Разоблачение
Шрифт:
— Как ты узнал, что она очнулась?
— Почувствовал это. — Радости в его голосе не слышалось — Я ощутил, как она нуждалась во мне, через весь гребаный корабль. Я добрался сюда так быстро, как только смог. — Он посмотрел на Элизу. — Ты в порядке?
— Пожалуйста… — Она протянула к нему руки, как умоляющий ребенок.
К ее облегчению, мужчина не колебался. Он поднял ее с кровати и прижал к себе. На нем была тонкая черная рубашка без рукавов, обнажавшая его мускулистые руки и грудь. Элиза обвила руками его шею и прижалась лицом к горлу. Его кожа была теплой, а запах мгновенно успокаивал.
«Спасена, теперь я в безопасности, — сказала она себе, пытаясь восстановить контроль. — Все хорошо, все будет хорошо».
— Теперь с тобой все в порядке, — произнес большой мужчина, повторяя ее мысли. — Что случилось, детка? Тебе приснился плохой сон?
— Нет, — Элиза покачала головой, все еще прижимаясь к его груди. — Я… я проснулась. И вспомнила.
— Что ты вспомнила? — прошептал он. — Что он сделал с тобой?
— Не думаю… — начала медсестра-блондинка, которая все еще была в палате. Но мужчина покачал головой.
— Пусть. Она должна когда-нибудь открыться.
Элиза снова покачала головой.
— Не только то, что он сделал. Он… он заставил меня вспомнить то, что я хотела забыть. Все, что произошло, когда он… когда я… — она резко замолчала. В хранилище. Запереть это в хранилище. Положить обратно, хранить в безопасности. Не думать об этом. Да, это то, что ей следует сделать.
— Когда что? — спросил большой человек, но Элиза не ответила. Внутри она собирала все уродство, которое вытащила наружу, — двойную охапку боли и обиды — и запихивала обратно в старинное банковское хранилище на задворках своего сознания. Вздохнув с облегчением, она захлопнула дверь и заперла ее, крутя циферблат, чтобы установить комбинацию, известную только ей. Образ был настолько ярким, что она почти слышала щелчок падающих тумблеров.
— Я в порядке, — сказала она вслух и успокоилась, услышав спокойствие в собственном голосе. — Я… со мной все будет хорошо. Теперь все прошло. Я в безопасности.
— Конечно, в безопасности, — успокаивала светловолосая медсестра. Но когда Элиза подняла голову, ей показалось, что она заметила неодобрительный взгляд на лице мужчины со шрамом.
— Спрятала все подальше, да? — пробурчал он. — Хорошо, если ты так хочешь с этим покончить.
— Именно, — Элиза прочистила горло и поняла, что все еще цепляется за него, как испуганный ребенок. «Но я больше не ребенок. Я не та обиженная, испуганная девочка, которая прибежала к Баку за утешением после… — Она покачала головой. — Нет, оставь это в хранилище. Дело в том, что я взрослая женщина и даже не знаю этого человека».
Нет, не знала его, но вот она здесь, сидит у него на коленях в тонком красном больничном халате.
«Что со мной не так, что я так себя веду? Я адвокат, черт возьми, один из самых жестких прокуроров в Тампе. Черт, да во всей Флориде! И вот я здесь, веду себя как один из моих клиентов после того, как они были травмированы и подверглись насилию. Ну же, Элиза, возьми себя в руки!»
Эта самоободряющая речь подействовала. Элиза села прямо и опустила руки к бокам.
— Я… э…
— Теперь ты хочешь вернуться в постель? — Человек со шрамом вздернул
— Да, пожалуйста, — Элиза кивнула. — Мне… мне очень жаль, что я так на тебя накинулась. У меня… наверное, случилась истерика.
Мужчина не отрицал этого и не пытался преуменьшить. Он также не пытался помочь ей встать с его колен.
— Да, так и есть, — он пожал массивными плечами. — Неудивительно, учитывая то, через что ты прошла.
— Теперь с этим покончено, — быстро сказала Элиза.
— Да? — мужчина нахмурился. — Это было чертовски быстро. Ты хоть помнишь, что ты только что пережила?
— Меррик… — начала медсестра-блондинка, но Элиза уже заговорила.
— Я проводила отпуск в Сарасоте, когда меня похитили, — поведала она. — У мужчины, который меня похитил, были красные глаза. Они светились. Это было очень… — она тяжело сглотнула. — Очень страшно.
— Не сомневаюсь, — мужчина кивнул. — Продолжай.
— Я была голой. — Элиза посмотрела на свое тонкое красное одеяние. Ей действительно нужно слезть с колен этого странного мужчины, но почему-то легче говорить об этом, когда он был рядом, и он, казалось, не возражал против того, чтобы держать ее.
— Продолжай, — подбодрил он снова, когда она надолго замолчала.
Элиза прочистила горло.
— Он… он подключил меня к аппарату. Провода вошли мне под кожу. Здесь… и здесь, и здесь… повсюду, — она указала на маленькие розовые шрамы на своей коже. — Это было больно. А аппарат… он все показывал.
— Что показывал? — спросил мужчина.
— Я не помню, — тут же ответила Элиза. Хранилище. Хранить это в хранилище! Она снова сглотнула. — Плохие вещи, я уверена. Пугающие вещи. В любом случае, сейчас это не имеет значения, потому что я сбежала. Я нашла место, где можно спрятаться. Маленькое и уютное место, где он не смог бы меня найти.
— Ты нашла стазисную камеру, — прорычал человек со шрамом. Его голос был настолько глубоким, что напоминал трение двух камней друг о друга. — Она ввела тебя в состояние криосна. Если бы я не нашел твою спасательную капсулу, плавающую в мусоре, выброшенном с проклятого корабля Скраджей, ты бы все еще находилась там.
— В состояние криосна? — Элиза прижала руку к горлу. — Я не понимаю. Что?…
— Стазис резко замедляет функции организма, — объяснила медсестра-блондинка. — Вот почему мы не заметили тебя раньше — из капсулы, в которой ты находилась, не поступало никаких признаков жизни. К счастью для вас, Меррик все равно решил проверить ее.
— Меррик? — Элиза подняла на него взгляд. — Это твое имя?
— Единственный и неповторимый. — Уголок его рта приподнялся в кривой улыбке, и у нее возникло ощущение, что это выражение не часто встречается на его лице.
— А ты — Киндред, — заявила Элиза, начиная вспоминать что-то из их последнего разговора. — Ты сказал… сказал, что защитишь меня.
Он серьезно кивнул.
— Я нашел тебя там, поэтому несу за тебя ответственность. По крайней мере, пока ты не сможешь вернуться домой, на свою планету. — Он не выглядел счастливым от этой идеи.