Разрушение Дьявольского Акра
Шрифт:
Наши враги были зажаты с трех сторон, и им некуда было отступать, кроме как назад, чего Каул никогда бы им не позволил.
Они начали постепенно умирать. Амброманы падали один за другим. Мои пустоты разорвали Марнау на части, но прежде чем они успели убить его, крылатая тварь изрыгнула в них густую струю кислоты, расплавив голову Марнау и несколько моих пустот в придачу; каждый раз по моему мозгу проходила волна боли, прежде чем каждая из них исчезала из моего сознания.
Марнау был мертв. Но борьба была далека от победы.
Стрельба прекратилась. У наших защитников на
Вокруг нас раздались радостные возгласы, но я был слишком сосредоточен на своей последующей цели, чтобы веселиться. За окном что-то большое, черное и быстро приближающееся заслонило небо.
— Отойди от окон! — закричала Бронвин, повалив меня, Фиону и Хью на землю, как раз в тот момент, когда стекло разлетелось вдребезги и масса черной кислоты забрызгала пол позади нас, дымясь и разъедая мрамор.
— Святые старейшины, это было чертовски близко, — услышал я голос Хью.
Я даже не заметил, как сильно ударился головой об пол; мысленно я был на улице, взбираясь по фасаду здания с оставшимися восемью пустотами. Крылатая тварь, которая почти расплавила нас, кружила вокруг, чтобы совершить еще одну атаку. На этот раз я буду к ней готов.
Он был неуклюжим монстром, наполовину человеком, наполовину драконом, слишком тяжелым для своих крыльев ящерки, поэтому было легко предугадать его траекторию. Я рассредоточил своих пустот по всей крыше. Они разбежались и спрыгнули с крыши на него как раз в тот момент, когда он выпустил еще одну порцию кислоты — и на этот раз он запустил ее в них. Двоим из моих пустот попало прямо в грудь и те умерли мгновенно. Еще один выстрел промахнулся мимо цели и пустота упала на несколько этажей вниз, пронзив себя одним из копий теперь уже полностью мертвой нежити. Остальные использовали свои языки, чтобы вступить в схватку с крылатым существом, напоминавшее Человека-Паука. Он взревел, когда их внезапный добавочный вес заставил его закружиться по спирали. Он врезался в крышу, едва не задев Эмму и группу охранников.
Началась яростная схватка, тварь и мои пустоты катились и сцеплялись, пустоты рвали тварь, в то время как тварь пыталась расплавить их своей едкой слюной, которая разбрызгивалась по крыше и поднимала потоки пара. Хотя я нуждался в каждой пустоте, которая у меня была, я заставил одну оторваться от стаи и утащить Эмму и стражников дома подальше от боя в безопасное место.
Через минуту все четыре пустоты были мертвы, тварь почти мертва, ее крылья сломаны, а лицо окровавлено. Пятая пустота вернулась, чтобы прикончить его, свирепо обвив языком шею твари. Прежде чем он умер, тварь выпустила последний заряд кислоты, который расплавил голову пустоте. А потом у меня осталось только три — те, на которых мы приехали.
Но Каула никого не было. Теперь он был один.
Я полностью пришел в себя и заглянул в разбитое окно. Улица была пуста.
— Мы победили? — осторожно спросил Хью. — Они все мертвы, даже Каул?
— Не может быть, — сказала мисс Сапсан, прищурившись. — Если только он не был каким-то образом связан со своей когортой…
— И его жизненная сила восстановилась обратно, как тогда, — закончила фразу мисс Кукушка.
— Вполне возможно, — сказала мисс Королёк, смахивая пальцами с волос крошки штукатурки. — Наши знания о Библиотеки и ее возможностей прискорбно неполно.
Послышался грохот шагов, когда Джозеп и Миллард ворвались с улицы.
— Кто-нибудь, помогите! — воскликнул Джозеп. — Енох ранен, боюсь, сильно!
Мы выбежали на улицу. Хью, Нур и мисс Сапсан стояли рядом со мной. Когда мы проходили мимо вереницы амброманов, которых свалили лозы Фионы и трупы Еноха, чья-то рука схватила меня за лодыжку, и я споткнулся. Один из амброманов был еще жив, хотя топор был глубоко воткнут ему в спину.
— Все это происходит! — сказал он, и кровь хлынула сквозь его оскаленные зубы. — Все по плану Мастера!
Не интересуясь бредом умирающих предателей, я пнул его в расплавленное амброзией лицо, отряхнулся и побежал дальше.
Енох лежал на улице с порезами на лице и кровью, пропитавшей его рубашку. Его брови были плотно сдвинуты от боли, глаза зажмурены.
— Все в порядке, старина, теперь ты у нас в руках, — сказал Хью, и мы вчетвером подняли его так осторожно, как только могли.
Затем с улицы донесся звук, похожий на землетрясение, и, обернувшись, мы увидели, что к нам приближается низкая гряда грозовых облаков. Облака были кроваво-красными.
Под ними, скользя на пьедестале кружащегося голубого ветра, несся Каул. Настоящий, а не его проекция.
— Алма! Алма, я возвращаюсь домой! — кричал он, и его голос, казалось, грохотал с небес.
— Идитет внутрь! — крикнула мисс Сапсан.
Мы побежали, Джозеп и Бронвин помогали взвалить Еноха на плечи. Я оглянулся только один раз. Ветер, на котором он путешествоввл, исчезал в черной дыре, которая передвигалась вместе с ним по улице. Его руки были раскинуты, а извивающиеся пальцы все удлинялись, их размах был достаточно широк, чтобы сгрести здания по обе стороны улицы. Он принес с собой волну отчаяния. Каждая деревянная вещь, к которой он прикасался, почернела от гнили, каждый кусок металла покрылся ржавчиной, каждое раненое тело на земле превратилось в труп.
Внутри мисс Сапсан и имбрины быстро организовали эвакуацию через чёрный ход здания.
— Мы немедленно отправляемся в дом Бентама! — объявила мисс Сапсан. — У нас достаточно имбрин, чтобы создать уменьшенную версию «одеяла» вокруг него, и как только оно будет установлено, мы эвакуируемся через Пенпетлекон.
— Мы не можем сдаться сейчас! — Гораций застонал. — Только не после победы над целой армией Каула!
— Мы не сдаёмся, — сказала мисс Кукушка. — Мы делаем тактическое отступление.