Развод с миллиардером
Шрифт:
– Воробьев, тебе платят за то, что ты охраняешь систему от взломов, так какого хера ты не можешь сейчас остановить и заблокировать лифт? – зло рычит он, а я понимаю, что происходит что-то очень-очень плохое.
– Я не лифтёр, – огрызается парень.
– Что происходит? – Я делаю рваный вдох и чувствую, как стены начинают давить на меня.
Геннадий обращает на меня внимание, словно до этого совершенно забыл о моем присутствии.
– Вова, отведи Майю Алексеевну в ее комнату и охраняй. Не высовывайтесь ни в каком случае, –
– Идемте. – Владимир хватает меня за предплечье, я бросаю взгляд на его кобуру, и мне становится по-настоящему страшно.
Вова и Илья остаются позади с оружием в руках. Тихо переговариваются о чем-то, напряженно следя за створками лифта.
Это какой-то страшный сон. Я не хочу в это верить. Курьер принес мне цветы, и не более. Это не нападение.
Мы входим в нашу с Тимом спальню. Вова оглядывается по сторонам. Открывает, закрывает дверцы шкафа. То ли проверяет периметр на наличие монстров, то ли ищет что-то.
Пистолет теперь в его руке. Рация молчит. Весь дом словно погрузился в мертвую тишину. А ещё я забыла в кухне телефон и теперь не смогу связаться с Тимуром. Предупредить его. Услышать его успокаивающий голос. Господи, какого черта происходит?
– Говорил же начальнику, что здесь стоило сделать небольшую секретную комнату на всякий случай, но он меня не слушал, – ворчит Владимир, переводит взгляд на меня, застывшую посреди комнаты, и кивком указывает на шкаф. – Полезайте туда и не выходите, пока не позову. Что бы вы ни услышали, сидите и не выдавайте себя. Обращаться с оружием умеете?
Я испуганно мотаю головой. Пистолет вызывает во мне панический страх.
– Плохо, – заключает он, сжимая губы в тонкую линию.
Он смотрит на меня, словно решая, что со мной делать, как вдруг где-то в глубине пентхауса раздаётся громкий хлопок, подозрительно похожий на выстрел.
– В шкаф, – заталкивает меня внутрь Владимир, прикрывая висящими рубашками и пальто. – И ни звука.
Я киваю в ответ, хотя меня уже никто не видит. Боюсь даже пошевелиться. Словно от этого зависит вся моя жизнь, хотя так и есть.
Тело бьет крупная дрожь. Я превращаюсь в слух. Мои руки все еще в муке, одежда пахнет корицей. Пять минут назад я пекла торт и не думала ни о чем плохом. Если мысли материальны, то почему вместо того, чтобы утонуть в крепких объятиях Аврамова, я дрожу от страха внутри шкафа и молюсь, чтобы все оказалось глупым недоразумением, а курьер и в самом деле принёс мне цветы?
Глава 39
Аромат Тмура, которым пропиталась вся одежда в шкафу, щекочет ноздри и придает уверенности. Я стараюсь не поддаваться панике, делаю глубокий вдох и два маленьких выдоха. Шаги Вовы замолкли у двери. Ноги сводит от напряжения. Если бы мы находились хотя бы на втором этаже, я могла бы выпрыгнуть через окно. А если бы я не
Но, господи, на часах два дня, на улице толпа народа, по коридорам дома ходят жильцы, в пентхаусе охрана, видеокамеры – я и предположить не могла, что может случится подобное. Потому что была бы я плохим парнем, полезла бы к кому-то ночью, а не вот так – в открытую, не скрываясь и никого не боясь. Я чувствовала себя в безопасности в стенах пентхауса, но, как оказалось, это была лишь видимость.
Впервые мне настолько страшно. Колосов – больной ублюдок, не знающий меры. А Тим… почему он не отдал ему те треклятые акции? Сам ведь сказал, что ему они не нужны!
У двери слышится какая-то возня. Мне хочется спросить у Вовы, что происходит, но даже если бы можно было что-то произнести – не смогла бы. Голос напрочь оставил меня, на время превратив в немую.
Три громких выстрела практически рядом со мной заставляют меня вскрикнуть от испуга. Они добрались до спальни. Стон, что-то летит на пол и разбивается. Ваза. Несколько глухих ударов. Еще один стон.
Тишина.
Секунда. Две. Три. Клянусь, мое сердце стучит настолько гулко, что я могу слышать его. Мне начинает казаться, что именно этот звук меня и выдаст.
– Кис-кис-кис, – звучит совсем рядом со шкафом незнакомый мужской голос, и я напрягаюсь, впиваюсь ногтями в ладони, чтобы переключиться на боль и не позволить страху полностью овладеть мной. – Где же ты прячешься, киса? – обманчиво сладко и спокойно.
– На фотках она ничего такая, жаль, что шеф запретил нам ее трогать, – говорит второй, и меня передергивает от отвращения.
Я задерживаю дыхание. Сжимаю челюсти, чтобы не закричать от страха и не выдать свое местонахождение. Все-таки Колосов. Радует лишь одно: меня не убьют. По крайней мере, не сразу.
– Загляни под кровать, я проверю ванную, – переходит на серьезный тон первый, а я молюсь, чтобы черное пальто Тима, за которым я прячусь, срослось со мной и никому меня не выдало.
– Сюда уже направляется группа быстрого реагирования, нашли девку? – В комнате появляется третий похититель. Его голос звучит грубо, прокуренно. По тому, как он обращается с остальными, нетрудно догадаться, кто здесь главный.
– Нет ее здесь, в других комнатах гляну.
– А кого, по-твоему, здесь стерег цепной пес? Шкаф проверили?
О нет. Пожалуйста, только не это.
Глухие шаги в этот момент звучат особенно громко. Они напоминают обратный отсчет на детонаторе. Десять секунд – и моя жизнь разлетится к чертям.
Меня бросает сначала в жар, а потом в холод. Я закрываю глаза, не желая мириться с реальностью. Отворяется правая створка шкафа.
Сильный удар сердца о мои ребра.
Потом левая.
Я задерживаю дыхание и не двигаюсь. Чувствую себя статуей. Чужак совсем рядом. Дышит громко, но спокойно.