Разрушитель
Шрифт:
– Ты еще жив, Спаркслин! – крикнул Саймон, и ответом ему было несколько выстрелов.
Саймону казалось, что по нему стреляют со всех сторон. Все рушилось, гремело, сыпалось, брызгало ему в лицо осколками. Саймон уже начал жалеть, что ввязался в эту переделку. Спаркслин прыгал из стороны в сторону, как рысь, полз по полу, как змея, а пули, посланные в него, приблизившись как-будто изменяли траекторию полета и проносились мимо.
– Господи, и надо же было случиться, чтобы нас одновременно вытащили из этих чертовых ванн, – пробормотал Саймон и тут же крикнул:
– Эй, коп, ты еще не начал жалеть, что тебя выпустили из ванны? Там ведь спокойнее, а?
– Ты лучше думай о себе, – ответил Спаркслин, – пока у тебя еще есть такая возможность.
Тишину опять разорвали выстрелы.
– О, Господи, кто-нибудь, верните меня обратно в мой холодильник! – как-то уж больно весело завизжал Саймон, и было непонятно, говорит он серьезно, или вся эта переделка для него не больше, чем игра.
В музее находилось большое количество различного оружия, которым пользовались американцы на протяжении прошлого столетия. Трудно сказать, какую цель преследовали создатели музея, когда снабдили оружие полным боекомплектом, но Спаркслину и Саймону это очень пригодилось. Одиночные пистолетные выстрелы то и дело сменяли автоматные очереди, которые тут же заглушал гранатомет.
– Великолепно, просто великолепно! – кричал Саймон. – Ну, давай, давай!
Буквально за несколько минут сверкающий позолотой зал музея превратился в развалины и наполнился едким дымом, от которого можно было задохнуться.
Одна из металлических стоек полетела прямо на Филлипса. Он отшатнулся, но сделал это слишком поздно.
– А-у! – заревел Саймон, чувствуя, как острая боль пронизывает все его тело. Стойка была очень тяжелой, Филлипс не устоял под ее ударом и полетел на мраморный пол.
Спаркслин бросился к нему, стреляя на ходу, но Саймон извивался, словно лежал на горячей сковородке, и все пули летели мимо.
Спаркслин был уже совсем рядом, казалось, ему ничего не стоит убить своего врага, но он почему-то медлил.
И тут Саймон в одно мгновение ока подскочил с пола, метнулся в сторону, быстро схватив лежащий рядом толстый железный прут и бросил его в Спаркслина. Прут угодил прямо в плечо. Удар был таким сильным, что Джон вскрикнул и отлетел в сторону.
Спаркслин заревел, будто медведь, и, не целясь, выпустил длинную автоматную очередь.
– Это большой мир, но, очевидно, он слишком мал для нас двоих, дорогуша, – пробормотал Саймон и растворился в густом дыме.
Через мгновение он оказался на улице и нос к носу столкнулся со знакомым пареньком.
– Да, ну и наделали вы там шуму! – восхищенно сказал тот. – А теперь пойдемте со мной!
– Это куда еще? – спросил Саймон, оглядываясь, не появился ли поблизости Спаркслин.
– Пойдемте, не пожалеете!
Паренек уверенно спускался, поворачивал, снова поднимался, пока они не оказались в помещении, похожем на подвальное.
Тут паренек сел у стены, развернул упаковку с жевательной резинкой.
Несколько бело-кремовых пластинок забросил в рот, остаток упаковки спрятал.
– Теперь, мистер, мы можем поговорить!
– Ты еще условия ставишь, щенок? – поразился Саймон неслыханной наглости малолетки, ощупывая пистолет в кармане.
Все-таки сумеречный свет и липкие следы плесени на стенах подвала Саймону не очень нравились.
– Я – не щенок, мистер Филлипс, – спокойно возразил паренек, надувая резиновый шар. Резинка лопнула. – Я – из разоров.
– Это еще что за типы? – поинтересовался Саймон.
– Нам давно нужен был человек, похожий на вас!
– Ишь, – ухмыльнулся Саймон, – оказывается, я тут пользуюсь невероятной популярностью. Всем нужен!
– Всем стоять! – из-за поворота скатилась вооруженная фигура и прицелилась. – Особенно ты, Саймон, нужен мне!
Филлипс под дулом автомата обреченно поднял руки, приваренный к месту не столько страхом, сколько удивлением.
В двух шагах от Саймона из небытия возник сам лейтенант Спаркслин, гроза бедменов. Из-за его плеча выглядывала тоненькая девушка в комбезе и неловко целилась в паренька у стены.
Паренек беспокойства не проявлял, меланхолично работая челюстями. Внезапно Саймону показалось что пластина пола под ним шевельнулась. Саймон непроизвольно сгруппировался – и в следующее мгновение вверх тормашками полетел в тартарары. А пластина, перевернувшись, тут же монолитом встала на место.
Ошалевший Спаркслин бросился на колени, ища хотя бы зазор для ножа: пол выглядел так, словно был сделан из одной гранитной плиты. А преступник все же удрал прямо из-под носа.
– Это разоры! Их штучки, – устало пояснила Трейси.
Разоры были проклятьем верхнего мира. Единственным спасением от их бессмысленных жестокостей была их тупость и неорганизованность. Бандиты так часто выясняли отношения друг с другом, что на поверхности почти не показывались.
Но если разоры были лишь миной замедленного действия под Лос-Анджелесом, то Саймон Филлипс вполне был способен стать ее часовым механизмом.
– В Багдаде не все так спокойно, как казалось, – прикусил ноготь Спарк.
О ЧЕМ МОЛЧАТ ТИХОНИ
Надежды, что знакомый люк, через который Спарки уже однажды попал в подземелье, найдется, было маловато.
И увы, надежды не оправдались!
– Можем расспросить у проказоров о логове разоров! – подкинул мысль Сникс.
– Если они станут с нами разговаривать, – уточнил Пинни. Спарк осмотрел свою команду.
Заклин позаботился даже о рюкзаках и ракетницах. Трейси, от нее, как от лесного клеща, отвязаться было невозможно, вцепилась в пакет с завтраками.
– Это еще зачем? – Джон подозревал, что его ребята собрались на пикник.