Реальность сердца

Оуэн Анна Нэнси

— Реми… — а вот за это точно сейчас что-то воспоследует.

— Ох, Сандре, если вы будете меня утешать, это уж совсем никуда не годится! — грустная усмешка, виноградно-зеленый взгляд все туда же, за пелену дождя, накрывшую столицу. Потом Реми приобнял его, притянул к себе… неловкое движение предплечья оказалось дороже всякой награды. Саннио сглотнул. За что Сотворившие наказали своих потомков такой девичьей сентиментальностью?.. — Я слишком сильно ждал возвращения Руи, или хотя бы какой-то определенности. Увы. Мне не стоило этого делать…

— Мне жаль, что я не могу вам его заменить.

— Сокровище, вам не нужно никого заменять. Вы прекрасны сам по себе. Что ж, пойдемте

портить аппетит графу Саура? Обед несколько задержался. Саннио этому не удивился, он помнил, как рассказывал бывшему главе королевской тайной службы о двух часах пребывания дяди в доме, и сколько времени это заняло, а тут — целых шесть дней дороги от замка Шпроде до порта Семист. Оба узнали все про обстоятельства отбытия из замка после ночного налета — про обманутую погоню, две стычки и прочее, но догадаться, куда после этого направился герцог Гоэллон, Реми не смог. Обоих допросчиков это нисколько не удивило, а единственная приятность состояла в том, что Алларэ похвалил умение Саннио задавать вопросы; впрочем — и похвала эта тоже адресовалась дяде. Бориан старался, как мог — обдумывал каждый ответ, припоминал детали разговоров, слова, позы, жесты, — но толку не было. С привычкой думать на ходу граф Саура так и не расстался, а потому по кабинету носилась туда-сюда темно-алая молния. Юноша так резво размахивал левой рукой, что Саннио едва успевал уворачиваться — иначе получил бы по уху.

— Мне показалось… только показалось, — рыжий смахнул с камина статуэтку, но не заметил этого. — Что господин герцог собрался вернуться назад, в Скору.

— С какой стати?! — опешил хозяин, слушая хруст осколков под сапогами Бориана; Противостоящий с ней, со статуэткой, все равно нелепая была…

— Не знаю. Может быть, потому, что накануне вечером мы говорили о проходе в предгорьях Неверны.

— Час от часу не слаще, — сдвинул брови Реми. Сюрпризы же на этом не закончились. Возвращения Альдинга Литто ждали уже давно — с тех пор, как об этом сообщил Флэль Кертор, но что он явится в один день с Борианом, никто не предполагал. Однако ж, и второй бывший воспитанник пожаловал — как раз после обеда. Вот этот действительно изменился, сразу отметил Алессандр, Реми же, видевший барона Литто прошлой зимой, изумленно встряхнул головой и недоверчиво посмотрел на вошедшего юношу. В родовых цветах, выгоревший под жарким южным небом до темно-рыжих прядей в черных волосах, он удивительно походил на Сорена. Саннио вспомнил, что у бруленца были родственники в Лите. Может быть, этим сходство и объяснялось; он давно уже подозревал, что все благородные люди Собраны друг другу родня той или иной степени близости. Чье родословие не копни, обязательно найдешь связи.

Альдинг тоже вытянулся — или так только показалось, но теперь он почти догнал в росте Реми. Пышные волосы ниже плеч, все то же бледное лицо, но со здоровым свежим румянцем, живое. На ярких губах — радостная улыбка. Похоже, дядя не ошибся, отправляя северного барона на дальний юг: пресловутое керторское веселье помогло зарубцеваться его душевным ранам. Литто даже двигался теперь иначе: вместо прежней чопорной неторопливости — легкая грация танцора.

— Вы-то жениться не собрались? — спросил вдруг Реми после обмена приветствиями. Раньше Альдинг бы сжал губы и насупился вместо ответа на столь неподобающий вопрос, теперь же он блеснул озорными черными глазами.

— Я подумывал об этом. У барона Кертора очень красивые дочери.

