Реальность Капитонова
Шрифт:
Реальность шалит?
Нет, Капитоновы так просто не сдаются. Димка уточнил в поисковой строке год и город, а когда и это не помогло, полез в "Одноклассники".
По набранным школе и дате выпуска сразу высыпал ворох одногодок, и среди них обнаружился и Руслан Климов, и Лешка Пейе. И даже Юрка Канев, который, оказывается, переехал в область и работал в птицеводческом комплексе.
Инны Резовой не было.
Димка озадачился. Нет, понятно, что она из Шалыкинской реальности. Но что-то же давало Шалыкину их связать. То есть, вообще, интересно, что у одноклассника приключилось с головой, только не с потолка же он Инну взял, не из глянцевого журнала.
Димка зажмурился.
Было бы хорошо вспомнить Инну самому. Но в памяти всплывали лишь школьная линейка на первое сентября и эпизод, когда Светка Желдобина, отведя его за стенд, поцеловала в щеку. Пятый класс? Шестой?
– Инна, Инна, - зашептал Димка, чувствуя себя чуть ли не спиритом, вызывающим духа.
Еще руки вытянуть и какое-нибудь блюдце подставить.
В темноте за веками вдруг возникла бабушка, лежащая на своей кровати, жирные складки на оголенной спине и дряблая ягодица, в которую требовалось воткнуть шприц с магнезией.
Бр-р! Так ведь не только Инну, так всякое желание отбить можно!
Постукивая по планшету пальцем, Димка попытался вспомнить выпускной, парадное крыльцо, ту же школьную липу и фотографа, но все это не складывалось перед глазами, рассыпалось, сворачивалось в темноту.
Ну и бабушка тут как тут. "Вколол?".
Ладно, еще одна попытка. Димка включил экран и в тех же "Одноклассниках" выбрал выпуск годом позже.
Мальчишки, девчонки, никакой Резовой.
Это, впрочем, было и понятно, раз у Шалыкина Инна училась в одном с ним классе. А если Инна - просто плод Шалыкинского подсознания, воображаемая подружка, взрослеющая с ним одновременно?
Ага, и дающая себя фотографировать.
Димка в третий или в четвертый раз заглянул в морозильник. Резова была и улыбалась.
Глухая тоска врезала по Димке.
Как жить не той жизнью, не той реальностью? Он теперь был уверен, что настоящая его реальность заключена в светлой от двух улыбок картонке. Всей душой он хотел туда. Ладно, пусть не в прошлое, пусть в текущий момент.
В груди дрожало отчаяние.
Димка представил податливые, мягкие губы Инны, представил, как, приближаясь, распахиваются ее глаза, в которых насмешливо скачут искорки. Ее пальцы на плече, его - на талии. Возможно, это почти помешательство.
– Инна.
Димка скрипнул зубами и вернулся за стол. Ничего, он просмотрит все ссылки, сколько бы их не было. Пять тысяч. Сто тысяч. Миллион. Он коснулся экрана, заставляя планшет вынырнуть из сна, и в "Одноклассниках" пробежался по страничкам зарегистрированных выпускников. Чужимский. Пейе. Ласточкина.
Рыбалка. Котики. Автомобили. Пацаны, я в Турции! Реально смешной анекдот. Сыну - годик. Прикольное видео.
Климов. Марченко. Желдобина.
День рождения - грустный праздник. Все, кто в Москве - собираемся у Федора. Настоящая тайга. Добавлена запись в "Любимые кинофильмы". Потеряла телефон. Задрала реклама прокладок! Сбылась мечта идиота - женился. Я с подругой...
Стоп!
На одной из фотографий Светки Желдобиной она на фоне мрачно-красной вывески бара "Марго" и куска темной, ночной улицы, обнявшись с девчонкой в шутовской шапочке, делала селфи. Постновогоднему снимку не было и недели. Подпись гласила: "Одноклассница Инна, приехала к родителям".
Димка обмер.
Инна? Фотография была слишком темная. Ну кто так делает селфи? Эх, Желдобина, Желдобина! Димка увеличил снимок на весь экран, и он тут же расплылся в мутную кашу пикселей. Но если это его Инна...
Получается, Светка ее знала. То есть, Инна присутствовала и в ее реальности. Значит, можно попробовать выйти через нее.
Димка долил и поставил чайник. Подогреемся!
Так-так-так. Он, будто часовой вокруг склада, заходил вокруг стола. У Желдобиной Инна есть, у Шалыкина Инна есть. Вывод? У меня Инны нет.
Почему? Шалыкин в кафе говорил о нечестном приеме, будто знал... О чем? О том, что меня это заведет? Вытрясти бы из него утром побольше информации, пока он сонный. Только, блин, он мощнее. И бицуха у него - не в пример толще.
Ладно, но если подумать... Вот зачем Шалыкину мое с Инной фото? Мое с Инной - Шалыкину. Ответ напрашивается сам. На память? Хренушки. Шалыкин завидовал. Да-да. Потому что это в его реальности я встречался с Резовой.
Но с чего? Я же ни с кем, кроме Юрки, не водился. Значит, Инна, видимо, тоже сторонилась одноклассников. Тогда-то, наверное, и поползли слухи, что мы тайно от всех встречаемся.
Димка рассмеялся. Если бы это было правдой! Господи, почему это не было правдой? Почему это стало лишь чьей-то реальностью?
Так может Шалыкин тоже стремится к Резовой? В ту реальность, где она стоит под липой не со мной, а с ним?
Куча вопросов, ни одного ответа.
Димка налил в чашку кипятка, одну за другой растворил в нем три ложки кофе. И замер от сверкнувшей в голове мысли.
А я-то в своей реальности нахожусь?
Это бы многое объясняло. И провалы в памяти, и отвращение к собственной жизни. И вообще то, как она сложилась.
Впрочем, нет, он же все равно сам по себе.
А с другой стороны - он перед выпускными как раз ночь субботы и ночь понедельника дежурил у бабушки. Она спала, он дремал, готовый чуть что звонить в "скорую". Возможно, бабуля, сама того не ведая, и затянула его в свою реальность. Понятно тогда, почему все ему кажется тоскливым и серым. Одно дело - восприятие молодого семнадцатилетнего, а теперь уже двадцатиоднолетнего парня, и совсем другое - взгляд на мир полусумасшедшей старухи за семьдесят в ожидании смерти.
Тьфу, блин!
Она же спала, как сейчас Шалыкин, а Димка бодрствовал. Значит, это она переместилась тогда в его реальность. И в его реальности прожила совсем не долго, где-то около двух месяцев. Есть смысл гадать, не это ли ее убило.
А потом отец продал ее квартиру и уехал в Подмосковье к женщине, найденной на сайте знакомств, оставив сыну удачно купленную семейную "однушку". Если захочешь, мы станем жить втроем - его слова при последней встрече.
Не о том я, не о том. Димка яростно прошелся пятерней по волосам на затылке. Вообще, какая-то дикость! Бред! Что, мне достаточно подсунуть одну фотографию, рассказать сказку, и я уже поверил?