Разорванная связь
Шрифт:
– Не считайте меня сумасшедшей идиоткой. Я не могла так поступить. Он понял, что я никогда не соглашусь с ним тайно встречаться. И пообещал мне не вспоминать о наших прежних отношениях. Я пожелала ему спокойной ночи и вышла из номера.
– Когда вы наконец закончите? – крикнул Павел.
– Входи, – разрешила ему Инна, – мы уже закончили.
Он резко открыл дверь и вошел в гостиную.
– Это даже унизительно. Так долго стоять за дверью. Вы уже выпотрошили Инну? Узнали все, что хотели узнать? Или у вас еще есть вопросы?
– Больше нет никаких вопросов, – поднялся Дронго, – только один. И он к вам. Вы уже купили недостающие пять процентов
– Не купил, – помрачнел Солицын, – но обязательно это сделаю. Хотя бы для того, чтобы сохранить нашу компанию. Я уже вам об этом говорил. И вы напрасно пытаетесь меня поймать именно на этом. Ради пяти процентов и даже ради пятидесяти миллионов я бы не стал убивать своего друга, каким он мне был почти до последних дней. До нашей дурацкой встречи…
– Не нужно об этом вспоминать, – предложила Инна, – это был как дурной сон.
– Да, – согласился Солицын, – как кошмарный сон, после которого целый день ходишь сам не свой. Вы напрасно теряете время, господин эксперт, мучая то меня, то мою жену. Убийцы здесь вам не найти. Даже если мы провели эту встречу, то это не значит, что мы способны на подобное преступление. Ни один из нас не смог бы убить Петю. Это сделал человек, который не смог простить ему унижения и позора. И вы знаете имя этого человека.
– До свидания, – сказал Дронго, – извините, что я отнял у вас столько времени.
Он вышел из апартаментов, достал мобильный телефон. Посмотрел на часы. Если сейчас в Испании около шести, то в Москве уже восемь вечера. Достаточно поздно. Но при желании все можно узнать. Он набрал номер своего напарника – Эдгара Вейдеманиса.
– Эдгар, – сказал Дронго, – добрый вечер.
– Здравствуй, – обрадовался Вейдеманис, – я думал, что ты уже в Италии. А ты еще туда не доехал. Я сегодня разговаривал с Джил.
– Я полечу туда завтра вечером. У меня к тебе просьба. Ты можешь узнать, кому принадлежат акции компании «Лик»? Это московская компания, которая занимается инвестициями в строительную индустрию города. Совладельцы компании, имеющие самые крупные пакеты акций, – Петр Золотарев и Павел Солицын.
– Что я должен узнать?
– Не было ли в этой компании изменений в реестре собственников. Может, кто-то недавно приобрел крупный пакет акций. Меня интересуют все, кто мог купить больше четырех или пяти процентов. Ты меня понимаешь?
– Да. Но сейчас уже поздно. Завтра утром я все для тебя узнаю. Как, ты сказал, называется компания?
– «Лик», – повторил Дронго, – и постарайся узнать обо всем как можно быстрее.
Он убрал телефон в карман. Если Солицын действительно приобрел контрольный пакет акций, тогда вся эта свингерская встреча была всего лишь прикрытием для успешной бизнес-операции, которая сделает семью Солицыных мультимиллионерами. И тогда получается, они вдвоем смогли обмануть не только своего компаньона, испанскую полицию, но и самого Дронго. Завтра утром он узнает об этом наверняка. Ведь времени у него осталось совсем немного.
Глава 14
На часах было около семи. Как много времени прошло со вчерашнего дня. Будто целая вечность. Он успел пережить и этот разговор с Золотаревым, и его неожиданное убийство. И даже обвинения в свой адрес. Дронго вернулся к себе в номер, чтобы принять душ и немного отдохнуть.
Значит, он был прав. После того как он ушел, к Золотареву заходила Инна. Она увидела, как они проходят по коридору, и решила поговорить со своим бывшим любовником. Ей нужна была эта встреча. Здесь все ясно. Она дождалась, пока
Но когда она пришла и начала звонить, он открыл дверь. Заставил себя подняться и открыть дверь, когда услышал ее голос. Они говорили достаточно долго. Четырнадцать минут. Очевидно, она хотела каких-то гарантий, опасаясь, что он расскажет Павлу об их прежних отношениях. Возможно, Павел прореагировал бы как-то иначе, если бы она рассказала ему об этом до встречи. Возможно, он сумел бы подавить в себе чувство ревности, хотя наверняка не простил бы ее. Ведь Петр был на их свадьбе свидетелем со стороны жениха. И получалось, что они вместе с Инной несколько лет обманывали Павла. А после свингерской встречи примирение было просто невозможно. В этом случае Павел Солицын был не просто обманутым мужем, а настоящим дураком, вернувшим свою жену в постель к ее бывшему любовнику. Конечно, она понимала всю сложность своего положения. Ей хотелось убедить Золотарева ничего не рассказывать своему компаньону.
А тот в это время больше думал о своей жене, чем об Инне. Что не помешало ему предложить ей продолжить их отношения. Вот здесь важный психологический момент. Как он это предложил. Начал с угроз и шантажа или только высказал свои пожелания? Если с угроз в адрес Инны, то она вполне могла взять эту лампу в руки. Нет, не так. Она достаточно умная и сообразительная женщина. Возможно, она сдержалась. Видела, в каком состоянии он находится. Возможно, взяла ключ со стола и решила снова вернуться. А потом вернулась и нанесла удар. Что-то не получается. Если он ее шантажировал и угрожал ей, она вполне могла его убить. Но тогда почему она ушла и снова вернулась? Чтобы запутать всех этой дурацкой карточкой-ключом? Но она не могла знать о компьютеризированной системе безопасности в отеле. И, самое главное, зачем ей так рисковать? Если она уже приняла решение, то могла ударить его сразу. Так, так. Это очень важный момент в его рассуждениях. Она не должна была приходить второй раз, рискуя, что ее увидят. Она не могла знать, что компьютеры сработают на внешнее воздействие ключа. И она не может быть в свои двадцать восемь лет такой хладнокровной убийцей. Какой бы циничной и прагматичной она ни казалась. Для этого нужен иной характер и другие обстоятельства.
Но тогда ничего не получается. На столе рядом с погибшим лежал единственный ключ. И дверь открывали снаружи. Этот ключ могла забрать только Инна. Предположим, что она стала психовать, услышав предложение Золотарева. Предположим, что она даже потеряла контроль над собой. Ее отпечатков пальцев нигде нет, хотя на кнопке звонка они должны были остаться. Она говорит, что звонила раз десять. Почему там не остались ее отпечатки? Она их вытерла? Тогда почему она об этом не рассказывает? Давай рассуждать дальше. Что, если во время разговора с Золотаревым она начала нервничать и случайно взяла эту карточку с собой? Такое возможно? Вполне. Она сказала, что все время держала свою карточку в кармане, не выпуская из рук. Может, в какой-то момент она случайно взяла другую карточку и положила в соседний карман. Такое тоже возможно. От нервного потрясения она могла унести обе карточки-ключа.