— Не рановато? — изумился Саннио.

— Милостью покойного короля я совершеннолетний.

— Милостью нового короля вы скоро сможете вернуться в Литу, — пообещал Реми.

— Думаю, что до тех пор мне придется посетить Брулен и Скору со

святым походом. Милости королей не достаются даром.

— Не в вашем случае. Отмена вашей и графа Саура ссылки — одно из условий соглашения с регентом.

— Благодарю, — короткий поклон; Саннио отметил цепкий взгляд, скользнувший по алларцу. Лучший ученик герцога Гоэллона без лишних вопросов понял, что протягивать руку не следует. — Я очень вам признателен.

— Надеюсь, что вы не откажете мне в услуге.

— Разумеется, господин Алларэ. — Судя по этому обращению, Альдинг был прекрасно осведомлен обо всем, что происходило в столице вплоть до сегодняшнего дня. И когда только успел? — Вы можете полностью на меня рассчитывать. Воплощение легендарной северной верности даже не задумалось, прежде чем согласиться. Саннио вспомнил свой опыт оказания герцогу Алларэ услуг определенного рода и понял, что происходящее ему очень не нравится.

6. Собра — окрестности Собры

Фиор, обреченный сидеть напротив герцога-регента Скоринга, не только внимательно слушал, о чем говорится на первом в его жизни заседании королевского совета, но и постоянно думал о двух вещах. Первая была чистой шуткой — за что же Реми так невзлюбил двоюродного брата, что посадил его за один стол с такой приятной компанией. Какая вина стоила подобного наказания? Вторая — куда серьезнее: что понадобилось сделать регенту с королем, дабы тот согласился с выбранной Скорингом кандидатурой второго советника?.. В глазах Араона огненной стеной полыхала чистейшая, незамутненная ненависть; но он молчал. Молчал и терпел.

— …и конфискация короной родовых владений всех, уличенных в ереси и отказавшихся пройти очищение, — закончил излагать свой проект Скоринг.

— Не кажется ли вам, господин герцог-регент, что после этого указа мы не найдем на западе ни одного нераскаянного еретика?

— Господин герцог Алларэ, это тот исход, о котором я ежеутренне и ежевечерне молюсь. Архиепископ Сеорийский Лонгин, сегодня впервые занявший место покойного Марка, пожевал губами и упрямо выдвинул подбородок. Широкая борода лопатой гневно встопорщилась.

— Веру в товар рыночный превратить желаете? — поднялся со своего места Лонгин. Не везло королям Собраны с архиепископами Сеорийскими… — Ради выгоды забываем ее, ради выгоды возвращаемся?! Гнева Сотворивших бояться перестали? Не примут храмы богохульников, только прикинувшихся невинными!

— Благодарю, ваше высокопреосвященство. Ваша проповедь весьма своевременна. А я ведь, кажется, только что закончил зачитывать законопроект… — досада в голосе Скоринга была наигранной, а вот герцогу Алларэ он кивнул вполне искренне и с благодарностью, от чего Фиор поежился. — Еще раз повторяю: уличенных в ереси и отказавшихся пройти очищение. То есть, каждого владетеля мы обяжем исповедоваться брату одного из орденов. Обнаруженные тайные еретики будут поручены заботам Блюдущих Чистоту и Бдящих Братьев. Однако ж, принуждать мы их не станем. Последователи ереси истинного завета проповедуют благо нищенства, так Противостоящий им в помощь!

— Сколько же получит донесший на тайного еретика? — спросил Фиор, до утра читавший «Дело славы», историю тамерских орденов.

— Мне казалось, мы не в кесарии Тамерской? — ай да регент, ай да жоглар! Изобразить этакую растерянность вперемешку с удивлением… Надо понимать, библиотека у него не хуже, чем в особняке Алларэ. — Итак, ваше высокопреосвященство?

— Благословляю, — буркнул Лонгин.

— Ваше величество? — повернулся регент к королю Араону. Тот, по своей вечной привычке, считал лишь ему заметных ворон и даже не сразу соизволил кивнуть.