Разумное животное
Шрифт:
После довольно долгого молчания Питер насмешливо заметил:
— Майк, ты рассуждаешь как коммунист.
Майкл развел руками и брезгливо поморщился:
— И ты туда же.
Сюзи взглянула на Питера, затем вынула свою руку из его рук и встала на колени.
— Ты не имеешь права говорить так, — сердито сказала она.
Питер насупился и отвернулся.
— Да ведь я пошутил, — ответил он смущенно и раздосадованно.
— В том-то и дело, — укоризненно заметила Сюзи. — Разве нельзя поговорить серьезно?
— Прекрасно! — обиженным тоном воскликнул Питер. — Поговорим серьезно. Кто начнет?
— Я, — ответила Сюзи.
Наступило молчание. Потом Сюзи села между молодыми людьми, охватив руками колени. Питер, сжав губы, неотрывно смотрел на море.
— Майкл, — начала Сюзи, — предположим, ты не явишься на призывной пункт. Чем ты рискуешь?
— Пятью годами тюрьмы и десятью тысячами долларов штрафа.
— Практически ты жертвуешь карьерой ученого.
— Да.
— Какая от этого польза?
— Я доказываю, что война во Вьетнаме несправедлива.
— По-твоему, такое доказательство имеет значение?
— Думаю, что имеет. На людей всегда производит впечатление, когда они видят человека, готового пойти в тюрьму ради идеи.
— Ты не находишь, что все это несколько театрально? — спросил Питер.
— Театральность лишь усиливает впечатление.
Сюзи раздраженно покачала головой.
— Хватит об этом. Во всяком случае, театральность — мелочи, не главное. Майкл, — спросила она, — ты твердо решил?
— В принципе, да, но вот когда, еще не решил.
— Почему?
— Будет страшный скандал, а мне не хотелось бы причинять Севилле неприятности. Нужно, чтоб он успешно завершил эксперимент с Иваном, так как после этого он станет таким знаменитым и влиятельным, что я смогу делать все, что захочу, и скандал его не коснется.
— Ты говорил Севилле о своих планах?
— Нет. Севилла не чувствует, что Вьетнам и к нему имеет отношение. Но я убежден, что, как только я сяду в тюрьму, он задумается о вьетнамской проблеме.
— И станет сторонником твоих взглядов?
— Надеюсь. Понятно, если я выбираю тюрьму, то лишь затем, чтобы доказать, убедить. И не только Севиллу. Однако я должен тебе сказать, никого мне не хотелось бы до такой степени убедить, как его.
— Почему именно его?
— Да потому, что он — человек, который полон внутреннего света… И еще потому, что я его очень люблю, — как-то робко, вполголоса прибавил Майкл.
— Как по-твоему, — спросила Сюзи, — почему Севиллу не волнуют эти проблемы?
— Он не знает о них.
— Я полагаю, — вмешался Питер. — что он полный невежда в современной политике.
— Замолчи, пожалуйста, Питер, — попросила Сюзи.
— Я цитировал Майка. Я хорошо усвоил его лекцию.
— Я тебе лекции не читал.
— Нет, читал! В трех частях. С моралью в заключение.
— Питер! — крикнула Сюзи.
— О’кэй! — отвернулся Питер. — Раз я вам больше не нравлюсь, — равнодушно прибавил он, — пойду купаться.
Он вскочил, в несколько прыжков преодолел отделявшее его от воды расстояние и яростно нырнул з волну.
Через секунду он вынырнул и кролем поплыл в открытое море. Плыть, плыть до изнеможения, потом, открыв рот, пойти ко дну, короткое мгновенье агонии — и все будет кончено. Несколькими минутами ранее он был так счастлив, и вдруг — мгновение, несколько слов, и все потеряно. Нет, ему больше не хотелось думать; его тело скользило в воде, он отрегулировал дыхание и плыл кролем с какой-то механической размеренностью, но движение нисколько не облегчало мучительные боли в голове. Он потерял, потерял все, теперь он так же одинок и заброшен, как бездомный пес. Он снова увидел устремленные на него глаза Сюзи: «Замолчи, Питер!» Как будто она дала ему пощечину. Он чувствовал силу своих мышц и быстроту своего кроля, но, несмотря на здоровое тело, ощущал себя слабым, безвольным. Стыдясь, он подавил неудержимое желание заплакать. Неожиданно он с бешенством подумал: «Ну на кой черт мне этот Вьетнам и война! И кому нужно, если и я заставлю посадить себя в тюрьму? Что значу я, один против Соединенных Штатов и тех, кто ими руководит? Щенок, мнения которого не спросят, если захотят утопить. Я потерял ее, — думал он, — она меня презирает». Казалось, что голова вдруг раскололась надвое, боль отняла у него способность чувствовать, словно его оглушили. Он перестал плыть и повернулся лицом к пляжу. Майкл и Сюзи стояли, рядом с ними — Севилла, они махали ему руками. Увидев Севиллу, Питер почувствовал необыкновенное облегчение. Изо всех пи он поплыл к берегу. Прошли секунды, кто-то схватил его за руку, потом за шею. Это была Сюзи, ее лицо, покрытое искрящимися капельками, показалось над водой, и он, стоя в волнах, метрах в двадцати от берега, едва доставая ногами до дна, держал ее на руках, с тревогой вглядываясь в черты ее лица.
