Разбуди меня

Zetta

Драко невесело усмехнулся.

— Ты же не оставишь всё как есть, не так ли?

— Если ты имеешь в виду уничтожение этого урода, то — да, я готов хоть сейчас. Но я не знаю, где он!

Малфой задумчиво посмотрел на однокурсника; кажется, в его голове созрел план.

— Насколько я понимаю, именно такими вопросами и должны заниматься те, на кого мы... — медленно начал он и осёкся. — У меня есть некоторые догадки, и я как можно скорее постараюсь их проверить. Если будет достоверная информация, я тебе сообщу.

С этими словами он встал и взял со спинки стула полотенце.

Мне это снится. Мне это точно снится. Никто в целом мире не способен искренне сочувствовать мне, а уж тем более помогать.

Это просто очередной сон.

Стоп. Мне же снятся одни кошмары. А тут...

— Какого чёрта?

Малфой закинул полотенце на плечо и обернулся.

— Ну что опять?

— Какого чёрта ты помогаешь мне? — недоверчиво спросил Тео.

Драко театрально закатил глаза.

— Я же объяснял.

— Мне плевать на эти «в тебе я вижу себя двухлетней давности»! Я не верю. Давай, Малфой, скажи, в чём на самом деле твой интерес?

— Мерлинова борода... — процедил Драко сквозь зубы, а потом чётко произнёс: — Мой интерес сугубо прост: я хочу спать в тишине.

С этими словами он вышел из комнаты, оставив Тео наедине со своими мыслями.

Войдя на следующее утро в Большой зал, Гермиона не смогла сдержать восхищённого вздоха.

— Вот это да! — сказала она Джинни, которая тоже с интересом осматривала преобразившееся помещение. — Я уже и забыла, как выглядит школа в праздник Хэллоуина!

Весь зал был по традиции украшен огромными оранжевыми фонарями, сделанными из тыкв с огорода Хагрида. Тыквы парили в воздухе над факультетскими столами, а между ними туда-сюда сновали все четыре призрака в компании сотни летучих мышей, подобных маленьким чёрным облачкам. Ещё несколько сотен сидели на стенах и потолке, помахивая крыльями, отчего поднимался лёгкий ветерок, заставлявший пламя воткнутых в тыквы свечей трепетать. Гермиона посмотрела вверх: небо словно тоже знало о том, что сегодня нужно быть мистически тёмным, и посеревший с самого утра потолок Большого зала был затянут грозными тучами. Затем Гермиона опустила глаза на столы, где стояли пустые золотые блюда, которые, едва они с Джинни заняли свои места, наполнились угощениями.

— Нужно будет обязательно заглянуть к Винки на днях, — прошептала она, чувствуя угрызения совести из-за того, что последнее время редко бывала на кухне у эльфов. — О, а вот и почта!

Под потолком началась небольшая суматоха: стоило первой сове влететь в зал, как летучие мыши мигом попрятались по углам, не желая стать добычей уставших и проголодавшихся птиц.

Маленькая коричневая сипуха, захлопав крыльями, опустилась прямо напротив Гермионы и протянула свёрнутый в рулон выпуск «Ежедневного пророка». Девушка положила кнат в мешочек, привязанный к лапке птицы, и развернула газету. Но не успела она вчитаться в заголовок, как слева послышался недовольный голос Ромильды Вейн.

— И как же мы пойдём в Хогсмид? — протянула она, подходя к столу; в честь праздника всем ученикам было разрешено сегодня посетить волшебную деревушку. — Ведь того и гляди начнётся дождь!

— Ромильда, на это ведь есть магия, — развёл руками сидящий рядом Найджел. — Заклинание Импервиус, к примеру. Или воспользуйся обыкновенным зонтом.

Мисс Вейн надула губы и пробормотала что-то насчёт потёкшей туши.

— Привет, — к Гермионе подсел Дин; он выглядел немного живее, чем вчера, однако всё равно был чем-то явно озабочен. — А мы, я так понимаю, из Хогсмида идём прямиком к Хагриду?

— Да, — шепнула Гермиона в ответ, — я видела Хагрида перед завтраком с этими необъятными тыквами, и он сказал, что всё в силе.

— Отлично, — Дин заговорщически подмигнул, и чуть переместился, чтобы краем глаза взглянуть на когтевранский стол. Падма сидела рядом с Полумной и внимательно её слушала, время от времени кивая в ответ на её рассуждения. Взгляд Дина упал на её руки: в одной Падма держала тост, а другой намазывала на него джем. При воспоминании о том, как эти тонкие запястья обвивали его шею, сердце Дина тоскливо заныло, и он поспешил отвернуться.

Тем временем Гермиона, прикрывшись страницей «Ежедневного пророка», тоже поглядывала на стол другого факультета. Нотта снова не было, и это вызывало в ней противоречивую смесь облегчения и досады. Она даже не знала, что для неё хуже: чтобы он сидел здесь и не сводил с неё взгляда, или чтобы его не было вовсе. Запивая чаем кусочек пудинга, она пыталась вчитаться в статью, в которой сообщалось о служебных перестановках в Отделе магического правопорядка. Дойдя до цитаты прямой речи Артура Уизли, недавно назначенного главой Отдела по ограничению применения волшебства к изобретениям маглов, Гермиона подняла голову, чтобы обсудить эту новость с Джинни, но тут заметила, что к их столу направляется Крам.

— Доброе утро, — сказал он, подходя и кивком приветствуя всех остальных ребят, сидящих по соседству с Гермионой.

— Доброе, Виктор! — она была очень ему рада.

— Можно с тобой поговорить?

— Да, конечно, — Гермиона отложила так и не прочитанную толком газету, — пойдём на улицу, пока дождь не начался. Ты видел, какое небо? Того и гляди, придавит наш замок!

Они вышли через парадные двери и направились в сторону Чёрного озера. Этим пасмурным утром небо было не просто тёмным; оно представляло собой абсолютное отражение водной глади: такое же излишне спокойное, суровое, опасно затихшее.

— Как прошёл матч с Голландией? — спросила Гермиона и, заметив, что Виктор намеревается взять её за руку, чисто автоматически перевесила сумку на другое плечо, создавая между ними своеобразную преграду. — Мы ведь так и не обсудили это. Я слышала, вы выиграли с небольшим перевесом?

— Да, в этот раз много голов пропустили, — ровным голосом ответил Крам.

— То есть, ты как всегда спас ситуацию?

Теперь уже Виктор не смог сдержать улыбку.

— Я всего лишь сделал свою работу. Но, признаться, я немного сержусь на наших загонщиков, которые вместо того, чтобы не давать голландским охотникам атаковать наши ворота, почему-то опекали их ловца. Наверное, решили, что я здесь совсем не тренируюсь и нуждаюсь в помощи...