Развод. Цена нелюбви
Шрифт:
– Внучку я буду любить до безумия,– Половцев старший смотрит на меня так, что хочется под стол сползти.– Знаешь, я так завидовал своему другу, что у него родилась дочь. Давно это было. У меня мальчишка крикливый, а у него маленькая принцесса. Смешная такая. Красивая. Когда он меня крестным позвал, я в восторге был. И мама у моей крестницы… Я любил ее. Жену не любил, а ту, чужую… И все любил, что у друга моего было. Хотел себе все такое же. Но вот везло то не мне.
Виктор зло сопит, и столовый прибор в его пальцах уже почти узлом завязан. А у меня идут мурашки по спине от тона его отца. Странные, колючие.
– Я его уничтожил, моего друга Риша. Если я чего-то
Мой муж молчит. Черт, вот почему он такой. Вот от чего такие пристрастия. Витя просто пытается свои комплексы выплеснуть в чертовых своих извращениях. Борется с постоянным прессингом, выплескивая его на шлюх. И я должна ему благодарна быть, что меня эта грязь не коснулась. Даже жаль его становится.
– Этот дом твой, Риша. Здесь маленькому принцу будет хорошо. Прислуга вымуштрована. Повар будет другой, раз тебя не устроили каплуны. Этого накажу. И возражения не принимаются.
Я уже ненавижу этот особняк, обнесенный глухим высоким забором. Это не дом. Тюрьма. И отсюда мне не сбежать, пока не выполню своего предназначения.
– Вы меня в плен берете? – говорю насмешливо, вроде как в шутку.
– Ну что ты, дочка, ты свободна в передвижениях. В компании Вити или охраны. Ой, я забыл сказать, теперь у тебя в подчинении личный шофер и два телохранителя. Дамы твоего положения не могут передвигаться по городу самостоятельно. Только с сопровождающим. Это вызвано в первую очередь заботой о твоей безопасности. Ты привыкнешь. Детка. Я же привык на старости лет.
Сижу молча. Просто лишилась дара речи. Это какой-то сюр. Шаг влево, шаг вправо – расстрел. Прыжок на месте – попытка улететь. Он боится. Половцев боится. Но чего? Не Северцева же, которого он просто в бараний рог согнул щелчком пальцев? И не моих взбрыкиваний. Интересно.
Глава 23
– Я с мусорами не разговариваю,– мужчина, сидящий сейчас напротив Северцева поморщился. Так вот на кого похожа Апельсинка, даже губы кривит также. Только глаза… У ее отца они волчьи. У Ирки похожи на омуты, в которых хочется утонуть.– Западло. Зря ты приехал, не выйдет у нас беседы. Да и не верю я никому.
– Ну, я недомент,– ухмыльнулся капитан. Взгляда не отвел, хотя чувствовал себя очень неуютно. Ни разу в его работе он не ощущал себя таким незащищенным. Хотя доводилось встречать волков по матерее, чем этот чертов мужик в робе.
– Тем более. Зашквар. Недомент – еще более обидно. Я авторитетный тут, а подсылают всякий сброд, – оскалился Игорь Майоров.– Прощевай, капитан.
Заключенный встал и медленно пошел к двери комнаты для свиданий.
– Я приехал поговорить о Половцеве. И о том, что сейчас происходит с вашим концерном и вашей дочерью.
Майоров остановился. Замер на месте. Закаменел спиной.
– Если мне не понравится то, что ты мне скажешь, я очень рассержусь,– сказал ровным тоном. Не повернув головы.
– Приберегите свой праведный гнев для человека которого вы считали другом. Скоро он вам понадобится. Уж будьте уверены.
– Какой твой интерес, мусор? – Игорь Александрович вернулся на свое место и теперь смотрел уже с интересом через плексигласовую перегородку, отделяющую его от Северцева.– Ну же, заинтересуй меня. И учти. Эта хлипкая похерота не помешает мне тебе
– Я хочу помочь Ирине. Она в опасности,– прохрипел Аркадий, задыхаясь от собственных слов.– Я ее люблю.
