Развод. Игра на выживание

Коваль Лина

Согласно методичке, я никак не могу противостоять решению Волковой и уж тем более уговаривать её или, не дай бог обвинять.

Жалко ли мне потраченных усилий?

По-человечески, конечно.

Верю ли я, что её муж исправится?

Определённо, нет.

Пока Тася не решит вопрос радикально, Иван так и будет её поколачивать, а она бегать к нам в центр. Это немного дезориентирует и заставляет опустить руки, потому что часто работа напоминает борьбу с ветряной мельницей. Чтобы мы не сделали, наши

девочки выбирают быть жертвами.

Отпросившись у Никифоровой, решаю навестить родителей. В последнее время я отдалилась, практически перестала привозить детей и заезжать на привычные семейные обеды.

– Привет, мам, – говорю, проходя на кухню.

– Яна, – удивлённо вскидывает брови. – Ты сегодня рано? Притон ваш закрыли наконец-то?

– Боже, ну какой притон? – повышаю голос.

Я не выспалась и совершенно не в настроении выслушивать гадости про что бы то ни было. Будь то моя работа, или моя жизнь, которая никогда родителей не устраивала.

– Думаешь нам с отцом приятно, что наша дочь работает в таком месте?

Закатываю глаза и откидываю захваченное яблоко в плетёную корзинку. Зачем вообще приехала?!

– Садись за стол. Оля с отцом как раз на обед подоспели, – сообщает мама, подойдя к окну.

По тому, как разглядывает мои джинсы и простой свитер вошедшая в кухню сестра, понимаю, светской беседы сегодня не выйдет.

– Ты что? Вагоны разгружала? – не утруждает себя приветствиями.

– Даже если и так, это моё дело, – отбиваю, пододвигая тарелку с борщом.

– Выглядишь не очень, давно у косметолога не была?

Есть моментально расхотелось, поэтому откладываю ложку и уставляюсь на сестру. Для своих лет она неплохо выглядит. За питанием всегда следила, ничего мучного или сладкого. Может быть поэтому такая злая?

Мне сегодня совершенно не хочется казаться милой. Я хочу спать, я разбита трогательным отношением ко мне от человека, с которым совсем недавно приняла решение развестись.

Я уязвима и одновременно с этим заряжена, словно боевой снаряд.

– Оль, – складываю руки на столе. – Скажи мне, тебе действительно доставляет удовольствие постоянно меня обижать?

– Девочки, – напрягается мама.

– На правду не обижаются, – хмыкает Оля и уставляется в свою тарелку.

– Как дела с разводом, Яна? – спрашивает папа, усаживаясь во главе стола. – Как прошло предварительное заседание?

– Нормально.

В кухне создаётся неуютная тишина, которую я собираюсь разбавить своим заявлением.

– Я решила подписать досудебное соглашение о разделе имущества. И попрошу судью оставить без рассмотрения иск о лишении родительских прав, который составили твои юристы.

Выпалив, снова берусь за ложку.

– Об этом не может быть и речи, – ультимативно произносит отец. – Не пори ерунды. Мои юристы узнали,

что Соболев в процессе объединения с федералами. Сливает деньги, чтобы тебе меньше досталось. Нужно подать уточнение в суд, пусть они проверят…

– Папа, – трясу головой.

– Яна…

– Папа, – повышаю голос. – Это единственное, что тебя беспокоит?..

Стук ложек по дорогому фарфору затихает. Напряжение в кухне достигает апогея.

– Не разговаривай в таком тоне с отцом, – указывает Оля пафосно.

– Заткнись, – осекаю её и пока мама судорожно ахает, а сестра приходит в себя, снова обращаю внимание на отца.

Я в первый раз в жёсткой конфронтации.

Впервые после решения о браке с Богданом, встала на свою защиту, потому что наконец-то осознала, кроме меня этого никто не сделает. Может быть, подсознательно я ждала подобных действий от Богдана, но сейчас я его понимаю.

Это моя территория, моя семья и только моя задача.

Выставить с ними границы. Научиться отбиваться и защищаться. Ни в коем случае не нападать, на такое я неспособна.

Смотрим друг на друга в упор. Глаза в глаза. Я вижу перед собой взрослого, состоятельного мужчину. Неглупого. Почему же он в таком случае так настойчиво не хочет признавать заслуги моего мужа?

Не знаю, о чём он думает, но точно уверена, что в своей жизни важные решения теперь буду принимать единолично. Вчера я поставила перед этим фактом собственного мужа. Нужно быть честной и найти в себе силы донести новые реалии до отца.

Ни на секунду не отклоняю прямой взгляд.

– Делай что хочешь, – произносит отец тихо, вставая из-за стола и швыряя салфетку.
– Спасибо за обед.

Опустив плечи, молча выходит из кухни.

Победе я радуюсь недолго, потому что Оля начинает причитать:

– Что ты себе позволяешь?

Морщусь, глядя на маму.

– Как ты себя с нами ведёшь? – продолжает нарываться сестра. – У босяка своего понабралась?

– Я попросила тебя заткнуться, – поворачиваюсь к ней. – Понимаю, ты всю жизнь мстишь за то, что я нашла в себе силы выйти замуж за кого хотела, но не заставляй напоминать твою историю.

– Мама, – взвизгивает Оля. – Что она себе позволяет? Какую историю?

– С твоим одноклассником. Кажется, Семён? Сын нашей учительницы физики. От него ты сделала аборт в одиннадцатом классе? – теперь смотрю в упор на Олю. – Помнишь?

– Мама…– лицо сестры вытягивается и вмиг становится уязвимым. – Откуда она знает?

– Я многое знаю, но в отличие от тебя обладаю природным тактом, чтобы не бросать это обвинение в лицо каждый раз, когда ты оскорбляешь моего мужа или мою семью.

– Как ты смеешь мне это припоминать? – впадает Оля в истерику. – Я счастлива в браке много лет. А где твой муж?! Где он?