Шрифт:
Annotation
Жан Гуля
Жан Гуля
размышления путешественника
Желание радости
Принято считать, что у каждой истории есть начало...
– Так не бывает, потому что не бывает, это неправильно...
– говорила Яна своей визави. Они рассматривали фотографии недавнего путешествия Яны.
– Человек не может просидеть десять лет безвыездно на одном месте. Это
самоубийство.
Яна, молодая энергичная женщина, как бы ставя точку, пристукнула чашкой с каким-то необычно
– Ах, ну не могу я себе позволить путешествовать, ты же знаешь...
– Чуть капризно ответила вторая женщина, продолжая перебирать и рассматривать фотографии.
– И ничего я не знаю; если тебе нужны деньги - я тебе дам, потом
вернешь,
продолжала гнуть свою линию Яна.
– Нет, не люблю я брать, а потом еще и возвращать,
– Оторвалась, наконец, от фотографий Валентина.
– Не могу я путешествовать с группой - один хочет в туалет, второму не нравится вид из окна, экскурсовод считает, что эта картина интереснее той, и всюду надо успеть вовремя. Я на работе устаю, и жизнь у меня, и так, сплошные приключения. А путешествовать одна, как ты, не могу - языков не знаю.
Яна внимательно посмотрела на, забравшуюся с ногами в кресло, женщину. Валентина выглядела усталой, усталость не сегодняшняя, тяжёлая, многолетняя.
– Послушай, давай поедем вместе. В конце концов со мной-то ты можешь
поехать?.. Только реши, где бы ты хотела побывать.
Предложила она.
– Нет у меня каких-то особенных предпочтений. Что-что, а любопытство меня не снедает. Дело в том, что никуда-то я и не хочу,
– Будто прося прощения, сказала Валентина.
– Мне достаточно ваших рассказов. Мне кажется, что всюду-всюду я была
и даже все перепробовала. Так замечательно мне все обо всём рассказывают. Нет, не знаю, куда бы я хотела поехать.
Ужин подходил к концу. Валентина была довольна, что не зря повозилась, что Яна хорошо отдохнула и вкусно поела. Она была старше, считала себя, в некоторых вопросах, опытнее, и это отражалось на ее отношении к Яне. Взгляд Валентины случайно задержался на шести книжках, стоящих особняком на полке.
– Знаешь,
– - в раздумье сказала она,
– я бы поехала, как бы это сформулировать?.. по местам...
Яна внимательно посмотрела на подругу.
– Это должно быть интересно. Я берусь все организовать.
Зима в Подмосковье стояла мягкая, снежная. Уже несколько лет Валентина делила отпуск пополам и две недели зимой проводила в Москве. Жила в гостинице, несколько раз, это было совершенно необходимо, навещала родственников. Все же остальное время проводила в музеях, бродила по старым московским улицам, паркам. Наслаждалась вкусом, цветом, запахом зимы. Теми волнующим и редкими для неё ощущениями, которые, приведись ей подолгу жить в подобном климате ... Кто знает, как она относилась бы ко всему этому, перестань зима быть для неё экзотикой. В том же, году ей по-настоящему посчастливилось - прекрасный отдельный номер в новом корпусе подмосковного дома отдыха обещал тишину и покой. Конец января - мертвый сезон. Отдыхающих немного. Ни с кем из соседей за столом она не познакомилась, ограничиваясь "здравствуйте, приятного аппетита". Все время проводила в лесу - гуляла, дышала и не могла надышаться воздухом, настоянным на морозе и хвое. Вечерами читала. В местном клубе оказалась неплохая библиотека. Прошла неделя ее пребывания в ***, когда случайно среди библиотечных книг она обнаружила серенький трехтомник Джейн Остен. Совершенно неожиданно судьбы молодых английских девушек заинтересовали ее, нашли отклик в ее душе. Манера изложения, мягкий юмор писательницы притягивали, звали войти в этот мирный круг проблем. Желания, чувства юных провинциалок были созвучны ее собственным ранним девичьим мечтам. Их моральные принципы, такие старомодные сегодня, были и ее принципами; может быть, не всегда она придерживалась их, находя разнообразные оправдания самой себе. Но было так приятно и успокаивающе осознавать, что был еще один человек, мысли и чувства которого совпадали с твоими, и этот человек - далёкая женщина обладала мужеством раскрыть их, доверив бумаге. И вот, теперь, спустя почти два века, другая женщина, читая эти непритязательные повествования, получала привет и поддержку, мягкую улыбку далёкой подруги.
И вот через столько лет совсем в другой жизни Валентина сумела найти заново эти книги. Правда, были они в другом издании, без тех прелестных иллюстраций прижизненных изданий, которые, кто бы мог тогда поверить, она сможет увидеть воочию, как бережно сохраняемые музейные экспонаты. Но тогда важно было главное - она снова может читать эти простые, чуть грустные истории, черпать жизненную стойкость и благородство.
