Разведчики Зеленой страны
Шрифт:
Над лугом бесчисленными серебряными нитями блестели осенние паутинки, и между ними, точно золотые капли в лучах солнца, проносились пчелы и исчезали вдали, оставляя после себя звук оборвавшейся струны.
Обратно пчелы летели медленно, тяжело нагруженные, и за ними тянулись дрожащие звуки басовых струн.
Василий Александрович вошел в дом, неся на большом блюде ароматные куски только что срезанного, свежего сотового меда, и тотчас же почувствовал запах гари. Он поспешил на кухню. Над сковородками поднимался синий чад от подгоревших лепешек. Василий Александрович быстро перевернул их, добавил масла и выглянул в окно на луг, удивляясь, что нет Люды. Но на лугу Люды не было.
Василий Александрович открыл дверь в спальню и остановился на пороге: перед зеркалом стояла Люда и примеряла красные и голубые ленты. Она обернулась, взглянула на него и зарделась. Платье на ней было не обычное, а нарядное, белое в крапинку, которое она надевала редко.
— Люда, лепешки подгорели, — сказал Василий Александрович.
— Я сейчас, сейчас! А потом выгоню коров и овец! — поспешно сказала Люда.
— Как! Они еще в загоне?
Люда ничего не ответила, еще более покраснела и опрометью выбежала во двор. Василий Александрович окинул взглядом комнату, покачал головой и тихо засмеялся. Сундук и чемодан с одеждой были открыты, и все в них было разворочено. Он поспешил проверить, сделаны ли утренние метеорологические записи. В книге все было записано аккуратно. Люда не забыла о науке, и Василий Александрович был доволен.
II
Завтрак давно уже стоял на столе, и Люда нервничала. Она хотела хорошо угостить мальчиков, а они, как назло, не шли. А ведь пухлые лепешки, жаренные на коровьем масле, только и хороши с холодным молоком, когда горячи, и как их ни укутывай, они все равно остывают, А разве пережаренное мясо вкусно? Конечно, нет! Если оно долго жарится, даже на слабом огне, оно подсыхает и теряет вкус.
И если сотовый мед постоит на столе еще час, то все пчелы слетятся к столу с пасеки. И потом, просто бессовестно так опаздывать! Люда пошла к стогу, чтобы разбудить ребят. Барс сердито зарычал на нее. Она ласково позвала его, но Барс так яростно двинулся ей навстречу, что девочка отступила. Она сходила за куском мяса и бросила Барсу. Пес даже не посмотрел на вкусно пахнувший кусок. Люда позвала отца на помощь.
Василий Александрович взял палку и уверенно пошел к стогу. Пес рычал, но это не остановило Василия Александровича. Барс метнулся к нему. Ученый вдруг почувствовал сильный удар, очки слетели у него с носа. Василий Александрович лежал на земле, а пес стоял ногами у него на спине.
Люда громко закричала и бросилась к отцу. Пес прыгнул на нее. Крик девочки разнесся по всей долине. И на этот крик примчались ребята с реки, куда они ушли еще час назад, и капли воды еще блестели у них на ресницах. Егор отозвал Барса.
Василий Александрович поднялся, посмеиваясь и не спеша отряхивая пыль с колен. Но Люда была возмущена. Ленты ее валялись на Земле, нарядное платье было измято и испачкано.
— Папа, пусть Егор проучит Барса, пусть выдерет! — требовала она.
Но Василий Александрович восторгался силой, умом и преданностью собаки. Ведь пес караулил ружье. Он не укусил их, а только задержал.
— Зачем же бить Барса? — вступился и Ромка за общего друга. — Он замечательный пес, он недавно парашютиста поймал.
— Как? Где? Это очень интересно! — воскликнул ученый.
Роман, хотевший похвастаться, осекся: Егор толкнул его локтем, Топс наступил ему на ногу.
— Идите сейчас же завтракать, и так все остыло! — сказала недовольно Люда, небрежно завязывая волосы лентой, и, не глядя на мальчиков, пошла к столу, накрытому под навесом у орехового дерева.
Василий Александрович молча поманил ребят пальцем. Они подошли к нему.
— Люда так старалась все утро приготовить для вас завтрак получше, а вы пропали, и она беспокоится, что все перестоялось и будет невкусно…
— Все будет вкусно, — весело сказал Егор, — и даже очень!
Сели за стол, ели с аппетитом и все хвалили так дружно, что Люда перестала хмуриться, а когда после завтрака ребята встали и, по команде Егора, трижды прокричали хором «ура хозяйке», она развеселилась и обещала приготовить обед еще вкуснее.
Между тем Василий Александрович то и дело нетерпеливо поглядывал в сторону реки Чак. Вид у него был утомленный.
— Жду Искандера, — сказал он ребятам, — мы с ним в Зеленой лаборатории занимаемся очень интересной научной работой. Некоторые опыты почти завершены. Начинается, так сказать, пусковой период, а тут вдруг возник целый ряд неполадок. Из-за них я всю ночь не спал… работал.
— А вы сейчас поспите, — посоветовал Топс.
— А кто вам тогда расскажет и покажет, как облагораживают, окультуривают леса дикорастущих орехов, яблонь, груш? Как, например, привить на дуб орех, чтобы это дерево родило не желуди, а орехи?
— Орехи — на дубе?! — удивился Ромка.
— Вот так штука! — только и сказал Егор. Топс, Гномик и Асан были поражены не меньше.
— Да, прививка ореха на дуб… Люда, — обратился ученый к дочери, — принеси нашим юным друзьям тарелку тех орехов, что лежат в кладовке слева… Попробуйте-ка, — сказал Василий Александрович, когда Люда поставила перед ребятами тарелку с орехами, — это орехи, рожденные бывшим дубом.
На тарелке лежали самые обыкновенные орехи. И если бы ребята не знали, что это «дубовые орехи», они бы не обратили на них особого внимания. Орехи как орехи. Но теперь они нерешительно взяли по ореху с таким видом и так на них смотрели, будто у них в руках были не орехи, а что-то таинственное, вызывающее трепет.
— Вот здорово! — воскликнул Ромка. — Ведь если все дубовые леса — да привить орехом!.. — И Ромка задохнулся от восторга и сделал широкий жест рукой.
— А кто из вас пятерых умеет прививать? — поинтересовался Василий Александрович.
— Я! — отозвался Ромка. — И черенком и почкой… Срежешь ветку…
— Нет, нет, не так, — возразил Василий Александрович. — Я сам должен буду вам это показать. Ведь окультуривая плодовые леса, мы чаще прививаем не молоденькие дички, а большие деревья. Обычно молодая яблоня, вырощенная в питомнике, плодоносит на восьмой год, а наша плодоносит через три-четыре года и дает урожай в два-три раза больше яблони в саду. И таких деревьев у нас сотни. В лесах их тысячи и десятки тысяч. Поэтому мы не можем тратить время на то, чтобы прививать каждую отдельную ветку каждого дерева. Наш метод прививки простой, скорый и производительный… У каждого ученого есть мечта, — продолжал Василий Александрович. — Мичурин хотел превратить страну в огромный цветущий сад, у нас эта же мечта. Вот Искандер — поэт своего дела. Он создал чудесный целебный мед.