— Севилла пришел за нами, — сказала Сюзи, — ему кажется, что он нашел решение. Мы ему нужны, чтобы сделать одно приспособление.
Она смотрела на него, улыбалась ему нежно, по-матерински. Он прижался своей большой белокурой головой к ее голове и закрыл глаза.
Придуманное профессором Севиллой приспособление предназначалось для того, чтобы разгородить бассейн, где находились Фа и Би. Севилла хотел построить его из дерева, сделать его очень прочным и оставить сбоку довольно широкое отверстие, закрываемое скользящей по вертикали дверью, которую могла опускать и поднимать лебедка. Концы толстых деревянных балок, составляющих остов перегородки, были залиты бетоном, а сама она была изготовлена из 35-миллиметровой морской фанеры, привинченной и прибитой к балкам. Так как и речи не могло быть о том, чтобы на время строительства перегородки спустить воду из бассейна, Петер для работы под водой надел скафандр. Фа это послужило поводом для множества шуток, из которых чаще всего повторялась следующая: Фа подплывал сзади и головой слегка толкал Питера в спину, отчего тот терял равновесие и падал на дно. Иногда же Фа, увидев, что Питер привинчивает планку, хватал ртом ею руку с отверткой и не отпускал ее, затем делал вид, будто разжимает челюсти, но едва Питер пытался высвободить руку, сразу же снова их сжимал. Поигран так минут десять, Фа отплывал в сторону, красовался перед Бесси и обменивался с ней веселыми свистами Сама Бесси не принимала никакого участия в этих проделках, но они, казалось, забавляли ее. Ее поведение, по мнению Сюзи, напоминало поведение мате ре, гордо и снисходительно смотрящей на шалости сына.
После целого дня этих утомительных шуток в воду, наконец, бросили сеть, которой Боб и Майкл, держа ее за концы, маневрировали, чтобы отделить Фа от Питера. Фа сразу же вошел в игру и испробовал все свои трюки, стремясь преодолеть препятствие, либо снизу, не обращая внимания на мешавшие ему грузила, либо прыгая вверх. Он, бесспорно, вышел бы победителем из этого состязания, если бы Бесси, едва завидев сеть, не укрылась на другом конце бассейна, испуская такие частые сигналы бедствия, что Фа в конце концов вынужден был поспешить к ней, чтобы ее утешить. Бесси словно парализовало, она склоняла голову налево, потом направо, едва двигая хвостом и испуская невероятно резкие свисты. Сеть, несомненно, напомнила Бесси об обстоятельствах, при которых ее поймали, и, судя по волнению дельфинки, поимка эта, должно быть, протекала крайне тяжело. С этой минуты стала понятнее неестественная робость дельфинки в отношениях с людьми.
Когда перегородка была готова, дверь вставили в пазы; лебедка удерживала дверь в верхнем положении, не давая ей соскользнуть вниз. Севилла знал, что дельфин неохотно проплывает в узкие проходы, поскольку дельфин помнит о естественных ловушках между скалами или о неудачных драках на ограниченном пространстве. Он учел эту неприязнь дельфинов, сделав отверстие больших размеров. Он также велел тщательно обложить с обеих сторон перегородку и дверь стеклянной ватой, обив ее сверху пластиком. Севилла предвидел, что Фа попытается разрушить перегородку ударами головы или, точнее, подбородка. Он решил сделать ее достаточно прочной для того, чтобы она выдержала чудовищные таранные удары дельфина — ведь одним таким ударом он может прикончить акулу, — однако при этом Севилла не хотел, чтобы разъяренный Фа разбился. Поэтому и обивка верхней части, которая возвышалась над водой на добрых два метра, чтобы не дать Фа возможности перепрыгнуть ее, была толще. Севилла полагал, что в своих отчаянных попытках перебраться на ту сторону Фа наверняка будет ударяться об эту надстройку.