Разум на пути к Истине
Шрифт:
В дополнение этого я еще скажу тебе, что правительство теперь вольных хлебопашцев уничтожает и обращает их в государственные крестьяне. Вчера еще слышал я, что огромное демидовское имение [11] (кажется, 6 тысяч душ), которое было вольными хлебопашцами, теперь обращено в государственных крестьян под общее управление окружных чиновников.
Каково будет твоим крестьянам, заплативши тебе 100 тысяч, вдруг очутиться под властию чиновника, который заставит их платить двойной оброк против того, который они платят тебе? Потому что казенный оброк вместе с окладом на жалованье чиновникам или управляющим более 8 рублей серебром с души, тогда как тебе они платят около 4 рублей серебром с души. Но сколько еще сходит с государственных крестьян незаконных поборов и сколько несправедливостей от пьяных и полномочных писарей, от волостных, от окружных и прочих! Сколько соблазнов к беззаконному действованию посредством подкупов! Какая опасность от откупщиков, которые могут поставить у них кабаки, харчевни, против их воли дать им соблазн и пр. Возьми еще и то в соображение, что, выплачивая тебе откупную сумму, они непременно войдут в зависимость ростовщиков, которые высасывают обыкновенно всю нравственную кровь у крестьян; а ты сама между тем, получая их выкуп не вдруг, а по срокам, непременно истратишь деньги по мере их получения и потом останешься без ничего и не будешь в состоянии быть полезною никому, сделав еще вред мужикам.
11
Демидовы, знаменитые хозяева рудников и металлургических заводов в Сибири и на Урале, владели также значительными имениями в южных и центральных губерниях.
Вот мое мнение. Обсуди его без страсти и пристрастия. Если же, рассудив, ты останешься при своем намерении, то прошу написать ко мне, и я тотчас же поеду к знающим это людям и пришлю тебе форму условия и пр.
Еще одно считаю
12
Опекунский совет (их было два — в Санкт-Петербурге и Москве), входивший в состав IV отделения Собственной е.и.в. канцелярии, ведал, в тч., и делами по приему на хранение духовных завещаний.
Обнимаю тебя.
Твой брат И. Киреевский.
<приписка П.В. Киреевского. Я было хотел также писать к тебе нынче об этом деле, но брат прочел мне свое письмо, и так как я с этим мнением совершенно согласен, как я уже и говорил тебе прежде, то и не считаю уже нужным повторять то же. Пуще всего желаю, чтобы ты обдумала это как можно больше и не спешила.
Крепко тебя обнимаю. Мы все, слава Богу, здоровы.
10 марта. Твой брат Петр К.
<рукою И.В. Киреевского Написавши это письмо, я отдал его Кошелеву и притом рассказал, в каком положении твои крестьяне находятся. Он сказал мне, что хотя он и эманципатор ex officio [13] , однако тебе никак не посоветует освобождать, а оставить как есть. Потом он написал прилагаемое письмо, в котором совсем его немного запутал, я думаю, от желания проповедовать свою любимую тему. После того я его видел, и он тоже говорит, что тебе никак не следует и нет причины эманципировать и что ты сделаешь этим только вред, а не пользу твоим крестьянам. А в письме его это не так ясно.
13
Ex officio (лат.) — по должности, по обязанности.
Обнимаю тебя еще раз.
17 марта 1847 <года>
Письмо к М.П. Погодину
…Ты пишешь ко мне, что не худо бы литераторам представить адрес Императору [1] о излишних и стеснительных действиях цензуры [2] . Сначала я оставил эту мысль без большого внимания, как несбыточную. Потом, однако, когда я обдумал твой характер и что у тебя часто от первой мысли до дела бывает полшага, тогда я испугался и за тебя, и за дело. Подумай: при теперешних бестолковых переворотах на Западе время ли подавать нам адресы о литературе? Конечно, цензурные стеснения вредны для просвещения и даже для правительства, потому что ослабляют умы без всякой причины; но все эти отношения ничего не значат в сравнении с текущими важными вопросами, которых правильного решения нам надобно желать от правительства. Невелика еще беда, если наша литература будет убита на два или на три года. Она оживет опять. А между тем подавать просительные адресы в теперешнее время значило бы поставить правительство во враждебное или по крайней мере в недоверчивое отношение к литераторам, что гораздо хуже, потому что может повести к следствиям неправильным и вредным. Правительство теперь не должно бояться никого из благомыслящих. Оно должно быть уверено, что в теперешнюю минуту мы все готовы жертвовать всеми второстепенными интересами для того, чтобы только спасти Россию от смут и бесполезной войны. Мы должны желать только того, чтобы правительство не вмешало нас в войну по какой-нибудь прихоти или по дружбе к какому-нибудь шведскому или <нрзб.> королю; чтобы оно не пошло давить наших словен вместе с немцами [3] ; чтобы оно не возмущало народ ложными слухами о свободе [4] и не вводило бы никаких новых законов, покуда утишатся и объяснятся дела на Западе, чтобы, например, оно не делало инвентарей [5] к помещичьим имениям, что волнует умы несбыточными предположениями; чтобы оно не позволяло фабрикам без всякой нужды заводиться внутри городов и особенно столиц, когда они с такою же выгодою могут стоять за несколько верст от заставы, и пр. и пр. Впрочем, всего в письме не перескажешь.
