Развод

Чеснокова Юлия Олеговна

– А я… - надо же было что-то ответить? – Стала и богатой, и счастливой, и влюбленной одновременно, благодаря тебе.

То ли этот день так влиял на всё, то ли Донун, становясь серьёзным, всегда преображался, но я увидела в нем взрослого и опытного мужчину, которым он не казался основное время. Часто я и сама до сих пор воспринимала его как молодого парня, беспечного и летящего навстречу удовольствиям, но произнеся то, что вырвалось из уст, я будто со стороны увидела, что это мой муж, достойный, шикарный и восхитительный, давший мне в этой жизни всё, о чем я мечтала, и о чем даже не могла мечтать. И я тоже буду любить его всегда, любым. И без гроша в кармане тоже.

Что-то в нас сегодня незаметно поменялось, не то выросло, не то переключилось. Мы перестали обращать внимание на глупости, не сыпали больше песок в кувшин своей судьбы, и научились собирать сначала весомые и значимые камни. Мы повзрослели, хотя я тысячу раз думала, что самостоятельность наступила после школы, а потом после

университета, а потом с устройством на работу. Но нет. Зрелость и ум настигли нас сейчас, когда мы научились любить, ценить и прощать, а не узнали различие между мальчиком и девочкой, попробовали наркотики, выпивку, объездили полмира и прочли все произведения Канта, Кастанеды и Фрейда с Юнгом за компанию. Единственное, за что мне стало обидно, так это за то, что я поняла – ничему этому невозможно научить, а у меня вот-вот появятся два ученика, которым мне хотелось сразу, пока они не ошиблись и не запутались, дать эти знания, о том, что такое настоящее счастье, что важнее, а что второстепенно. Но ведь вдвоем с Донуном мы должны справиться с этой задачей.

Моя ладонь грелась в его пальцах, а вторую я положила на живот, и под ней чуть заметно шебаршились наши мальчишки. Почувствовав сонливость, я закрыла глаза и задремала уверенным сном любимой женщины.

Примечание к части * один из лучших ресторанов Нью-Йорка, на Манхэттене, Центральный парк