– Мля, один другого лучше. Прям и не знаю, что говнее – зять-мусор, или зять – сучоныш. Выбор-огнище,– крякнул Майоров и в глазах его заплясали смешливые черти.-И как у дочи моей только получается всякий сброд к себе притягивать? В меня пошла девка. Ладно, слушай. Хотя, ты поди и так все знаешь. Концерн «Май» раньше назывался. Я его создал, с нуля поднял. Кипчак позже появился. Влез, сука, змеем. У нас офис был в подвале, первый. Гордость, мля. Помощник мне нужен был порасторопнее, вот я Леху и привлек. И сам не заметил, как этот крысеныш укрепился рядом со мной. Услужливый, шестерил, только в путь. А потом, хоба, смотрю стул его уже в моем кабинете по правую руку. Офис у нас уже большой. Здание концерна строится. Деньги рекой текут. На хер я его в партнеры взял? Как бог разума лишил. Да Лидка, жена моя, в уши пела, что я один чуть тяну, на семью времени не остается. В общем я передал другу лучшему двадцать пять процентов акций в моем деле и сделал его основным управляющим, до достижения моей дочерью определенного возраста. Сечешь?
– Секу,– Чертовы потягушки богатых мальчиков, а точнее бой пауков в банке. Никакой жалости и благородства. На выживание.– Вы сделали дочь разменной монетой в своих играх.
– Я сделал ее очень богатой женщиной, мусор. Де-факто, сейчас она владелица всех активов концерна.
– Только Ирине об этом неведомо. И в случае ее смерти, все перейдет…
– Нет, губу закатай, не светит ни тебе, ни Половцевскому выродку. Все продумано, супруг Ирины не получит ни копейки, в случае ее гибели. Ни супруг, ни ее мать шлюха, которая помогла Кипчаку меня укатать на зону на двадцать пять лет, сука. Ты знаешь, что такое, прожить половину жизни в каземате, а капитан? Ни за что оттрубить. Хер им всем. Моя месть изощреннее чем тюрьма. Знаешь, как страшно падать с неба на землю. Я выйду скоро и отберу у этих тварей все, чем они так дорожат. И дочь себе верну. Она получит все, что ей по праву принадлежит. Поймет меня, кровь то не вода.
–Она вас ненавидит. И еще больше возненавидит, после того как узнает, что вы с ней сделали. Ее супруг не получит ваших богатств, – получит наследник?– прохрипел Аркадий.
– Ну да, если она родит ребенка, он унаследует все. Но моя дочь не идиотка же? Все и так ее. Ира поймет, что я только ради нее все делал. Ради моей принцессы живу.
– Не бывает без вины осужденных,– прорычал Северцев, вставая с неудобного стула.– Вы понимаете, что ваша дочь не в курсе вашей идиотской мести? Ее обманывают долгие годы, пока вы тут на говно исходите от собственного великого ума. Мать обманывала, держала в черном теле, чтобы потом просто продать ее подороже. Знала, что ей не достанется сладкого куска, если Ирина все узнает. Боялась, что она такая же, как вы. Вы позволили ей выйти замуж за сына вашего врага. О какой любви вы говорите вообще?
– В смысле? Мой адвокат должен был оповестить Иришку. Она уже должна вступить в права через полтора месяца, – злость на лице Майорова сменилась растерянностью.– И я был против брака с Половцевым. Но она не послушалась. На мое письмо не ответила. Я даже звонить пытался.
– Наверное он забыл это сделать, адвокат ваш,– ухмыльнулся капитан.– Думаю, вам пора на свободу. Я помогу.
– Тебе какой резон?
– Хочу спасти женщину, которую люблю. В первую очередь от восхитительных родственников, играющих ее судьбой, как в стратегию.