1
Император Николай I (1796–1855) вступил на престол после кончины своего брата Императора Александра I. Его воцарению сопутствовало восстание декабристов; в связи с этим событием правление Николая I имело оградительный характер, он стремился опираться не на дворянство, которое вызывало опасение своими симпатиями декабристам, а на чиновничество.
2
Опасаясь, как бы революционные и национальные волнения, охватившие Европу не перекинулись в Россию, Император Николай I усилил цензурные ограничения. Они коснулись всех литераторов и издд., в т. ч. славянофилов и сотрудников и авторов журнала «Москвитянин». Позицию Государя проясняет его замечание на допросном листе И.С. Аксакова: «Под видом участия к мнимому утеснению словенских племен в других государствах тмится преступная мысль соединения с сими племенами… а достижения сего ожидали не от Божьего Определения, а от возмутительных покушений на гибель самой России. <…> Один Бог может определить, чему быть в дальнем будущем, но, ежели стечение обстоятельств и привело бы к сему единству, оно будет на гибель России» (цит. по: Барсуков Н.П. Жизнь и труды М.П. Погодина. Кн. 9. С. 279).
3
Император Николай I почитал своим долгом выполнение решений Венского конгресса 1814–1815 годов и реализацию целей Священного союза, те. для России были незыблемы границы европейских государств, установленные после наполеоновских войн, и была неоспоримо обязательной помощь, в тч. и военная, оказываемая союзным правительствам, в поддержании законного государственного порядка и в противодействии революционным движениям.
4
В кон. 1847 г. Император Николай I на встрече с депутацией дворянства Смоленской губернии высказался за отмену крепостного права. Началось общественное обсуждение этого вопроса.
5
Инвентари — одним из способов упорядочения отношений между помещиками и крестьянами были так называемые инвентари, введенные в 1840-е гг. в юго-западных губерниях. Суть инвентарей заключалась в том, что после описи владений помещиков строго регламентировались размеры и формы крестьянских повинностей. Таким образом, с одной стороны, ограничивалась свобода хозяйственной деятельности помещика, с другой — сохранялась крепостная зависимость крестьян.
<Март — апрель 1848 года>
Письмо к В.А. Жуковскому [1]
Пишу к Вам между днем Нового года и днем Вашего рожденья. Каждый перелом времени да будет во благо Вам, так как вся жизнь Ваша была на добро другим и на славу русскому слову. Я прочел Вашу вторую часть «Одиссеи» [2] с высоким, изящным наслаждением. Оттого ли, что, приступая к ней, я уже свыкся с камертоном «Одиссеи», или оттого, что в самом деле так, но мне показался перевод второй части еще совершеннее первой, хотя она меньше богата содержанием. Теперь «Одиссея» Гомера навсегда воскресла для нас из пыли ученого кабинета и поместилась в число созвездий, под влиянием которых будет развиваться русский ум. Теперь хорошо бы было, если бы, отдохнувши от Вашего великого труда, Вы полюбили мысль: воскресить для нас «Илиаду» так же, как Вы воскресили «Одиссею»; чтобы они стояли вместе, помогая друг другу раскрыть перед нами всю тайну души Гомера и его времени и весь объем его вселенной. Перевод Гнедича [3] , конечно, имеет большие достоинства: он, говорят, близок и для литературного языка особенно полезен был потому, что обогатил его большим запасом технических выражений и несколькими удачно употребленными
1
Василий Андреевич Жуковский (1783–1852) — поэт переводчик, родоначальник рус. романтической поэзии. И.В.Киреевский приходился поэту внучатым племянником. В доме его бабушки В.А. Юшковой прошли отроческие годы В.А.Жуковского, на всю жизнь сохранившего теплые дружеские отношения с семейством Киреевских-Елагиных. На литературном поприще В.А. Жуковский выступил с переводами нем. и англ. поэзии. Стихотворение «Певец во стане русских воинов» принесло ему литературную и общественную известность. В 1815 г В.А.Жуковский был приглашен ко двору в качестве чтеца вдовствующей Императрицы Марии Федоровны, а в 1817 г. начал преподавать рус. язык будущей Императрице Александре Федоровне, с 1826-го по 1841 г. он руководил учебными занятиями будущего Императора Александра II. По необыкновенной доброте души В.А.Жуковский, используя и свое положение при дворе, постоянно помогал многочисленным друзьям. В 1841 г. В.А.Жуковский обвенчался с Елизаветой Рейтерн, дочерью нем. художника Г.-В. Рейтерна, и с тех пор жил в Германии.