Разговор "за чашкой чая" происходил в последних числах октября. Яна только что вернулась из Японии. Она была опытной и отчаянной путешественницей. Свои туристские маршруты разрабатывала сама. Заказывала билеты и гостиницы, подучивала язык той страны, куда собиралась ехать, и отправлялась в путь. Сейчас перед Яной стояла задача потруднее - надо было учесть вкусы и запросы ещё одного человека. Они с Валентиной были достаточно давно и хорошо знакомы, и Яне хотелось, с одной стороны, помочь Валентине, а с другой, все-таки, понять, что привлекает женщину неистеричного склада, достаточно прагматичную, стоящую, как говорится, обоими ногами на земле, в этих книгах, почему она так с ними носится. Решено было отправиться в путь весной, а зиму с ее плохой погодой использовать на подготовку к путешествию. Начав поиски в интернете, Яна, к своему удивлению, обнаружила, что не одна Валентина повернута на Джейн Остен. В Америке существовало несколько обществ любителей и почитателей творчества Остен, а в самой Англии - несколько её музеев. Валентина взялась перечитать романы с тем, чтобы точно определиться, в каких графствах им следует побывать, что именно посмотреть. Яна уже была в Лондоне, как, впрочем, и во многих других местах на обоих полушариях. Но в этот раз она отправлялась в путешествие не одна, и маршрут должен был пролегать по совершенно не туристским местам, что, осложняя задачу, делало ее интереснее. Яне пришлось полазать по интернету, просмотреть много дополнительной литературы. Делала она всё не спеша, вдумчиво, согласовывая маршрут, пытаясь предусмотреть возможные неожиданности. Для Валентины же это было первое за много лет путешествие и, вообще, первый отпуск за последние десять лет. Подготовка к нему была для нее такой интересной и волнующей. Не знаю, как пройдет само путешествие - говорила она себе - но готовиться и ожидать его - ни с чем несравнимое удовольствие. Я довольна, что мы это затеяли.
И вот, как это и положено, после зимы наступила весна. Отпуска были оформлены, билеты взяты, гостиницы заказаны, рюкзак и чемодан уложены. Две путешественницы поднялись по трапу British Airways. Путешествие началось.
Была вторая неделя мая, когда леди приземлились в Хитроу. Им понадобилось сорок минут, чтобы добраться до гостиницы. Путешественицы были достаточно неприхотливыми и выносливыми, но очень любопытными, и заранее договорились, что постараются как можно меньше пользоваться внутригородским транспортом, поэтому местоположение гостиницы на Russell Square было очень удобно. Первые три дня было решено посвятить Лондону и его достопримечательностям.
Чуть дождливым майским утром - погода благоприятствовала хорошей прогулке - после отличного завтрака путешественницы отправились на Лэйстер-сквер (Leicester Square). В десяти минутах ходьбы - правильно выбрали гостиницу!
– Британский музей. Приземистая старинная постройка с внутренним двором, удачно дополненная высокой современной стеклянной крышей и зданием библиотеки. Конечно, надо было хоть на пару минут зайти, осмотреться; и, конечно, эта пара минут растянулась почти на час. Леди решили, что те несколько дней, которые они собирались пробыть в Лондоне, они будут начинать с посещения Британского музея. Бодро шагая по направлению к Лэйстер-сквер, они почти не разговаривали, оглядывая все вокруг, впитывая новую обстановку. Все вызывало интерес - дома, машины, деревья и, конечно, впервую очередь, люди. Нельзя сразу понять, решить - что они собой представляют, как живут. Наивны почти детские понятия большинства людей о том, что в другой стране люди чем-то отличаются от твоих соотечественников. Верно, есть отличия в одежде, обычаях, но суть-то человеческая всюду одинакова. И довольно странно поначалу было увидеть в Лондонской подземке индусов в тюрбанах - основной обслуживающий персонал, девушек-мусульманок, закрытых по самые глаза, около Лондонского университета. Это ломало привычные стереотипы, помогало понять, что наши теоретические представления и построения не выдерживают экзамена жизни.
На Лэйстер-сквер путешественницы попали в шумную толпу - здесь была молодежь, уличные артисты всех возможных жанров и национальностей. Всё двигалось, пело, свистело, вертелось - оставалось только, открыв рот, поглощать это не совсем понятное бурление жизни. С трудом вспомнив, для чего, собственно, они сюда пришли, леди отправились к театральным кассам. Выбрали два спектакля, которые могли посетить в ближайшие два вечера. Целью их путешествия не был театральный шекспировский фестиваль, не были они и завзятыми театралками. Поэтому выбрали "Фантом оперы" ("The Phantom of the Opera") как достаточно известный мюзикл, и "Мою прекрасную леди" ("My fair Lady"), My fair Lady? Да, хотя бы, потому что, сами сейчас живём в тех же декорациях, и люблю эту легкую, запоминающуюся музыку.