Разящий клинок
Шрифт:
Редмид лишь пожал плечами.
И они продолжили двигаться на запад.
Час спустя речной поток в третий раз за день преградил им путь. Авангард зашлепал вброд, а основной отряд следом. На противоположном берегу они наткнулись на еще одно брошенное поселение ирков — на этот раз с нетронутыми крышами. Люди тут же разбрелись по хижинам, впервые за день оказавшись в сухости. Не прошло и часа, как повсюду в очагах запылали огни.
Но еды не было. С большим трудом Редмид набрал горстку добровольцев, согласных покинуть жилища и встать на страже. Он сам тихо стоял в укрытии из листьев, когда уловил движение на другой стороне реки.
Он внимательно следил за движением. Это точно были не боглины — они слишком осторожные и одновременно довольно неуклюжие. Затем Билл заметил зеленую вспышку, и на открытое место вышел человек. Было достаточно светло, и Редмид тут же его узнал.
У самого брода стоял Кот.
А сразу за ним Серый Кэл.
Редмид едва сдержал восторженный вопль и подал условный сигнал. Серый Кэл выпрямился и просвистел в ответ «Том, Том — сын дудочника». Билл прокричал жаворонком и несколько мгновений спустя заключил в объятия свою заблудшую овцу.
Кэл так же крепко обнял его.
— Эй, потише, приятель! — сказал он. — Все вышло скверно. Этот оболтус спас мне жизнь.
Кот хмыкнул и улыбнулся собственным мыслям.
— Мы раздобыли оленя, но бросили его, когда за нами погнались боглины, — объяснил полукровка. — Эти мелкие твари сейчас повсюду.
— Я потерял своих парней, — сказал старый разведчик. — Нам пришлось удирать. Тех, кто отбежал недостаточно далеко или замешкался, сожрали.
Редмид с сожалением кивнул.
— У нас совсем нет еды, — признался он.
— У нас тоже. И охотиться невозможно. Все равно что угостить боглинов собственным мясцом, — заметил Серый Кэл. — Не говоря про чертов дождь.
Кот где-то достал малины.
— Я поделюсь, — проговорил он своим странным певучим голосом.
Редмид заколебался, но потом решил, что если не поест, то просто помрет. У парня оказался целый медный котелок ягод — какими же вкусными они были. И трое мужчин наелись до отвала.
— Ты что, все это время таскал их с собой? — поинтересовался Кэл. — Не в обиду Биллу, но мы могли в любое время остановиться и перекусить.
Кот загадочно улыбнулся и сказал:
— Нет. Только сейчас.
Утром повстанцы с трудом просыпались и медленно вставали. Более опытные отправились к реке за сассафрасом [28] чтобы заварить чай. Кот, обследуя возвышенность к северу от поселения, наткнулся на ульи и вернулся весь липкий, но довольный собой. Каждый в отряде получил по две чашки горячего чая из сассафраса с медом.
А также по шесть или семь ягод.
— Как раз чтобы разыгрался чертов аппетит, — выразила Бесс то, о чем думали все остальные.
28
Сассафрас — род листопадных деревьев, кустарников семейства лавровых; в традиционной медицине коренных жителей Америки использовался как ароматическое, противопростудное, дезинфицирующее средство, а также для приготовления чая.
И они снова отправились в путь. На запад.
Небольшие речные потоки стали попадаться все чаще, а пересекать их с каждым разом становилось все мокрее. Сто шагов больше не разделяли основной отряд и авангард, поэтому после полудня при тусклом свете ненастного дня Редмид задержал повстанцев и восстановил промежутки.
Он указал на длинную цепь невысоких холмов на севере.
— Там будут боглины или что похуже, — заявил Билл. — Прекращайте расслабляться, иначе нам всем конец.
— Да нам в любом случае конец! — крикнул кто-то из толпы.
Редмид ничего не ответил и на несколько миль возглавил авангард. Едва наступило время разбивать лагерь, к нему подошел Кот и ткнул пальцем в конец колонны.
— Они отстают. В основном молодняк. Некоторые просто садятся посреди тропы и отказываются идти.
— Иди с Кэлом, разыщите безопасное место для лагеря, — приказал он.
Билл увидел Бесс, несущую Тайлера. Он погладил ее по плечу, сжал руку своего друга и зашагал вдоль колонны в обратном направлении. Сколько бы он ни шел, отстающие заверяли его, что они еще держатся и что за ними следуют другие.
Командир повстанцев как раз наткнулся на того же парня, что и днем раньше, сидящего под деревом, когда услышал крики впереди — где-то поблизости.
Юнец не стал дожидаться ругани или пинка, поднялся и, сыпя проклятьями, заковылял вперед. Он снова рыдал.
— За тобой еще кто-то есть? — спросил Билл, но мальчишка ничего не ответил.
Долгое время Редмид стоял посередине тропы в полной нерешительности, затем снял с плеча лук и медленно извлек его из тяжелой полотняной сумки. Он все сделал неправильно — нужно срочно восстановить походный порядок и сократить расстояние между людьми, а в голове и в хвосте колонны расставить надежных воинов. Билл больше не собирался никого терять. Он отправился дальше, уверенный, что недосчитался шестерых и что кто-то за ним наблюдает. С привычной легкостью Редмид принялся натягивать тетиву: плотно прижав зарубку на нижнем конце лука к мокрой правой ноге, потянул изо всех сил и внезапно осознал, насколько ослаб. Но главное — тетива оставалась сухой, как и сам лук. Наложив стрелу и чуть свободнее вздохнув, он трусцой побежал на восток. Смеркалось.
Свернув за крутой изгиб старой тропы, Редмид увидел боглинов. Их было тридцать или сорок. Двое его людей, спина к спине, отбивались от мелких тварей посохами, а третий орудовал мечом — чересчур неистово, но зато вполне продуктивно.
Билл подстрелил трех боглинов, украсив их перьями. Прежде чем до него дошло, что он видит на самом деле, боглины исчезли, а худощавый мужчина с длинным мечом оступился, очевидно, раненый.
Сумерки сгущались — лучшее время для боглинов и худшее для человека. Редмид бросился вперед. Тогда он увидел, что произошло с еще четырьмя его людьми. И почему боглины там толпятся. От повстанцев осталось лишь кровавое месиво.
Двое с посохами тяжело опустились на землю.
— Нет, глупцы! — заорал Редмид. — Бегите!
Затем повернулся к мечнику.
В тусклом сумеречном свете повстанец не сразу осознал, что фигура с мечом — вовсе не человек, а ирк. Ростом с человека, с коричнево-зеленой кожей, напоминавшей шкуру оленя, вооруженный мечом длиной почти с него самого, выкованным будто из сверкающей молнии. Красивое существо с огромными глазами и выступающими наружу острыми зубами.
Словно подкошенный, ирк рухнул на тропу. По его ногам текла кровь — ихор.