Разделяй и властвуй
Шрифт:
Но мальчик как ни в чем не бывало продолжал свой рассказ:
— Мой четвероюродный дядюшка был там монахом. В Линдисфарнской обители. Между прочим, меня назвали в честь него! Так что я в своем роде тоже дитя Линдисфарна! Ой, прости, ведь я до сих пор не представился. Меня зовут Биллфрит. [3] — Мальчик помолчал, ожидая, что Сэра, в свою очередь, назовет свое имя, но когда этого не последовало, продолжил шагать рядом с ней. Похоже, он вообще не понимал намеков. — К сожалению, в наши дни очень мало людей знают о знаменитом Линдисфарнском монастыре, и это великий позор! В свое время этот монастырь был прославленным центром учености. Тамошние
3
Биллфрит — легендарный святой, Нортумбрийский отшельник, живший в монастыре Линдисфарн в начале VIII века. Согласно преданию, он переплел в золотой и украшенный драгоценными камнями оклад знаменитое Линдисфарнское Евангелие, созданное около 698 года.
На этот раз Сэра резко остановилась. Перед ее мысленным взором вновь возникла загадка, высветившаяся на экране планшета: «Разбери вопрос буквально… Инфанта, сидр яд ли?» Сэра принялась машинально переставлять буквы вопроса, пока не получила абсолютно новое сочетание. Нелепая инфанта со своим ядовитым сидром вдруг превратилась в совершенно прозаичное «дитя Линдисфарна».
Сэра с шумом втянула в себя воздух.
— Погоди, что ты сейчас сказал?
Биллфрит нахмурился и повторил:
— Мои предки были монахами в Линдисфарнской обители, где находилась одна из богатейших библиотек мира. Линдисфарнские монахи собирали самые разные книги, но мои родственники больше всего интересовались Аристотелем. Монастырь больше столетия тому назад был разрушен ордами норманнов, мой четвероюродный дядя чудом остался в живых. Он передал своим родственникам все, что знал. В моей семье, кстати, все… историки. — Он задорно улыбнулся. — Включая меня.
5
ОБМАНЩИК
Дак знал, что Сэра будет в ярости, но это знание не помешало ему тайком выбраться из северной башни и нырнуть в темноту материка. Он просто не мог больше ждать. Прошла уже целая вечность с тех пор, как Сэра отправилась доставлять сообщение на южную башню, а Дак не имел ни малейшего представления о том, как долго продлится тьма, поскольку свои наручные часы путешественники предусмотрительно выбросили сразу после первого скачка в прошлое, чтобы не вызывать ненужных подозрений. Дак не умел определять время по солнцу или звездам, следовательно, легко мог упустить свой единственный шанс лично осмотреть ладьи викингов! К тому же, Сэра оставила ему планшет, который Дак предусмотрительно убрал в наплечную сумку, поэтому, с формальной точки зрения, он продолжал работать над загадкой. Просто отвлекся на секундочку.
Улизнуть из-под носа Рика оказалось проще простого, ибо с наступлением темноты этот соня тут же принялся клевать носом. А поскольку башня находилась на материке, хитрому Даку не пришлось даже перебегать через мост, рискуя попасться кому-нибудь на глаза. Так что на деле ему нужно было только не привлекать к себе внимания. Но Дак давным-давно понял, что если вести себя, как все, то никто на тебя и не посмотрит. Этот трюк безотказно срабатывал как в IX веке, так и в XXI-м.
Стоило Даку покинуть теплую освещенную башню, как выяснились сразу два неприятных обстоятельства: парижский ноябрь выдался на редкость холодным, а одежда, найденная Риком в сундуке, оказалась совсем легкой. Пробираясь через глубокий ров, окружающий башню, Дак успел промерзнуть до костей. За его спиной вдоль городских стен скользили тени — это горожане и солдаты несли ночную стражу, не сводя глаз с лагеря викингов.
