца К. Фамилия полностью не была приведена, но я сразу догадался, о ком идет речь. И подумал, что господину Мамаеву будет неприятно знать, что человек, который хотел его убить, свободно разгуливает на свободе. Мне очень непросто было попасть к господину Мамаеву на прием. Я почти неделю дежурил возле офиса. Но все же сумел пробиться, потому что проявил терпение и настойчивость. Господин Мамаев, надеюсь, не жалеет, что уделил мне немного своего драгоценного времени.

– Что скажешь, Тюрин?
– спросил Мамаев.

– Когда было заседание трибунала? Число, месяц, год?

– Как я уже доложил господину Мамаеву, это было шестнадцатого декабря восемьдесят четвертого года.

– Документы есть?

– Да, копии всех документов у меня имеются.

– Покажите.

– Обязательно. В свое время. А пока посмотрите вот это.
– Иванов извлек из папки исписанный от руки листок и передал Мамаеву.
– Это - из приговора. Как мы, юристы, говорим: резолютивная часть.

Мамаев пробежал взглядом текст и передал листок Тюрину.

– Филькина грамота, - прочитав, оценил Тюрин.
– Нет ни фамилий, ни регистрационного номера.

– Все есть, - уверил его Иванов.
– Все документы будут представлены вам в полном виде.

– Копии?

– Да.

– Нотариально заверенные?

– Нет, конечно.

– И что с ними делать?

– По ним вы затребуете в архиве подлинники. Вы будете знать, что и где искать. И вам будет с чем идти в милицию, чтобы объявить Калмыкова во всероссийский розыск, - вежливо объяснил Иванов и обратился к Мамаеву: - Как я понял из вашего телефонного разговора с неизвестным мне господином, вы намерены немедленно это сделать. Правильно, господин Мамаев. Как мы, юристы, говорим: преступник должен сидеть в тюрьме. Извините, у вас тут есть туалет?

Тюрин указал на дверь в санузел, подождал, пока Иванов скроется за ней, и вопросительно взглянул на Мамаева:

– Про какой разговор он сказал?

– Звонил Пастухов, - неохотно ответил Мамаев.
– Я сказал, что заказ отменяю, потому что завтра Калмыкова объявят во всероссийский розыск.

– Сказал при нем?

– Да, при нем.

– Петрович, тебя кто за язык тянул?
– разозлился Тюрин.
– Этот засранец теперь матку из нас вывернет!

– Ерунда, - отмахнулся Мамаев.
– Какие

у него запросы!

– Ну-ну!
– неопределенно отреагировал Тюрин.

– Давайте к делу, Иван Иванович, - предложил Мамаев, когда гость вернулся в комнату отдыха.
– Как я понимаю, вы хотите продать мне ваши документы?

– Ни Боже мой!
– испуганно замахал тот руками.
– Что вы, господин Мамаев! Подарить, господин Мамаев. Я хочу их вам подарить. А вы подарите мне немного денег.

– Сколько?

– Да как вам сказать, - засмущался Иванов.
– У нас с вами разное понимание денег. Что для меня много, для вас - тьфу, сущая мелочь.

– Не ломайтесь, - поторопил Мамаев.
– Сколько?

– Ну, миллион.

– Миллион? Это же тридцать пять тысяч долларов.

– Вы не поняли, - застенчиво поправил Иванов.
– Миллион долларов.

Тюрин захохотал и поднялся из-за стола.

– Разговаривайте, - бросил он.
– Не буду мешать. Когда закончите, позовешь.

– Сядь!
– рявкнул Мамаев.
– Сиди и молчи! Значит, миллион долларов, повторил он.
– А почему не десять?

– Мне хватит. Жить мне осталось не так уж много. Десять миллионов я не успею потратить.

– Детям оставите.

– Детям?
– неожиданно взъярился гость и скрутил две фиги.
– А вот им! Вот! Вот!

– Ах, как я вас понимаю!
– покивал Мамаев.
– Дети. Работаешь на них всю жизнь, а что в ответ? Ни уважения, ни любви.

– У вас - тоже?
– сочувственно спросил Иванов.

– Пока нет. У меня это еще впереди. Всем нам суждено испить чашу сию. А почему вы решили, что у меня есть миллион долларов?

– А как же?
– искренне удивился гость.
– Столько наворовали, и миллиона нет?

– По-вашему, я вор?

– Конечно, вор. Все вы воры. Всю Россию разворовали. Воры и есть. Все у вас куплено, все схвачено, мафию развели, черную икру кушаете. Миллион, уважаемый. За спокойную вашу жизнь. Торг неуместен.

– Как тебе это нравится?
– поинтересовался Мамаев у Тюрина.

– Продолжай, Петрович. Продолжай. Я молчу.

– Проверь у него документы.

– Нет у меня документов!
– тоненьким голос закричал гость.
– Нет у меня никаких документов! Я знал, куда шел! Если вы узнаете мой адрес, пошлете бандитов и они выкрадут мой архив! Я это предусмотрел, я все предусмотрел! Нет у меня документов!

– Есть у него документы, - бросил Мамаев.
– Такой тип без паспорта в булочную не выйдет. Спрятал в подштанники. Обыщи.

– Не имеете права!
– завизжал Иванов.
– Я буду жаловаться!

– Кому?
– поинтересовался Мамаев.
– Все воры, все куплено, везде мафия. Кому ты будешь жаловаться, сморчок поганый? Выкладывай паспорт!

– Не нужно, Петрович. Ни к чему нам его паспорт, - брезгливо поморщился Тюрин и открыл дверь в коридор.
– Пошел вон. К офису близко не подходи. Увижу - морду набью. Как мы, юристы, говорим: нанесу легкие телесные повреждения.

– Господа, господа!
– растерянно забормотал Иванов.
– Господин Тюрин! Господин Мамаев!

– Вон!
– гаркнул Тюрин.

– Ну, хорошо, хорошо. Не миллион. Пятьсот тысяч. Господин Мамаев, неужели ваша жизнь не стоит пятисот тысяч? Ваше спокойствие? Ваша уверенность в завтрашнем дне? Я отдам вам бумаги всего за пятьсот тысяч!

– Жопу вытри своими бумагами!
– посоветовал Тюрин.
– Убирайся!

– Ладно, сто. Сто тысяч. Только сто тысяч! А вы себе еще наворуете!