Разбуди меня

Рам Янка

Закрываю глаза. Фей-крестный у нас?

От нервов по щекам бегут слезы.

А если бы Литвина не случилось сейчас в моей жизни? Чем бы это закончилось для нас с Тико?

— Я всё понимаю, Вить. Но ведь ее просто раскатали. Она всего лишь защищала дочь. Да, я понимаю, что ты не можешь контролировать всех… Да, я сама предложила ее в программу, но… Все, ладно, я поняла. Вам, решающим судьбы мира сего, не до обиженных системой женщин, да. Вы только по терр-угрозам. Вопрос снимается, Виктор Алексеевич. Я сама… Только

один нюанс… С каких пор наша контора занимается киднеппингом для давления на штатских? Мне кажется, это методы "Мансуровых"… И последствия мы будем потом разгребать…

Возвращается.

— Трубку бросил? — уточняю я.

— Ага.

— И что теперь?

— Ждём.

— А он кто?

— В некотором роде — боженька.

— Да сколько ж их — этих темных божеств на мою голову?

— Не самый темный… Чай будешь? — щелкает кнопкой чайника за столом надзирателя.

— А можно?

— Пока что ещё — да. Тебе крепкий?

— Крепкий…

Открывает незапертую камеру, отдает мне чашку с чаем.

— Диме можно позвонить?

— Они сейчас очень заняты. У Тико серьезное мероприятие. Ответить не сможет.

— Какое? — дергаюсь, проливая на пальцы горячий чай.

Обследовав карманы пиджака, выбирает один из трёх телефонов. Включает.

Там несколько фото перед церковью.

Тико на руках у Ивана. В белом платье и платочке. Рядом с ними…

— Это тётя Димкина. Она — крёстная, Иван мой — крёстный.

— Оу… — беру в руки, разглядываю.

Вздрогнув оборачивается на приближающиеся шаги.

Быстро возвращаю телефон. И в открытую дверь кружку.

Но Виктор Алексеевич все равно видит наши махинации.

— Почему заключённый конвоируется и содержится не по уставу?! — рычание с порога. — Почему открыта камера?

— Виновата, — не очень виновато кается Зольникова.

— Выговор.

Проходится раздражённо до окна вдоль камер и обратно.

— Крестница, говоришь? А ну-ка покажи мне фотки с крестин.

— Мм… Пожалуйста, вот.

Поджимая губы, Диляра протягивает ему телефон.

Устало закатывает глаза.

— Чего, — прищуривается, — полчаса назад покрестили? Комбинаторы…

Крестят прямо сейчас, вообще-то!

Поднимает взгляд на меня. Долго прохладно изучает.

— Правильных покровителей выбирать нужно, Татьяна. Это базовая настройка у женщины должна быть.

— А я правильного выбрала.

Литвина.

— Вы же здесь.

— Как зовут отца девочки?

— Дмитрий Литвин.

— Позывной "Танго". Спецназ… — добавляет Диляра. — В отставке. "Наш" человек. Участвовал в команде Ивана в операции по Мансурову, когда забирали Варю. Был в команде в деле по Муратову во Владикавказе, когда брали в клинику. "Свой", короче.

— "Танго", значит…

Виктор Алексеевич поднимает телефон к уху.

— Зольников. Кто распорядился забрать дочь у Сударской? Так, выясни! И вообще доклад по "кандидату", что за треш у вас происходит? Бошки вам посрываю вместе с погонами.

Отходит с телефоном к окну. Отворачивается. Слушает.

Тихо приоткрывая дверь в камеру, Диляра отдает мне обратно мой чай. Отдает телефон с фотками и видео с крестин. Ещё отправили…

Улыбаясь разглядываю, хотя на глазах слезы.

Доклад длится долго. Виктор Алексеевич своим стальным молчаливым недовольством словно искажает пространство.

— Что значит, он решил слиться из гонки? С каких пор он что-то решает? Его никто не отпускал. Пусть работает. Ничего, здоровье поправит и вперёд. Ишь ты нервный какой… То ли ещё будет впереди. А "нянек" ему — сменить.

— Что будет? — тихо спрашиваю я у Диляры.

Пожимает многозначительно плечами.

Виктор Алексеевич возвращается в мое поле зрения.

— И чего ты за Литвина замуж не вышла? Связалась с Эльдаром… Деньги?

Отрицательно качаю головой.

Как правильно ответить-то?

— Судьба… — пожимаю плечами.

— Судьба… Чтобы писать, Татьяна, "правду" о сильных мира сего надо не иметь точек давления. Никаких. Или…

— Я не напишу больше ни слова. Уйду из журналистики.

— Или иметь покровительство ещё более сильных. Поэтому, напишешь. Но только если я лично дам отмашку. И работать будешь только в направлении тех персон, на которых я тебе укажу. Меня интересуют все, кто в зоне влияния на нашего "кандидата". А сейчас… Решение суда я отменить не могу. Вернёшься к своим в камеру. Там, говорят, ты прижилась нормально. Не обижали тебя. Забеременеешь. Выйдешь по УДО. Возьмёшь псевдоним. И будем работать… Работать ты умеешь. Даже на меня накопала…

— Не-е-ет… — качаю головой с нервной усмешкой. — Ничего я против Вас не копала.

— Просто чуть-чуть не успела докопать. Короче, про связь с Эльдаром забудь как страшный сон. Ничем его не компрометировать. Выйдешь за Литвина. Такое моё решение. Возражения есть?

— Нет у меня возражений!

Моя душа продана.

Надеюсь, не самому темному богу.

— Тогда, не прощаюсь.

Уходит.

Диляра тянет мне "пять".

— Добро пожаловать в семью, рецидивистка…

Глава 53 — Золушка

— Сударская, иди, сыграем. Чайку попьем.

— Не могу Ольга Михайловна. С документами работаю.

Пялюсь в стену, собирая в голове схему.

— Совсем крышей потекла девка. Да не переживай ты так! Хороший же у тебя мужик. Да и сидеть тебе трохи. Дождется.

— А я не переживаю, наоборот…

— Чё, Митяй твой? Расскажи…

Скучно им. Давно сидят. Любят про мои приключения слушать.

По коридору за стальной дверью гулкие шаги.