2
Плавным литературным трудом В.А. Жуковского в 1842–1849 гг был перевод древнегреч. эпоса — «Одиссеи» Гомера. О задачах, которые ставил перед собой В.А.Жуковский, работая над переводом, он писал со свойственной ему благодушной иронией: «Очень рад, что мой добрый гений… подвел меня к старику Гомеру который меня, безыменного для него, гиперборейского старика, принял весьма благосклонно и с старческим детским добродушием, передавая мне «Одиссею», сказал: "Пересели ее на твой север, и пускай она, которую так жадно слушали в мое время и старики, и юноши, и дети под светлым небом Эллады, таким же чистым, сердцу отзывным голосом будет говорить старикам, и юношам, и детям твоего туманного севера"» (Жуковский В.А. Отрывки из письма//Москвитянин. 1845. № 1, отд. «Проза». С. 38).
3
Николай Иванович Гнедич (1784–1833) — поэт и переводчик, в 1807–1828 гг. трудился над перв. переводом на рус. язык древнегреч. эпоса — «Илиады» Гомера.
Правда, я знаю двух человек, которые восхищались им от всей полноты сердца: это покойный Языков [4] и мой сын, когда ему было 8 и 9 лет. Но Языков мог восхищаться им потому, что для него каждое новое выражение было драгоценностью, а мой сын потому, что читал его, когда за содержанием языка не замечают.
Если же Вы не решитесь на этот огромный труд, то переведите нам «Прометея» Эсхилова [5] — эту искру истины в темноте многобожия, предчувствие лжеверия о готовой ему погибели, сознание бессилия князя тьмы над добывшим огонь истины человеком, угнетенным, но торжествующим надеждою на грядущее избавление.
4
Николай Михайлович Языков (1803–1846/1847) — поэт, близкий к кругу славянофилов, был связан родственными узами с Хомяковыми (А С. Хомяков был женат на Екатерине Михайловне Языковой — сестре Языкова). И.В. Киреевский сблизился с Языковым в нач. 1830-х годов. К этому времени относятся и их совместное сочинение, шуточная пьеса «Вавилонская принцесса» (1831), и статья И.В. Киреевского «О стихотворениях г. Языкова» (1834).
5
«Прикованный Прометей»— трагедия отца античной драматургии Эсхила (ок. 525–456 до Р.Х.); впервые полностью была переведена на рус. язык И.А. Коссовичем (1873).
Впрочем, Маминька моя [6] сообщила мне, что Вы сделали дело важнее этого: Вы перевели Евангелие на русский язык [7] . Это великий подвиг, который может дать нашему языку то освящение, которого ему еще недостает, потому что перевод Библейского общества [8] неудовлетворителен. Это не беда, что Вы переводили со словенского: словенский перевод верен до буквальной близости. Только бы смысл везде сохранен был настоящий православный, именно тот, какой в словенском переводе, а не тот, какой в некоторых словах или в некоторых оттенках слов дают многие переводы иностранные, стараясь не понятие человека возвысить до Откровения [9] , но Откровение понизить до обыкновенного понятия, отрезывая тем у Божественного слова именно то крыло, которое подымает мысль человека выше ее обыкновенного стояния.