Дак торопливо зашагал вверх по течению, длинная черная полоса воды с тихим плеском лизала глинистый берег слева от него. Тонкая корка инея похрустывала под его ногами, когда он проходил по краю пустоши мимо редких домиков и погостов, раскинувшихся напротив острова.
Даже здесь чувствовался страх перед завтрашним утром, он просочился из осажденного города в предместья, заставив Дака резко остановиться. Перед его глазами вдруг возникла картина, мельком увиденная этим вечером в одном из парижских окон. Отец посадил своего маленького сынишку на колени и ласково вытирал испуганные слезы с его щек. Сейчас от этого воспоминания у Дака заныло сердце и перехватило дыхание, он вспомнил о своем отце, затерявшемся где-то в океане времени. Сэра выдвинула гипотезу о том, что родителей Дака рано или поздно притянет к Переломам, а значит, теоретически, они когда-нибудь обязательно встретятся, но Даку с трудом в это верилось.
На какую-то долю секунды он вновь почувствовал, как немыслимо велика ответственность, возложенная Историками на их плечи, и как легко совершить непоправимую ошибку. Всю свою жизнь Дак был твердо уверен в двух вещах: в том, что мама с папой его любят, и в том, что он разбирается в истории.
Но теперь его родители пропали, а история менялась на глазах.
Дак посмотрел на северный берег и подумал, не вернуться ли обратно. Сэра будет с ума сходить… Но непреодолимый зов кораблей викингов вновь поманил его с реки. Было бы о чем говорить, это займет всего минуточку или две, он только взглянет одним глазком, и все. Сейчас все викинги сидели в своем лагере, вдалеке от берега, а значит, такой прекрасной возможности ему могло больше не представиться!
Как ни крути, в XXI веке не так уж много людей могут похвастаться личным знакомством с настоящими предметами быта викингов, а мысль вернуться домой и внести авторитетные правки в учебники была слишком соблазнительна, чтобы Дак мог ей противостоять.
Он надеялся, что Сэра последовала примеру Рика и уснула, но на всякий случай мысленно послал ей извинения и быстро зашагал к кораблям. Они возвышались над Даком в темноте. Ладья, которую он видел (и под которой едва не погиб) во время школьной экскурсии в Смитсоновский музей, померкла в сравнении с оригиналом. Дак приблизился и прижал ладонь к борту. Гладкие доски, выкрашенные сочными красными и синими красками, были отшлифованы до блеска, без единого сучка и задоринки. Вдоль бортов чернели отверстия для весел, высокий нос ладьи венчался резной головой грозного дракона.
Дак пообещал себе, что только взглянет на корабль одним глазком — и все, но сдержать слово оказалось выше его сил. Разве можно было только осмотреть ладью снаружи? Нет, нет и нет! Он был просто обязан забраться внутрь, сесть на скамейку для гребцов, подержать в руках отполированное ладонями весло. Свернутые паруса над его головой были туго прикручены к поперечинам мачт, но Дак без труда представил их себе поднятыми, разноцветными — алыми, желтыми, белыми, синими и зелеными…
Он так замечтался, что не услышал хруста тяжелых шагов по заиндевелому берегу. Дальше все произошло слишком быстро — только что Дак стоял и воображал себя участником самых разных морских приключений, а в следующее мгновение уже лежал навзничь на палубе.
А над ним возвышался зверь, огромнее которого Дак никогда в жизни не видел. Лапы размером с бетонные блоки стояли по обеим сторонам его груди. Но в этот момент Дак мог думать только о чудовищной голове зверя и его жуткой пасти, похожей на пещеру, полную острых клыков. Чудище обдало лицо Дака горячим, невыносимо вонючим дыханием. Потом зарычало, так что вся ладья задрожала.
Нет, не так Дак представлял конец своей славной жизни, но сопротивление явно было бесполезно. Может, попробовать ступить на путь переговоров?