Разведчик с Ларны. Пояс Онара
Шрифт:
Только Алексей как истинный джентльмен, увидев, что у той задрожали губы, еще чуть-чуть и она расплачется, смягчился и ласково сказал:
– Не переживай, ерунда. Я все уберу.
Он достал бумажные полотенца, вытер ей подбородок, поднял вилку с куском мяса и положил обратно в сковороду. Затем промокнул масляное пятно на столе, обтер обляпанный Олин фужер, подлил вина и протянул ей бокал:
– Девчонки, хочу выпить за вас. Вань, а ты чего тормозишь? Где у нас водочка, почему не в рюмках?
Ребята с девчонками выпили, закусили, успокоились, и вскоре разговор продолжился. Несмотря на присутствие сестры с подружкой, беседа все равно крутилась вокруг недавнего похода парней.
Алексей рассказывал о том, как они весело провели несколько дней в Челябинске и на Французской горке, как нашли дольмен, как встретили там Марину. Как подрались с какими-то придурками, как победили их благодаря Виктору, который на это смущенно улыбался. Как узнали, что те разбились на обратной дороге, потому что гнали куда-то на своем черном джипе. Про то, что их украли люди олигарха и чуть не убили в тайге, он рассказывать не стал. Зачем об этом знать сестре? Только лишний раз будет переживать за него, когда он снова отправится куда-то на поиски древних артефактов. Сказал только, что из Казани они доехали на попутке. Но сестра не обратила на это никакого внимания. Вот и славно.
Иван тут же смекнул, о чем хотел предупредить его Алексей пинком под столом. Теперь понятно, о чем можно рассказывать, а о чем не стоит. И тут же стал хвалиться, как он жестко звезданул незнакомца у дольмена, защищая мегалит от разрушения. Затем пошли разговоры, как здорово было фотографироваться на фоне своего открытия, и сколько фоток было сделано на все телефоны. Но задушевная беседа внезапно прервалась, когда Ольгин фужер неожиданно плеснул красным вином на желтое платье с синими цветочками, в котором та была в этот вечер. Она только поднесла бокал ко рту, но странным образом вино не попало в рот, а вылилось ей на грудь, стекая красными струями на живот.
Алексей выхватил у нее фужер, осторожно поставил его на стол подальше, вскочил и стал промокать вино на платье бумажными полотенцами. Остальные как-то странно уставились на Ольгу. С ней и правда что-то творилось, но вроде бы она не была пьяной. Но такое впечатление, что да.
– Ты чего? Напилась, что ли? – тихо спросила ее Настя.
– Да нет, с чего ты взяла. Это всего третий бокал и то не выпила, – и добавила со злостью. – А все Маринка эта. Чего она на меня уставилась? Сглазила, наверное.
Ее услышали парни и посмотрели на Маар, а она удивленно на них.
– Я ведьма что ли, по-вашему? – спросила она после некоторого молчания и обиженно добавила. – Леш, при чем тут я? Я же на нее вино не выливала. Она сама весь вечер все роняет.
– Ой, Марин, не обижайся, она это не со зла, – тут же сказала Настя, но с подозрением посмотрела на Маар. – Так бывает, когда кто-то смотрит в упор, а ты вилку роняешь. Ну, если у кого черный глаз, у тебя вроде каре-зеленые. Но такие, говорят, у ведьм бывают.
– У ведьм? Я ведьма что ли? – опять переспросила Маар.
– Да нет, я не то хотела сказать, – смутилась Настя, подумав, что зря обвинила знакомую брата. – Конечно, ты никакая не ведьма. Хотя у нас такие в деревнях есть, все могут сделать, порчу, сглаз, отворот-приворот…
– Да, блин, Настя, помолчи. Чушь несешь всякую, – прервал объяснение сестры Алексей. – Нет у нас никаких ведьм, предрассудки это. Давайте мы еще немного выпьем и забудем эту ерунду. Ну как ты, Оль? – спросил участливо.
Ольга посмотрела на свое платье, перепачканное красными полосами и размазанными брызгами, всхлипнула и разревелась. Настя понеслась в ванную за мокрым полотенцем, а Иван налил стакан воды и поднес к губам Ольги:
– Выпей, успокойся.
Но девушка замотала головой и промычала:
– Не-ееет, не буду, а то еще чего-нибудь разобью. Я лучше домой…
Пока Настя промокала ей глаза, пытаясь не размазать накрашенные ресницы, Алексей вызвал такси и, благополучно проводив ее до машины, вернулся домой. В это время Маар ехидно думала: «А нечего заглядываться на Алексея да еду ему подсовывать, как будто ты его невеста. Правильно он тебе сказал, он здесь хозяин. Так что нечего соваться к нему со своими обнимашками, ужимками и распахиванием глазок от удивления. Я сама так умею». Она одна понимала, что произошло с дурехой сегодня вечером.
Все дело в небольшом манипулировании энергиями, которым Маар владела в совершенстве. Во время накладывания Олей жареной картошки Алексею, Маар немного добавила энергии к горячему блюду и ложка потеряла равновесие, клюнув носом в стол. Как будто кто-то дернул столовый прибор из рук Оли, добавив немного дополнительного веса на край. Всего лишь физика. Тот край стал тяжелее, а Оля этого не заметила и опрокинула ложку. И пока она собирала рассыпавшуюся еду, Маар еще несколько раз проделала тот же маневр, заметно развеселившись, глядя на неловкие движения девчонки.
Но та не успокоилась и продолжала липнуть к Алексею, иногда как бы невзначай дотрагиваясь до его руки, подвигая тарелку с хлебом, томно заглядывая ему в глаза, отвлекая его внимание от Маар, а потом полезла за мясом. И Маар, конечно, не могла не воспользоваться этим. Таким же перетоком энергии она уронила вилку Ольги, утяжелив мясо в несколько раз. А чтобы соперница окончательно поняла, что ей тут не место, толкнула фужер с вином, который расплескался на летнее платье. Хотя самая смешная ситуация с бородой из салата получилась у Ольги сама, тут уж Маар ничем не помогала.
Нет, ну не ведьма же она на самом деле. Ничего с дурочкой плохого не случилось, да Маар и не хотела ничего плохого делать. Просто решила избавиться от нее. И только после ее ухода Маар поняла, за что сразу невзлюбила Ольгу. На ней было платье того же цвета, что и на ЕллЕне в последнюю их встречу, когда та так ловко ее провела. Видимо какое-то подспудное неприязненное чувство к хранительнице врат раздражало Маар, перекинувшись на новую знакомую. Ну, впрочем, та и сама виновата – нечего лезть к парню, который возможно нравится другой. Маар снова отбросила мысли о реальности чувств к Алексею, как-то не до этого.