Раздвоенное сердце

Белитц Беттина

Рядом я нашла внушительный арсенал маникюрных инструментов: ножнички, пилочки для ногтей, щипчики различных размеров - я случайно не встретила ли Демона Мара - гея?

Я поторопилась и обнаружила, что выглядела не так ужасно, как боялась. Мои густые брови, которые я в последние годы, с амбициозной помощью Николь, регулярно прореживала в изыскано изогнутую линию, всё ещё сбивали меня с толку. Но в мои глаза вернулся ясный, живой блеск. Более твёрдым шагом я спустилась вниз по лестнице. Колин сидел неизменно небрежно на диване.

– Прекрасная

ванная, - сказала я колко.
– У тебя больше маникюрного барахла, чем у меня. И больше духов.

Теперь я была тем, кто смотрел на него.

– Я на протяжении десятилетий коллекционирую духи. А если я не буду каждый день обрезать и обтачивать ногти - что ж, они мгновенно станут длинными и острыми. Твёрдыми, как алмазы. Лошадям это не очень нравиться. Женщинам, в общем, тоже нет.

Моё горло сдавило. Ублюдок провоцировал меня. И ему, очевидно, было при этом очень весело. Я, напротив, не была расположена к шуткам.

– Хорошо, Колин. Папа говорит, что ты опасен, и поэтому мне нельзя тебя видеть. Почему? Насколько ты опасен? Кто ты? Полукровка, чистокровный, смешанный? Я не знаю, какие там у вас имеются категории. Или ты вообще кто-то совсем другой?

Мой голос звучал враждебно, но дрожь, которая охватила всё моё тело, выдавала меня.

– Ты же не просто старый полукровка, нет?
– добавила я с полным надежды и очень кротким голосом.

Взгляд Колина потемнел.

– Нет. Нет, я не полукровка. Я Камбион*.

(прим.редактора: Камбион – сын дьявола и смертной женщины. Является полудемоном, способным менять вид и маскироваться под обычного человека.)

– Камбион, - вздохнула я. Это слово я ещё никогда не слышала. – Ну, прекрасно.

Я что, попала теперь в продвинутую версию Властелина колец, или что?

– Я не нахожу это смешным!
– возразила я. – Значит, ты не Демон Мара?

– Нет, я Демон Мара, - сказал - Колин.
– Я даже один из самых чистокровных. Зачат Демоном Мара, рожден человеческой женщиной. У нас это называется Камбионом. Я самый что ни на есть Демон Мара. Более настоящего быть не может.

Юмор исчез из его глаз, и я подумала, что услышала немного стыда.

– Зачат Демоном Мара?

– Мара женского рода. Тесса.

Его голос был переполнен ненавистью и отвращением. Ужас такой глубокий, как пропасть, на один вздох оказался так близко, что казалось, можно коснуться.

– Тесса одна из древнейших. Чем они старше, тем у них больше силы. Тем более, когда они ищут молодых жертв. Древние самые одиноки. На самом деле, Демоны Мара одиночки. Они живут в одиночку и охотятся в одиночку. И они не могут размножаться. Но не все справляются с этим. Особенно древним сложно. Они хотят иметь спутников жизни, которые объяснили бы им современный мир. Или они хотят поиграть в Бога и создать новых Демонов Мара. Как Тесса.

Горечь в голосе Колина сжала мне горло. Он, казался, холодным и далеким - как кто-то, кто ни в коем случае не хотел утешения или сострадания. Луис, который стоял всё ещё около окна и заглядывал

к нам, тихо фыркнул.

Ему можно было утешить меня. Мне нет. Колин посмотрел на меня испытывающе.

– Что сказал тебе твой отец? Кто я?

– Ничего. Только то, что ты опасен. И ..., - я заколебалась.

– И что?

– "Это может всех нас убить". Это были его слова, - мои руки начали потеть.
– Это он мне сказал, когда я захотела тебя ещё раз увидеть.

Я не должна была даже думать об этом. Колин задумчиво кивнул. Я замерла.
– Значит ли это…?

– Нет, - сказал он быстро.
– Сиди спокойно, Эли. Но это могло бы быть и правдой. Не все Демоны Мара благожелательно настроены по отношению к нему. Если быть точным: только не многие. Демоны Мара естественно не заинтересованы в том, чтобы люди узнали об их существовании. Каждый человек, который что-то знает, по их мнению, уже плохо.

Я вздохнула.

– А ты хорошо относишься к папе? Сцена в нашем зимнем саду отнюдь так не выглядела.

Колин пожал плечами.

– Я к нему равнодушен. Пусть делает то, что считает правильным. Если он оставит меня в покое, то и я оставлю его в покое.

– Ты, значит, не заинтересован в том, чтобы убить нас или что-нибудь ещё с нами сделать?
– спросила я, чтобы убедиться.

– Сейчас для этого нет никакой причины, - ответил Колин сдержано.
– Но никто кроме тебя не должен знать, кто я, и что случилось с твоим отцом. В этом он прав. Не пробуждай никогда гнев Демонов Мара, Эли. Я говорю это серьёзно.

Я нашла этот ответ мало обнадёживающим. Луис затряс, фыркая, густой гривой. Его присутствие навело меня на мысль.

– Твоя кобыла в прошлом. Ты рассказывал, что ты потерял её. Это как-то с этим связано? Ведь это не были новые фотографии, они были старыми, - вырвалось у меня. Глаза Колина теперь, когда солнце зашло и тени выступали из углов комнаты, стали снова глубоко чёрными, но блеск в них потух. Его изогнутые уголки губ стали твёрдыми.

– Да, связано. Она меня больше не узнавала. У неё тогда был жеребёнок, и я хотел вместе с ними сбежать, когда понял, что со мной случилось. Я начал уже изменяться. И всё-таки я хотел сбежать. Я ненавидел Тессу, хотя и был в её власти.

Колин встал и молча зажёг свечи большого канделябра. Я молчала в надежде, что он продолжит рассказывать дальше.

– Я был конюшим - и день, и ночь с ней рядом. Алиша. Твоё имя напоминает мне её ..., - он коротко улыбнулся, но это была грустная улыбка.
– Я никогда ни одну лошадь не знал так, как её. Но когда это случилось - она как будто сошла с ума. Другие лошади тоже не доверяли мне, но с ней было хуже всего, потому что у неё был жеребёнок. Она должна была защищать его.

Колин вытащил рубашку из штанов, так, что я смогла увидеть его живот. Я смотрела так непринуждённо, как только возможно на то место, которое он мне показывал. Я увидела чёткий круглый шрам, след от копыта, который окружал пупок, как полумесяц.