Разговор с незнакомкой
Шрифт:
А мысли старшего лейтенанта Андреева все время возвращались к одному и тому же. «Итак, на этот раз тринадцать человек. Пожалуй, это то, что надо. Меньше — рискованно. Кого же старшим группы? Да, «чертова дюжина» получается. Но ведь мне всегда везло на «тринадцать». И в школе, и потом… Тринадцатый билет достался на последнем экзамене, тринадцатого встретил… будущую жену, тринадцатого получил первый орден. Пять человек — группа захвата. Нормально. Группы обеспечения и прикрытия — по три человека каждая, саперы… Кого же старшим? Конечно — Симоненко!
— Гвардии старшему лейтенанту привет! — возле НП, поджидая Андреева, стоял лейтенант Ротгольц, офицер штаба, переводчик.
— Здорово, Андрей Васильевич! — козырнув, Андреев крепко пожал его руку.
— Ну как, сдвиги есть?
— Пока что только по фазе. Однако сейчас, как говорят, будем посмотреть. Пошли, пошли, может, идейку подбросишь, засиделся, поди, в штабе-то…
— Так работки-то не подкидываешь, — в тон Андрееву ответил Ротгольц. — Тащи какого-нибудь микрофюрера — враз «расколю» и данные получим. Я уже не одну методу разработал. Но пока все это — только сценарии, а пора бы и кино снимать.
— Ладно, поглядим…
Через несколько минут разведчики были в сборе.
— Все на месте? — спросил Андреев, оглядывая бойцов. — Саперы пришли?
— Так точно, — почти в унисон ответили из-за спины старшего лейтенанта два голоса.
— Становитесь-ка сюда, справа и ближе… Сержант Симоненко, понял, почему мы в гостях у артиллеристов?
— Слепому ясно, товарищ старший лейтенант, — оптика же у их.
— Правильно, Петя! Давай-ка — поближе к оптике. Становись к прибору.
— Побачим… — невысокий смуглый сержант приник к окуляру стереотрубы.
— Блиндаж видишь? — спросил Андреев, не отнимая от глаз бинокля. — Если видишь, то сколько до него?
— Метров четыреста от нашего переднего края…
— Глазомер точный, что еще заметил?
— Один из ходов сообщения уходит в овраг и дальше не прослеживается, второй — вдоль линии фронта, а третий уходит в немецкий тыл.
— Огневые точки усек?
— Как на ладони, товарищ старший лейтенант. На открытой площадке вижу станковый пулемет. А метрах в ста, ближе к оврагу — ручной…
— Все верно. Уступи-ка место саперам… Докладывайте, братцы.
— Проволочные заграждения типа «испанская рогатка», — сказал, едва взглянув в окуляр стереотрубы, один из саперов — рядовой Белых.
— Ну, мины вам отсюда не определить…
— Зачем не определить, товарищ старший лейтенант? — обиделся было рядовой Джанбаев, сдернув в запальчивости с головы пилотку. — Этот аппарат глядеть не надо. Сами ходил, сами щупал…
— Мины известны, — подтвердил рядовой Белых. — Противотанковые и противопехотные — в несколько рядов.
— Да, с минами мы успели познакомиться… Опыт имеем, хотя и печальный, — согласился Андреев. — Надеюсь, он пригодится вам сейчас. «Коридор» должен быть надежным, не уже пяти метров.
— Можно взглянуть, — попросил лейтенант Ротгольц, пробираясь к стереотрубе. — Да, вообще, довольно близко… Перед поиском надо предупредить всех наших — и в первой траншее, и в боевом охранении.
— Правильно мыслишь, Андрей Васильевич, учтем. — Андреев достал портсигар. — Сержант Симоненко назначается старшим группы поиска. Прошу продолжать наблюдения. Кроме того, с сегодняшней ночи вплоть до момента операции будем отрабатывать ночную ориентировку. Тренировки делают мастеров. — Андреев прикурил от протянутой Ротгольцем зажигалки и повторил, выпустив колечко дыма: — Сейчас пусть каждый ознакомится как следует с выбранной позицией, а с темнотой — на «нейтралку». Отоспимся после…
Начальник штаба дивизии майор Мароль, набивая табаком трубку, то и дело посматривал на дверь. В землянке находились лейтенант Ротгольц и помощник начальника оперативного отделения капитан Филатов.
— На сколько ты им назначил, Николай Петрович?
— На четырнадцать тридцать, — ответил капитан Филатов, собирая в папку листки донесений. — Сейчас подойдут.
— Отпустили бы к Андрееву в разведку, товарищ майор, — подал голос из угла землянки лейтенант Ротгольц. — Работать хочется!
— Так. А здесь, значит, тебе — безработица?
— Я не в том смысле…
— Подожди, лейтенант, еще успеешь и там и здесь поработать, шагать-то до Берлина придется. Ты вот лучше скажи мне, как языку так здорово навострился?
— В Ленинграде, товарищ майор, в институте.
— Знаю, что в институте. Я вот тоже учился, а кроме «хенде хох», не шпрехаю.
— Самые золотые слова на данном этапе, — улыбнулся капитан Филатов.
— Спортом занимался до войны, лейтенант Ротгольц?
— А как же. Второе место имел в РСФСР по теннису, — оживился Ротгольц.
— А первое у кого было?
— У Николая Озерова.
— Ясно. Ну так вот. В спорте, сам знаешь, есть такое понятие — «запасной». Побудь пока запасным, а потом… кто знает, может быть, мы вам с Филатовым разведку боем проводить поручим, всякое может случиться.
За дверью послышался приглушенный кашель, затем она со скрипом отворилась. В землянку вошли Старший лейтенант Андреев и сержант Симоненко.
— Разрешите доложить, товарищ майор. Группа поиска только что вернулась после проведения рекогносцировки местности.
— Прошу садиться. Дай-ка карту, Николай Петрович. Значит, этот блиндаж около оврага. Так… На карте это будет возле пометки «роща Рогатая», верно? Вот огневые точки. Вот — мины. Управятся саперы до двух ночи?
— Должны, товарищ майор. — Андреев тряхнул чубом. — После разминирования я оставляю их на месте, в «коридоре», до возвращения групп захвата и обеспечения.
— Правильно. Неизвестно, как обстановка сложится… Да, вот еще что: батарее команда дана, отход разведчиков будет прикрыт огнем, как условились, — по сигналу желтой ракеты. Впереди все наши о поиске предупреждены.