Разыграть чувства
Шрифт:
– Откуда…
– Это мой дом. Ты еще не знаешь, тебе никогда не говорили, но я маг Огня. Здесь все пропитано моей силой, - предпоследнее слово отец выделил, и во мне что-то сломалось. Он маг, а я об этом даже не догадывалась… Тем временем отец продолжил: – Чужую силу я чувствую. Но, к сожалению, я не сразу понял, откуда идет магический поток чужой магии. Он ведь маг воды, да? Лукас. Можешь не отвечать.
– Как ты можешь меня осуждать? – я осмелилась поднять на главу семьи взгляд. – Ты и мама…
– Не смей сравнивать свой поступок и то, что было между мной и твоей матерью! – отец снова стал
– Лукас покинул наш дом?
Я вдруг почувствовала, что по телу бежит уже не дрожь, а жар. Руки мелко затряслись, а в горле встал противный ком, который не давал нормально вдохнуть. Как он мог уехать? После того, что между нами произошло… Что-то внутри меня резко оборвалось - невидимая нить, которая связывала меня и Лукаса. Я больше не испытывала тех эмоций, которые еще недавно руководили мной, когда я, ведомая страстью, запятнала честь семьи. Отец прав, я совершила огромную, непростительную ошибку, поступив столь необдуманно. Глупо. Безответственно. Безрассудно.
– Младший Когинс еще с рассветом покинул его, Мари. Объяснил свой ранний отъезд необходимостью отдать долг родине! Но любому бы стало понятно, по какой причине он покинул наш дом. Признаюсь, мне был выгоден этот брак, поэтому я так быстро и дал свое согласие. Но если бы я знал, к чему это приведет… Повременил бы со столь важным решением. Я не могу разорвать деловые отношения с Когинсами из-за твоей глупости. Это ты тоже должна понимать.
– И что теперь будет?
– Ты отправляешься в монастырь. Я даю тебе два дня на сборы. Возьми с собой только самое необходимое. А лучше вообще ничего не бери. Я не могу позволить, чтобы про твой проступок стало известно в свете. Поэтому для всех ты решила посвятить свою жизнь служению богине Эште.
– Отец, нет!
Я подбежала к нему и попыталась обнять. Так хотелось почувствовать тепло родного человека, убедиться в том, что все им сказанное неправда. Он не может отправить меня в монастырь. Это все просто страшный сон. Кошмарное сновидение, в котором высшие силы решили проверить мое терпение и выносливость. Да это может быть что угодно, но только не правдой!
– Прекрати лить слезы, - отец отстранился от меня, не позволяя повиснуть на его шее и заплакать в его рубашку, как это было всегда в детстве, когда я прибегала домой с разбитой коленкой или локтем и искала в его теплых объятиях защиты и утешения. Но сейчас тот, кто раньше оберегал меня, поступил со мной слишком жестоко. Он заставил меня столкнуться с реальностью.
– Одевайся и спускайся к завтраку. Наш разговор окончен.
Сказав это, глава семьи Гиллтон вышел из моей комнаты, оставив меня одну. Одну, наедине со своими далеко не радужными мыслями. Монастырь. Он правда готов отправить меня в это скучное место, в котором нет места для леди? Что ж, я готова принять его решение. Но лишь принять, а не смириться с ним.
Два дня прошли как в тумане. Мать постоянно пыталась сдерживать слезы, но ни разу не заговорила со мной. Даже когда я садилась в карету, которая должна была отвезти меня в мою персональную тюрьму. Ни слова более не сказал и отец. Только в глубине его глаз я видела осуждение и… грусть. Не смотря ни на что, он не хотел отправлять меня туда. Но честь семьи важнее, и о моем позоре не должны узнать в свете.
Лукас. Тот, ради кого я была готова отправиться на край света, броситься в бездну, просто-напросто опоил меня. Зачем и для чего? Я не знала, но очень хотела это узнать. И я сделаю все возможное, что бы докопаться до истины. Как? Пока и сама не знала, но чувствовала, что возможность у меня будет. Любила ли я его, после того что он сделал? Нет! Да и не испытывала я к нему таких слепых чувств. Это еще раз подтверждало тот факт, что меня опоили.
Но с этой проблемой я разберусь позже. Пока мне предстоял долгий путь до монастыря и годы послушания.
Глава 2. Выжить назло всем
Карета подъехала к высокой кирпичной стене женского монастыря. При виде готических черных шпилей мне стало не по себе. Никогда не думала, что когда-нибудь мне доведется стать настоящей монахиней. Но я отлично понимала и принимала решение отца, который, узнав мой маленький секрет, не долго думая отправил меня подальше из столицы, дабы не допустить разглашения этой грязной информации. Ведь из-за меня всю семью могли заклеймить позором. Конечно, я могла бы вступить в ряды тех бунтарей, которые выступали за свободные отношения между мужчиной и женщиной до брака. Но я сама не хотела этого и была полностью согласна с отцом, с его решением. Я поступила плохо, безрассудно, безответственно, я сама себе противна и…и я должна понести соответствующее наказание.
Экипаж остановился напротив распахнутых кованых ворот. Я выбралась наружу вместе с небольшим чемоданчиком – моим нехитрым скарбом, собранным впопыхах перед отправкой в сие столь отдаленное от города место. Теперь этот - монастырь мой дом. Сомневаюсь, что родители будут навещать меня слишком часто. Но я сама виновата в том, что случилось, и винить их в холодности я просто не имею права.
Меня встречали две женщины, одетые в серые мешковатые балахоны. Кошмар столичных кутюрье! Во имя святого Мерлина, и мне предстоит это носить? Ужас… нет, по-моему, я провинилась перед родителями не так сильно, чтобы облачаться всю оставшуюся жизнь в это.
А тем временем женщины плавной походкой подошли ко мне.
– Я так и думала, - ледяным голосом произнесла одна из них. – Леди не догадалась даже шалью прикрыться. Марианна, правильно?
– Да, мадам, - смущенно пробормотала я.
– Не мадам, а, если на то пошло, мадмуазель, - резко поправила меня собеседница. – И да, прошу называть меня матушка Илиина. Кстати, в нашем монастыре вас, милая леди, теперь будут величать не иначе, как сестра Марианна. Вам все ясно?
– Да, матушка Илиина, - выдавила я, стараясь не показывать то раздражение, которое стало разрастаться внутри меня.
Подумать только, не успела я переступить порог их монастыря, она мне уже вздумала советы давать как одеваться! Нахалка! И что, спрашивается, мне надо прикрыть? Сейчас лето, поэтому вполне естественно, что мои руки оголены. А вот плечи отнюдь не обнажены. И декольте скромное. Я ведь знала, куда путь держу… И вообще, я не виновата, что у них тут настолько строгие нравы, что женщинам приходится носить подобную одежду каждый божий день. Кстати, о богине Эште. Она ведь на всех картинах изображается в довольно откровенных нарядах.