6
Авдотья (Евдокия) Петровна Елагина (урожд. Юшкова, в перв. браке Киреевская) (1789–1877) — мать И.В. Киреевского, племянница В.А.Жуковского, автор множества переводов с нем. и фр., напечатанных в журналах, издававшихся И.В.Киреевским («Европейце» и «Москвитянине»), а также в серии детской литературы «Библиотека для воспитания». С 1820-х и до вт пол. 1840-х гг хозяйка литературного салона, в котором собирались друзья и единомышленники ее детей. «Все, что было в Москве интеллигентного, просвещенного и талантливого, съезжалось сюда по воскресеньям. Приезжавшие в Москву знаменитости, русские и иностранцы, являлись в салон Елагиных. В нем преобладало славянофильское направление, но это не мешало постоянно посещать вечера Елагиных людям самых различных воззрений, до тех пор пока литературные партии не разделились на два неприязненных лагеря — славянофилов и западников» (Кавелин К.Д. Авдотья Петровна Елагина // Русское общество 30-х гг. XIX в. М., 1989. С. 139). Она всегда была посвящена в творческую жизнь своих сыновей и их друзей. После кончины своего вт мужа, А.А. Елагина, Авдотья Петровна по большей части стала жить в деревне Уткино Белевского уезда и только на зиму приезжала в Москву.
7
В 1845–1850 гг. В.А.Жуковский перевел Новый Завет со славян, (церковнославян.) на русский язык, перевод был издан в 1895 г. в Берлине.
8
Российским Библейским обществом в 1819–1821 гг. впервые были изданы в рус. переводе все тексты Нового Завета.
9
Под Божественным Откровением понимается в богословии Православной Церкви сверхъестественное сообщение Богом человеку каких-либо религиозных истин. Возможность Откровения рассматривается с трех сторон: 1) со стороны Бога, его сообщающего: Бог как Существо Всеведущее, Которому подчинено все, Им сотворенное и сохраняемое, Духовное, те. действующее непосредственно надушу, и Владыка мира вещественного, те. действующий на душу и через материю, — Существо Беспредельное и Вечное, те. способное сообщать Свои Откровения в любом пространстве и времени, Праведное и Благое, те. никогда не отказывающее в помощи нуждающемуся в ней, Святое и Доброе, те. сообщающее Откровение для целей нравственных; и Бог как Истина сообщает человеку Откровение для исправления его религиозных заблуждений; 2) со стороны человека, его приемлющего: человек, как гражданин двух миров, духовного и вещественного, способен к восприятию Откровения в том случае, когда оно будет ему Богом дано непосредственно или посредством каких-либо чувственных знаков. Если Бог захочет сообщить человеку какую-либо истину для его частной нравственной пользы и для пользы многих, то Он употребит такие знамения, по которым человек безошибочно узнает Божественное Откровение; 3) со стороны самих истин, открываемых Богом человеку: истины Откровения могут быть как постижимые для человеческого ума, так и не постижимые. Следует заметить, что человеческий ум познает мир двояким способом: по знанию, т. е. опираясь на собственный опыт, и по вере, те. по свидетельству и авторитету др. лиц. Последним способом человек может усвоить и тайны Откровения на основании свидетельства о них и авторитета Самого Бога, Который, как Бог Истинный, никого обмануть не может (см. подробнее: Макарий (Булгаков), архим. Введение в православное богословие. СПб., 1847. С. 61–70).
Перевод Ваш, впрочем, как бы хорош ни был, не должен заменить словенский; словенский должен жить, и им должна дышать Россия, покуда в ней живет истинная вера с ее словенским богослужением. Но литературный язык получит от достойного русского перевода то помазание, которого он еще вполне не имеет. Жаль только слышать, что Ваш перевод дурно написан. Не потому, чтобы трудно было разбирать (Вашу руку разберем мы без ошибки), но потому жаль, что это доказывает, что Вы не доработали его до последней отчистки. Впрочем, может быть, Вам ловчее будет просмотреть его переписанный. Пришлите поскорее к нам, чтобы успеть переписанный просмотреть прежде весны. А весною, когда, как мы надеемся, Вы наконец приедете в Россию, может быть, можно будет его напечатать здесь вместе с словенским, как печатались переводы Библейского общества.
Приезжайте весною; ради Бога, приезжайте, если будет хотя малейшая возможность. Право, климат наш не так дурен, как думают немецкие доктора, которые судят обо всей России по Петербургу. Иначе, подумайте, для детей Жуковского русский язык будет чужой, русские обычаи противны. Русское хорошее — непривычно, русское дурное — совсем невыносимо. Приезжайте в Москву: там климат здоровый, летом сухой, зимой умеренный, домы теплее немецких, друзья искренние, доктора есть такие, каких лучше мудрено желать и за границей. Молю Бога, чтобы это совершилось так, чтобы было во благо Вам и семейству Вашему.