Разреженный воздух
Шрифт:
Я по-прежнему молчала. Понятие «девушка» охватывало довольно большую территорию.
– Не говори мне, что ты не помнишь свою собственную дочь.
Имара. Он говорил о... Откуда он ее знает? Что произошло между этими двумя? Я уставилась на него, пытаясь найти способ сформулировать вопросы, чтобы не раскрыть мое невежество и не провалиться.
– Давай договоримся не лезть в мою личную жизнь, - сказала я, - потому что Богом клянусь, если ты упомянешь кого-либо из них еще раз, я вырву твой язык и использую его вместо туалетного ершика. Пожалуйста, скажи мне,
– Да, - сказал он.
– Мы приближаемся.
– Тогда объясни мне, чего ты от меня хочешь.
– Ничего столь ужасно волнительного, - сказал Имон.
– Мне хотелось бы разрушить здание.
Я изумленно уставилась на него. Честно. Разинув рот. Он что?
– Ты с ума сошел?
– спросила я.
– Нет, можешь не отвечать - ответ довольно очевиден. Что заставляет тебя думать, что я сделаю нечто подобное?
– Прежде всего, ты делала такое раньше - и, конечно, поэтому имеется больше, чем несколько Хранителей Погоды, для удовольствия и прибыли. Я говорил тебе, что у меня имелись инвестиционные строительные проекты во Флориде - это были скорее строительные инвестиции, которым предназначено испытать разрушительный эффект разгула природных стихий. Флорида довольно склонна к ним, но Калифорния… ну. Это Мекка для таких вещей, не так ли?
– Имон…
– Все очень просто. Я знаю, ты можешь сделать это, даже не вспотев. Я не буду заморачиваться угрозами твоей жизни, Джоанн. Ты наглядно продемонстрировала мне, как мало твое собственное выживание значит для тебя.
– Имон слегка пожал плечами.
– Я почти восхищался этим, если бы не находил это смешным. Принесение в жертву своей жизни ради кого-то другого - это не что иное, как социально приемлемая версия самоубийства. Это просто чертов эгоизм.
– Кто бы говорил об эгоизме, - сказала я.
– Ты хочешь, чтобы я обрушила здание?
– Небольшое, - уточнил он.
– Не совсем тот Апокалипсис, что тебе мерещится. Семь этажей. Офисное здание.
– Зачем?
– Зачем - это не твое дело, - сказал он.
– Достаточно одного слова - деньги.
– Нет. Я не буду этого делать.
– Я обещаю тебе, что не будет никаких жертв. В здании будет пусто. Никаких шансов, что убийство тяжким грузом ляжет на твою совесть.
– Он сказал это с иронией, как будто я уже имела много поводов для беспокойства. Что, как я уже начала думать, было не далеко от истины.
– Низкая цена за жизнь твоей сестры и бесконечное благополучие, не так ли? Не говоря уже о своей собственной, как мало она бы для тебя не значила?
Имон практически - практически - умолял. Интересно. Я смотрела на него несколько секунд, не распознав в нем ничего, кроме того, что он сам хотел показать, и перевела свое внимание наружу, на проезжающие машины, ландшафт, погоду, пока Имон продолжал неумолимо вести нас вперед. Облака зависли неподалеку. Серый туман охватил вершины холмов, и когда мы проезжали мимо небольшого пруда недалеко от дороги, я увидела поднимающиеся струйки пара.
Это было жуткое подобие настроения. И я не думала, что дело только во мне.
– Никого в здании, - сказала я.
– Так?
– Клянусь или гореть мне в аду, - сказал он.
– Есть только один охранник. Я удостоверюсь, что он будет вне
– И как именно ты хочешь, чтобы я обрушила здание, не разрушая все вокруг?
– Ты шутишь, наверное, - сказал он.
– Меня это не волнует, до тех пор, пока создается видимость природного явления. Шторм, торнадо, сбесившиеся ветра… используй свое воображение.
– Все это принесет больше урона, нежели одно здание.
– И я не способна управлять подобными вещами, во всяком случае, я не призналась бы ему в этом в ближайшее время.
– Если только это не отдельно стоящее здание.
– Ну, если ты не можешь сделать этого, или не хочешь, то мне придется прибегнуть к моему альтернативному плану. К сожалению, он включает использование взрывчатки С4 и дневную террористическую атаку, которая будет стоить жизней и несомненно причинит беспокойство всем в мире как минимум на несколько дней. В здании расположен дневной стационар, как я понимаю. Было бы весьма трагично.
Я моргнула.
– Ты блефуешь.
– Разве? Можешь ли ты быть полностью в этом уверена? Потому что если нет, любовь моя, я предлагаю тебе взвесить свои собственные моральные ценности и жизни шестисот человек, которые работают в этом здании в течение недели. И четырнадцати дошколят, которые могли бы дополнить трагическую статистику.
Это было невозможно, ведь так? Он на самом деле не станет взрывать здание, особенно когда оно полно людей. Особенно с детьми внутри. Мои руки ныли в тех местах, где я вцепилась в приборную панель, борясь с напряженной паникой в животе. Имон взглянул на меня, но благоразумно промолчал. Он просто позволил мне подумать об этом в тишине.
О, Господи. Откуда мне было знать, может ли он такое сделать или нет? Я не знаю его. Я не помню его. Лучшее, что я могла сделать, это следовать своим ощущениям, и оно говорило мне, что Имон был не тем, кто занимается ерундой. Он может сделать это. И «может», прямо сейчас, было более чем достаточно, учитывая ставки.
– Тормози, - сказала я.
– Зачем?
– Тормози сейчас же.
Он выполнил, подпрыгивая на кочках и включая аварийную сигнализацию. Я открыла дверь и, задыхаясь, вышла на влажный воздух. Если он думал, что я собиралась заблевать весь его кожаный интерьер, отлично. Я просто хотела уйти от него на пару минут. Его компания была токсичной.
Ветер хлестал вокруг меня, ласковый и надоедливый. Я огляделась в поисках белого фургона, но он не замедлился и не остановился, а пронесся мимо нас, без остановки, и стал удаляться.
Это не вязалось с моей параноидальной теорией преследования. И теорией Имона. Если только водитель не был очень-очень хорош, и переиграл нас, чтобы подхватить нас позже на дороге. Это была хорошая стратегия, если он ее подразумевал, ведь дорога была совершенно прямой, и мы, навряд ли, свернем в ближайшее время.
Я услышала хруст гравия позади себя. Имон выбрался из машины.
– Джо, - тихо сказал он. Я напряглась от звука своего имени на его устах.
– Давай сделаем это по-деловому. Это не должно быть настолько невероятно драматичным. Просто делай свою работу, и мы разойдемся, мы с тобой. Думаю, так было бы лучше для всех нас.