Разведчик Пустоты

Дембски-Боуден Аарон

Октавия вздрогнула. Ей знакомо было это имя. Она не раз слышала, как его шептали в залах терранских правителей. Абаддон. Великий Враг. Гибель Империума. Среди псайкеров, покорных Императорскому Трону, ходило множество пророчеств о его триумфальной победе в последнее столетие человеческой истории.

– Был среди нас лишь один, – продолжил Талос, – кто мог бы стать преемником примарха и не опасаться предательства братьев. Или, по крайней мере, был один, способный пережить это предательство, –

но даже ему пришлось бы приложить массу усилий, чтобы удержать легион от распада. Слишком много разных идеологий. Слишком много желаний и стремлений, противоречащих друг другу.

– Как его звали?

– Севатар, – тихо ответил пророк. – Мы звали его Вороньим Принцем. Он был убит во время Ереси, задолго до нашего отца.

Поколебавшись, она произнесла:

– Меркуций говорил о нем.

– Меркуций приходит поговорить с тобой?

Навигатор ухмыльнулась. Ее зубы были белей, чем у любого из команды, – она провела в рабстве еще немного лет.

– Не только у тебя есть истории, которыми хочется поделиться.

– О чем же он говорит?

– Он твойбрат. Причем не из тех, кого ты пытаешься убить. Ты мог бы догадаться, о чем он говорит.

В черных глазах пророка блеснуло какое-то подавленное чувство. Октавия не способна была сказать, веселье это или раздражение.

– Я все еще не изучил Меркуция так хорошо.

– В основном он говорит о Ереси. Он рассказывает мне истории о братьях, погибших при осаде Императорского Дворца, или в Трамасском Крестовом походе против Ангелов, или в следующие столетия. Ему нравится писать о них, описывать их подвиги и их смерть. Ты знал об этом?

Талос мотнул головой. Он понятия об этом не имел.

– Что же он говорил о Вороньем Принце? – спросил воин.

– Что Севатар не был убит.

При этих словах по губам пророка скользнула тень улыбки.

– Забавная фантазия. У каждого легиона есть свои легенды и вымышленные теории. Пожиратели Миров утверждают, что один из их капитанов – избранник кровавого бога.

Октавия не улыбнулась в ответ.

– Когда вы высаживаетесь на планету?

– Братья хотели, чтобы сначала я повидался с тобой.

Она заломила бровь и улыбнулась, сильнее сжав покрывало.

– Чтобы преподать мне урок истории?

– Нет. Не знаю, чего они хотели. Они упомянули о каком-то затруднении. Каком-то недостатке.

– Не понимаю, что они имели в виду. Я устала, но полет сюда был сущим адом. Полагаю, я заслужила немного сна.

– Они сказали, что это касается еще и Септимуса.

Девушка снова пожала плечами.

– Все еще не понимаю. Он не отлынивал от своих обязанностей, так же как и я.

Талос поразмыслил с минуту.

– Вы часто видитесь с ним в последнее время?

Навигатор

отвела глаза. Октавия обладала многими талантами, но способность искусно лгать среди них не числилась.

– В последние ночи я нечасто его видела. Когда вы высаживаетесь?

– Скоро.

– Я думала о том, что будет дальше.

Талос поглядел на нее со странным выражением, которого она прежде не замечала. Девушка не смогла определить, что это: удивление, интерес или подозрение. Похоже было, что и то, и другое, и третье.

– О чем ты? – спросил воин.

– Я думала, что мы собирались бежать в Око Ужаса.

Пророк хмыкнул.

– Не стоит так его называть. Только смертные, путешествующие между звезд и боящиеся собственных теней, используют это имя. Мы зовем его просто Оком, или Раной, или… домом. А ты уже достаточно навострилась, чтобы вести корабль по тем оскверненным волнам? Многие навигаторы теряют там разум, да будет тебе известно. Многие суда используют магов как проводников в Море Душ в том числе и по этой причине.

– Это последнее место, куда бы мне хотелось отправиться. – Октавия улыбнулась, прищурив глаза. – Вы уклоняетесь от моего вопроса. Как и всегда, когда я спрашиваю.

– Мы не можем вернуться в Око, – ответил Талос. – И я не уклоняюсь от вопроса. Ты знаешь, почему мне не хочется лететь туда.

Она знала. Или, по крайней мере, у нее была убедительная версия.

– Сны об эльдарах, – произнесла Октавия.

Это не прозвучало как вопрос.

– Да. Сны об эльдарах. Теперь еще хуже, чем раньше. Я не собираюсь возвращаться за собственной смертью.

Октавия какое-то время молчала.

– Я рада, что вы пробудились.

Талос ей не ответил. Он не понимал, зачем его отправили сюда. В течение нескольких секунд он просто осматривал комнату, прислушиваясь к плеску воды, ритмическому гудению корпуса корабля и…

…и двум пульсам.

Первый принадлежал Октавии: мерное тук-тук-тук отдаленных громовых ударов. Второй, приглушенный и спотыкающийся, был настолько быстрым, что почти походил на жужжание. Оба издавало ее тело.

– Я глупец, – сказал он, вставая на ноги под рык доспеха.

– Талос?

Он сделал глубокий вдох, пытаясь перебороть гнев. Его пальцы задрожали, а миниатюрные сервомоторы в костяшках надсадно взвизгнули, когда руки сжались в кулаки. Если бы он не был так измотан, а его чувства не притупились бы, он бы сразу услышал два сердцебиения.

– Талос? – снова позвала она. – Талос?

Он вышел из комнаты, не сказав ни слова.

III

ВОЗВРАЩЕНИЕ ДОМОЙ

Как только дверь распахнулась, Септимус понял, что сейчас он, возможно, умрет.