Разоблачение
Шрифт:
— Я…
— Это риторический вопрос, уверяю тебя. — Дрейвен чуть сильнее надавил на глазное яблоко мужчины, вызвав приглушенный вскрик, и продолжил: — В любом случае, я не скажу, что был рад его приходу, но и не удивился. Видишь ли, есть пророчество. Всегда есть пророчество, когда речь идет о Киндредах, — он скучающе взмахнул свободной рукой. — Но в этом говорится о потерянном сыне Советника, который вернется домой, чтобы править, как только расправит крылья и найдет свою Лизел, и так далее, и так далее, и так далее, до бесконечности, — он снова прочертил круг
рукой. — У меня, конечно,
— Пожалуйста, — пленник дрожал и потел все сильнее. Дрейвен не мог определить, была ли прозрачная жидкость, вытекающая из его глаз, потом, слезами… или чем-то еще. — Пожалуйста, я умоляю вас.
— И я убедительно прошу тебя помолчать и дать мне закончить свой рассказ, — Дрейвен надавил сильнее. — Сколько раз мы должны говорить о манерах? Очень невежливо перебивать, — он вздохнул. — Ну, как я уже говорил, у меня есть счеты с новым Советником, но Первый Мир — не единственный предмет моего интереса. Далеко не единственный.
Он выжидал, но заключенный не проронил ни слова.
— Как грубо, — упрекнул его Дрейвен. — Ты мог бы хотя бы спросить, что меня интересует.
— Я не знал… я думал, что не… не должен был, — прошептал мужчина дрожащими губами. — И-извините.
— На этот раз я тебя прощу, — отозвался Дрейвен, убирая большой палец.
Пленник едва не разрыдался.
— Спасибо. Спасибо.
— Не благодари меня пока. — С удивительной точностью Дрейвен приложил кончики большого и указательного пальцев к уголкам глаз. Выпуклый голубой шарик бешено закрутился в глазнице, вновь наливаясь ужасом. Прежде чем заключенный смог снова начать скулить, Дрейвен продолжил:
— Как уже говорил, на кону стоит нечто большее, чем просто Первый Мир, — он ободряюще кивнул мужчине с Транк Прайм. — И ты скажешь…
— Что… что поставлено на карту? — прохрипел мужчина.
— Прекрасно! — Дрейвен был доволен, что пленник так хорошо уловил его подсказку. — Что поставлено на карту, ты спрашиваешь? Всего лишь вся вселенная, друг мой. Безусловно, — добавил он задумчиво. — Нам потребуются годы, годы и годы, чтобы завоевать все известные цивилизованные планеты, но мы можем начать с миров Киндредов и двигаться дальше. У нас есть время и численное превосходство. Низшие племена размножаются так быстро. А знаешь ли ты, что среди импов и троллей самки рождаются беременными? Это освобождает от необходимости трахаться — не то чтобы это их останавливало, — он рассмеялся. — Забавнее всего смотреть, как тролль трахает импа. Разница в размерах делает это довольно сложной задачей, как ты, я уверен, понимаешь. — Он кивнул на крошечного трехфутового импа, стоявшего поодаль, а затем на восьмифутового тролля, державшего пленника за руки. — Но я отвлекаюсь…
Углубившись большим пальцем в уголок глаза пленника, он слегка ущипнул его, вызвав придушенный вздох.
— Что бы я хотел спросить, друг, — сказал
— Я прибыл через червоточину, — вздохнул заключенный. — Червоточина, клянусь. Вот причина, по которой я не прошел вместе с Киндредами.
— Да, мой друг, но я проверял звездные карты снова и снова. Ты не проходил через известную, существующую червоточину. Ты прошел через небольшую и чрезвычайно стабильную прореху в пространственно-временном континууме, которой раньше не было. И как только ты вышел из нее, она тут же исчезла. — Дрейвен ущипнул сильнее, напрягая хрупкую, скользкую структуру под большим и безымянным пальцами. — Ты можешь мне это объяснить?
— Новый… корабль, — простонал пленник. — Получил его от… триссианского пилота. Не знаю… как… он работает.
— Ах да, триссианец, — размышлял Дрейвен. — Все еще известны своими способностями вора, я полагаю. Но вопрос в том, от кого он получил корабль?
— Сказал, что… сам его модифицировал, — прохрипел мужчина с Транк Прайм. — Получил чертежи от шпионского зонда во время… рейда.
— И кого же он зондировал?
Дрейвен безжалостно массировал глазное яблоко, сильно сжимая его, чтобы выдернуть огромный голубой глаз из глазницы.
Пленник испустил хриплый вскрик.
— Я не знаю! Я не знаю! Клянусь богиней, не знаю!
— Ммм, это печально для тебя, мой друг, — пробормотал Дрейвен, все еще дергая не желающий поддаваться левый глаз. — Видишь ли, мы осмотрели твой корабль, и механизм, похоже, сгорел. Это просто кусок хлама, и нет никакой возможности выяснить, как он работает — или работал, во всяком случае. — Он резко опустил руку и вытер пальцы о свои безупречно сшитые френесские брюки. — Я все больше устаю от этого. Ты правда больше ничего не можешь мне сказать?
— Я скажу тебе все, что угодно, — лепетал пленник, быстро моргая поврежденным, но все еще целым левым глазом. Из него текла прозрачная жидкость, и Дрейвен сомневался, что мужчина когда-нибудь снова сможет полноценно видеть, но это была не его проблема. — Все что угодно, — повторил пленник, всхлипывая.
— Да, но есть ли у тебя что-нибудь полезное, чтобы рассказать, — нетерпеливо заявил Дрейвен. — Видишь ли, мои шпионы видели, как не так давно звездолет делал то же самое, что и ты — свои собственные червоточины. К сожалению, дежурный имп не сообщил мне об этой очень интересной аномалии, пока не стало слишком поздно, и корабль не исчез, — он чарующе рассмеялся. — Головы в тот день покатились — могу тебя заверить. И я имею в виду это буквально. Есть очень забавная игра, в которую можно играть с головами импов и голодным тантором… но я опять отвлекаюсь. — Дрейвен вздохнул. — Если коротко, то я был