Разрушение Дьявольского Акра
Шрифт:
Я пытался сказать Нур, перекричать нарастающий рев бури и собственные крики Нур — Ты здесь? Мама, где ты? — но она не слышала меня и не смотрела, отодвигала пустой стол Эйба и бежала, чтобы открыть крошечный шкаф, так что я сдался и сам отодвинул тяжелый ковер и попытался вспомнить, где находится откидная панель пола, но я был слишком безумен и, казалось, не мог ее найти.
В комнате не было буквы «В». Я решил, что в бункере тоже нет буквы «В». Я не мог себе представить, чтобы она сбежала сюда только для того, чтобы укрыться в бункере и отгородиться от нас. Поэтому, когда Нур выбежала из комнаты, я встал и погнался за ней.
Я нашел ее неподвижной, как статуя, посреди
— А что, если мы прошли все вместе? — тихо спросила она, не сводя глаз с какой-то точки на краю комнаты. — И мы были на том же расстоянии друг от друга, что и на крыльце Ви. — Она подняла руку. — Вот. Там я и проснулась, — Она указала на угол, где стояло потертое кресло моего деда. На полу рядом с ним виднелся обгоревший силуэт, смутно напоминающий Нура. — И ты проснулся там. — Она указала через дверь на застекленную веранду, где мой обгоревший силуэт исчезал в растекающейся луже крови твари. — Именно на таком расстоянии мы находились на крыльце Ви. Ты был прикован наручниками к перилам вон там, а я — здесь.
Я почувствовал искру, оживление.
— А Ви лежал в траве.
Мы оба одновременно посмотрели вверх, наши глаза метнулись к хлопающей ширме крыльца, заросшему двору, высокой траве у леса, где человек в желтом плаще остановился и посмотрел вниз.
— Жди здесь, — прошептал я.
Наши тела разомкнулись. Вместе мы бросились в бурю.
Глава вторая
Тело Ви выглядело так, словно его проглотила земля и снова выплюнула. Она лежала, скрючившись в траве, как выброшенная кукла, карикатурно раскинув руки и поджав под себя ноги. Ее седые волосы были спутаны и запачканы грязью, красный кардиган и черное платье промокли от крови и дождя. Она потеряла сапог, и залатанный шерстяной носок на ее аккуратной ноге навел меня на нелепые мысли о злой ведьме из «Волшебника страны Оз», о той, которую поджаривают под домом Дороти. Я сосредоточился на том, что помнил из старого кислотного фильма, на потертом носке полосатого носка Ви, чтобы он не забрел на север…
сколько раз она прикладывала этот носок
… к темной дыре в груди Ви…
вещь, которой
она стала сейчас
… открытый рот, заливаемый дождем…
нет места лучше дома
Нур плакала. Ее голова была наклонена вперед, волосы закрывали лицо, но я видел, как вздымается ее грудь. Я попытался обнять ее, но она внезапно вырвалась.
— Я сделала это, — прошептала она, — это моя вина, это моя вина, это моя вина.
— Это не так, — сказал я. Я снова попытался обнять ее, и на этот раз она позволила. — Это не так.
— Да, да, это так, — прошептала она. Я обнимал ее все крепче и крепче. Ее тело затряслось. — Она была в безопасности в этой петле столько лет. А потом я привела этого человека к ней. Впустила его, провела мимо всей ее защиты.
— Ты не знала. Ты никак не могла этого знать.
— А теперь она мертва. Из-за меня она умерла.
«Из-за нас», — подумал я, хотя никогда бы этого не сказал. Я должен был убить эту ядовитую идею, прежде чем она укоренится, иначе она уничтожит ее. Я знал это по собственному опыту: подобный яд заразил и меня.
— Ты не можешь так думать. Это неправда. — Я старался говорить спокойно, рассудительно. Но это было трудно, когда тело Ви лежало в траве в нескольких футах от нас.
— Я только что нашла ее. Господи. Я только что нашла ее снова. — Ее голос надломился.
— Это не твоя вина!
— ПРЕКРАТИ ЭТО ГОВОРИТЬ, — она внезапно оттолкнула меня, оттолкнув на расстояние вытянутой руки. Потом мягче: — Мне хочется умереть.
Внезапно лишившись дара речи, я кивнул. Хорошо.
Дождь жалил наши лица, капал с подбородков. Дом начал стонать.
— Мне нужна минутка, — сказала она.
— Мы должны отнести ее внутрь.
— Мне нужна минутка, — повторила она.
Я отдал время ей. Встал и подошел к опушке леса, наклонился вперед, стараясь не думать о том, как глупо стоять снаружи в ураган. Вместо этого я думал о дедушке, о том, как он умер и где — именно в этих лесах. Странное отражение его тела и тела его протеже. Я видел дедушку плачущим всего один раз, но знал, что он заплачет. Жар вспыхнул в моей груди, в моих костях. Теперь я почти видел его призрак, мерцающий сквозь черные и дрожащие деревья, почти слышал, как он стонет: «Велия, Велия, только не ты».
Я обернулся, чтобы посмотреть. Нур стояла на коленях рядом с телом, вытирая грязь с лица Ви, выпрямляя ее скрюченные конечности. Нур, которая нашла Ви только для того, чтобы снова потерять ее. Которая наверняка будет вечно винить себя, как бы я ее ни уговаривал. Но если это была ее вина, то и моя тоже. Мы были одурачены, позволили себя обмануть. Ви, конечно, скучала по своей приемной дочери, но она никогда, ради собственной безопасности Нур, не пыталась увидеть ее снова. Я вспомнил ее приветствие, когда мы нашли ее. Какого черта ты здесь делаешь?
Наша ошибка стоила Ви жизни. И я боялся, что она воскресила демона. Нам предстояло многое искупить, а горевать было некогда.
Порыв ветра чуть не сбил меня с ног. С соседнего двора донесся визг, а затем резкий треск, и я повернул голову, чтобы увидеть, как часть соседской крыши отваливается.
Когда я снова посмотрел на Нур, она все еще стояла на коленях, склонив голову, словно в молитве.
Только одну минуту, сказал я себе. Просто дай ей еще одну минуту. Возможно, это ее единственный шанс попрощаться. Или мне жаль. Я не знал, что ждет меня в будущем. Будет ли у нас возможность похоронить Ви, устроить похороны. Еще минута, и, может быть, Нур сумеет примириться с этим или хотя бы не утонуть в яде. И тогда мы сможем… что? Я был так поглощен ужасами и трагедиями настоящего момента, что еще не думал о них. Мы должны были прикрыть тело Ви. Веди ее внутрь. Надо было предупредить наших друзей и союзников, надо было добраться до них — если Каул уже не успел. Тысячи ужасов терзали мой разум, но я не мог позволить себе впустить их.
Нур замерла. Гроза усиливалась. Я не мог больше ждать.
Я сделал всего несколько шагов к ней, когда почувствовал, как что-то ударило меня в живот, я пошатнулся и упал на колени. С трудом переводя дыхание, я поискал в траве предмет, который меня ударил, но ничего не нашел. А потом я ахнул, когда новая боль разразилась в моем животе и пробежала вниз по обеим ногам.
Я знаю эту боль.
— Что случилось? — Ты ранен? — Нур склонилась надо мной, приподняв мою голову. Я попытался заговорить, но у меня вырвалось невнятное бормотание. Мои мысли были сосредоточены на том, что ударило меня, что было вовсе не вещью, а чувством. И теперь какая-то динамо-машина в моем животе, которая все еще вращалась, снова завертелась, и это заставило меня обернуться и посмотреть в лес.