Развод под 50. От печали до радости
Шрифт:
– Да, это он, - кивнул Ансар.
– Прекрасная семья, а у малыша была ангина.
– И как ты всех помнишь?
– У меня хорошая память, - посмеялась Меруерт.
– Да нет, просто они такая красивая, необычная пара. Люблю интернациональные семьи, дети получаются как с картинки.
– А если серьезно?
– А если серьезно, то пришлось тренировать память, пока училась и рожала детей. Ночами занималась, зубрила теорию так, чтобы от зубов отскакивало. Но практика у меня была самая лучшая - мои дети. И свекровь мне помогала. Без нее мы бы не справились. Все-таки два студента, а потом и врача в семье.
–
– Бывший муж, - поправила она.
– Да, он хирург и очень талантливый. Сто лет его правда не видела.
Между ними возникла небольшая заминка и когда Дулатов вновь посмотрел на Миру, то заметил, что она обняла себя за плечи и прошлась ладонями по коже. Сняв пиджак, Ансар накинул его на плечи спутницы.
– Замерзла?
– спросил он, ненавязчиво и легко коснувшись ее тела.
– Немножко. Спасибо, - Мира подняла на него глаза, и в свете фонаря Дулатов вновь заметил крошечные морщинки в их уголках. Ансар еле сдерживался, чтобы не прикоснуться к ее щеке, тронутой легким румянцем. Желание почувствовать гладкость кожи женщины, которая так ему понравилась, возрастало и Ансар - впервые растерянный и даже потерянный - боялся, но хотел сделать первый шаг. И вот когда Мира так неосмотрительно пошевелилась, но не отвела взгляд, Ансар провел костяшками пальцев по скуле и тихо, но четко сказал:
– Мира, ты очень красивая. И очень хорошая.
Услышав эти слова, которые ей очень давно никто не говорил, Меруерт прикрыла веки. Поверхностно дыша, она отпустила свои тревоги и наслаждалась тем, как он одновременно смело и осторожно поглаживал ее. Поняв вскоре, что Ансар убрал руку, она распахнула глаза и встретилась с тяжелым взглядом мужчины. Через несколько секунд их молчаливый диалог (его немой вопрос и ее смелое согласие) закончился тем, что они потянулась друг другу и соединились в первом поцелуе - полным нежности, зарождающейся страсти и чувств, похожих на маленький, кристально-чистый родник, что пробился сквозь камни из недр двух одиноких сердец.
Глава 28. Что было дальше?
Мира
– Что? Было? Дальше?
– сгорая от любопытства Белла Борисовна требовала продолжение рассказа, грызя одну за другой морковную соломку, которую Мира нарезала для плова. Пока гостья уничтожала ингредиенты, хозяйка жарила мясо в казане. Она положила шумовку на тарелку, повернулась к подруге и вздохнула.
– А дальше мы целовались под фонарем, как подростки, - она прижала ладони к пылающим щекам. Ее бросило в жар при воспоминании о вчерашней ночи, когда она не только дала себя поцеловать, но и сама ответила, прижалась к его груди, обвила руками его шею и даже умудрилась погладить его затылок.
– Что?
– с вытаращенными глазами воскликнула Белла.
– Мне нужны подробности!
– Ой, Белл!
– Мира, ну совсем как юная гимназистка, села напротив подружки и посмотрела на нее сквозь щели между пальцами.
– Как он целуется! Вот честно, кажется, меня никогда так не целовали, - убрав руки с лица, она блаженно улыбнулась воспоминаниям, - Ансар старше, уверенней, опытней. У него такие твердые, требовательные губы. И руки сильные. И борода колется, - засмущалась она. – Мне казалось, что он задушит меня в объятиях.
– Возбудилась?
– хихикнула Белла и утащила еще одну соломку.
– Что?
– Мира мгновенно стала пунцовой
– Да ладно, Мирунь, - весело махнула рукой госпожа Бакунц.
– В нашем возрасте трусики должны быть мокрыми не только при каждом чихе.
– Да ну тебя, - пробурчала Меруерт и вернулась к плите, чтобы перемешать мясо.
– Тетя Белла истину глаголит и правду-матку рубит. Заметь, научную. Поэтому тренируй мышцы тазового дна смолоду, - пожала плечами доктор Бакунц и отправила в рот еще один кусочек моркови.
– А если серьезно, что ты почувствовала, когда тебя поцеловал кто-то другой, а не Баха?
Мира задумалась, захватила зубами нижнюю губу и честно призналась не только Белле, но и себе:
– Я о нем даже не вспомнила в тот момент. Будто его вообще не существует.
– Аллилуйя, сестра!
– вскинув руки к потолку, крикнула Белла.
– Воздадим хвалу отцу нашему.
– Белла!
– расхохоталась Мира.
– Ну ты что?
– Мая харошая, подробности! Мне нужны подробности!
– не унималась подруга.
– Короче, поцеловались, пообнимались. Дальше что?
– Дальше мы гуляли по ночному городу, - чтобы занять руки Мира схватила кухонное полотенце и сжала его.
– Много говорили, смеялись, он стал постепенно раскрываться. И я тоже. Потом я еле дошла до дома, потому что переоценила себя и чуть не сдохла в своих черных туфлях.
– Дарагуша, красота требует жертв, не забывай, - пожурила ее Белла.
– Не пойди ты гулять, не поцеловалась бы с АДиком.
– И то верно, - вздохнула Мира.
– Но мы может быть сделали бы это у моего подъезда. Он же все-таки проводил меня до дома.
– Ха! Я знала, - звонко хлопнув в ладоши, заявила госпожа Бакунц.
– И вы опять?
– Опять, - стрельнув глазками, призналась Мира.
– Он меня поцеловал, а я не удержалась. Просто, Белл, он такой…Такой мощный и идущий напролом, как ледокол. Я рядом с ним теряюсь, но в то же время оживаю. Разве такое бывает? Вот так, после первого свидания?
Шумно вздохнув, Меруерт спрятала лицо в вафельном полотенце.
– Кажется, у тебя подгорает, - заметила Белла.
– Что подгорает?
– подняв голову, Мира недоуменно уставилась на гостью.
– Мясо!
– Ой точно, - спохватилась хозяйка и вернулась к казану, куда уже нужно было кинуть лук.
– Красиво ты сказала, Мирунь, - заметила Белла.
– Я же рядом со своим греком оживаю и чувствую себя не 47-летней татешкой, а влюбленной школьницей. Он надежный, веселый, трудолюбивый, руки золотые. Ножку стола мне на кухне починил. Ты же помнишь, постоянно шаталась! А уж что этот Зевс вытворяет в спальне - мама дарагая!
– разгоряченная доктор Бакунц обмахала лицо руками.
– Официально заявляю: это мой лучший мужчина.
– Но ты же как умная женщина предохраняешься?
– строго поинтересовалась Мира.
– Обижаешь! Я только вкус жизни и любви почувствовала. И скажу тебе: сейчас секс еще ярче, чем в молодости! Ты уже знаешь свое тело и реакции на ласки, все чувства обострены, ощущения на грани, а мужик уже не просто прет, как танк и тарабанит, как марафонец. Он подходит ко всему с чувством, с толком, с расстановкой. Он знает, как надо сделать женщине приятно, чтобы завоевать его и получить визу на дальнейшее пребывание в нашей стране. Если ты понимаешь, о чем я? – подмигнула Белла.