Разлом. Том 2
Шрифт:
— Кто вас пустил? Что вы здесь делаете? — возмутился он, как только наскрёб по сусекам немного отсыревшей отваги.
— Этот же вопрос я бы хотел задать и тебе, Верллиан, — Даэрон мазнул пальцам по кремовому верху пирожного и отправил в рот, — жрешь, не побоюсь этого слова, пока в твоём королевстве бушует голодомор. Это все для тебя одного? — он развёл руками, указывая на длинный стол, уставленный свежеприготовленными яствами.
Верллиан опасливо и слишком громко сглотнул. Ответить ему на это было нечего. Ещё бы.
— А харя не треснет? Совесть не истерзает? Там дети от голода умирают! А ты тут пирожные жрешь! — рявкнул Даэрон, заводящийся с полуоборота каждый раз, когда речь заходила о страданиях невинных душ.
— Стража! — пискнул король, подскочив на бархатном сидении своего кресла. — Что ты себя позволяешь, проходимец! Да кто ты такой, чтобы так говорить с королём! — свиньей верещал он.
Воины в обеденную залу вошли, но заметив нас, остановились, взвешивая собственные решения. А мне это представление порядком надоело и я обошёл своих спутников, остановившись прямо напротив сбитого с толку кузена. Двумя руками спустил с головы капюшон, с неописуемым удовольствием считывая с лица родственничка весь спектр эмоций. Правда, когда он побелел, я немного засомневался: выдержит ли возрастное сердце?
— Ты…, - глухо выдохнул кузен, ослабляя ворот камзола, — живой…
— И тебе не хворать, Верллиан. Вижу живешь на широкую ногу. Приятно осознавать, что хоть что-то осталось неизменным. Пусть даже это и порок.
— Но ведь тебя казнили… твоя голова висит на той башне, я видел собственными глазами.
— Что, на этот раз пришёл убедиться в моей гибели лично?
— Что ты, дорогой кузен. Как можно родную кровиночку? — ляпнул он быстрее, чем успел прикусить свой длинный язык.
— Про кровиночку это ты верно подметил. Только жаль, что не вспомнил о нашем родстве, когда это было действительно нужно. Хотя, погоди…, - я подошёл к противоположному концу стола и со всей скоплённой злостью вонзил в полотно кинжал, — ещё как вспомнил, не так ли?!
Не знаю как под ним не образовалась лужа, как под этими маленькими собачками, что вечно лают и трясутся. Губы его посинели, принимая в конечном итоге какой-то трупный оттенок, нерв на глазу задергался и речь его, вновь явила тот недостаток, с которым он долго боролся в детстве.
— Я-я п-п-приказ-зал-зал м-моей а-армии.
— Довольно, Верллиан. Я сыт по горло твоими ядовитыми речами.
— Н-но-но, — попытался он возразить мне, когда в залу вошёл ещё один мужчина. Высокий, поджарый, относительно молодой и чертовски похожий на моего кузена в молодости. Он окинул нас подозрительно-пытливым взглядом, коротко поклонился предполагаемому отцу и встал за его плечом.
Повезло Верллиану, явление его наследника отвлекло. И мне, быть может, тоже повезло. Ещё чуть-чуть и не с кем было бы заключать союз. Не передать словами, как горят кулаки расправиться с этим негодяем.
— День добрый, господа. Я услышал подозрительный разговор на повышенных тонах и поспешил на звук. Отец, — мужчина положил ладонь на плечо родителя, — все в порядке?
Конечно он понимал, что ничего не в порядке. Только дурак пропустит мимо напряжение, густеющее вокруг нас. Его вопрос скорее попытка разрядить эту самую ситуацию.
— Д-да, Д-дастин, я просто н-немного п-переволновался, — уже чуть лучше выговорил Верллиан и похлопал ладонь сына, лежащую на его плече, своей рукой.
Дастин с нас пытливых глаз сводить не намеревался. Глядел уперто и твёрдо даже тогда, когда отошёл от отца, дабы тому налить кубок воды.
Пыхтение старика, его оханье и аханье в полном молчании присутствующих выглядели чересчур наигранными и раздражающими.
— Не представишь нас? — не выдержав гаркнул, отсчитывая про себя от нуля до десяти. Нельзя бить женщин, стариков и детей.
— Дастин, это мой кузен Альдерик Элий Второй. Альдерик, это мой единственный наследник — Дастин, — успокоившись и перестав заикаться дежурно представил он нас.
Но столь пресная презентация не испортила первого впечатления. В глазах Дастина загорелся азартный огонёк, заменив собой насторожённость и готовность защищаться.
— Тот самый? Тот самый Альдерик? Живой? — в отличие от отца, в его голосе звучал восторг и заинтересованность. — Хвала всем богам, живой! Не могу поверить!
— Ты рад? — абсолютно обоснованно недоумевал Даэрон.
— Я горд, что возвращение истинного наследника пришлось на мой век.
Дастин подошёл ко мне, склонил колено и поднял на ладонях свой меч.
— Позволь служить тебе и подвигом стереть все, что когда-то нависло над мои родом.
Озвучить своё решение я не успел из-за нарастающей шумихи у ворот замка. Все же Верллиан сильно рисковал, когда решил не выставлять внушительную охрану по периметру.
Головы всех присутствующих повернулись в сторону стрельчатых окон, выводящих во внутренний двор замка. Дастин первым вскочил на ноги, без всякой опаски прошел к окну и выглянул в него.
— Демоны, я немного не успел, — выругался мужчина и сложил меч в ножны. Не до присяги сейчас.
Мы с Даэроном переглянулись и тоже подошли к оконному проему, желая узнать причины волнений. Впрочем, мои предположения подтвердились. Народ с факелами и вилами явился к своему правителю, дабы получить ответы. А коли их не будет, то утолить хотя бы жажду возмездия. Я через плечо кинул взгляд на побелевшего кузена и… не испытал жалости или сострадания. Если его вздернут на площади — так тому и быть. Заслуженно, полагаю.
Но за жизнь короля было кому бороться. Юный наследник Нугрэша развернулся к нам и с видом, полным благородного спокойствия, заверил:
— Не беспокойся, отец. Я уже собрал достаточное количество муки и готового хлеба для утоления первой потребности нашего народа.
Мои брови от приятного удивления поползли вверх. Этот малец характером точно пошел в мать, кстати, кто она?
— Не будем заставлять их ждать, — подтолкнул я его к решительным действиям, ибо лицо короля не сказать, что выражало хоть каплю одобрения. Вот же свинья зажравшаяся. Спасают его толстый зад, а он еще рылом воротит.