Ребенок от Деда Мороза

Лаванда Марго

— Доброе утро, Анастасия! Главный босс попросил меня, чтобы ты зашла в его кабинет.

— Зачем? — спрашиваю так резко, что Шпорина таращится на меня изумленно.

— Откуда я знаю? Велел позвать, он мне не отчитывается. Видимо, есть лично к тебе какие-то вопросы по твоим проектам.

Внутренне съеживаюсь. Ну вот, начинаются неприятности!

Надо сказать, прошло уже две недели с нашего последнего разговора у Самойлова в кабинете. И это были очень сложные недели в плане работы, я просто зашивалась от порученного мне объема аналитики, которым меня буквально

забрасывали, словно других и нет сотрудников. Я не привыкла жаловаться, поэтому говорила себе, что это все совпадение, и дает мне повод проявить себя. Но теперь вот задумалась — может Герман намеренно меня заваливал? Зачем? Чтобы вынудить уйти по собственному желанию? Или чтобы сама к нему пришла и попросила пощады?

Почему-то мне не хотелось думать об этом мужчине плохо. Что он мстит мне таким образом…

— Вы правда не знаете зачем я ему понадобилась? — уточняю ее раз.

— Понятия не имею. Но он желает видеть тебя сию минуту.

Удрученно понурив голову, шагаю за Шпориной к кабинету шефа. Прямо как под конвоем…

В приемной никого нет, а я так надеялась спросить что происходит у Веры!

— Вы хотели меня видеть? — спрашиваю осторожно, переступив порог кабинета Самойлова.

Герман в этот момент складывает в папку какие-то бумаги. Увидев меня, прерывает свое занятие.

— Заходите, Анастасия Игоревна. Извините что отрываю от работы. Дело в том, что моя секретарша пропала. Я не могу дозвониться ей на мобильный. Может быть, вы знаете телефон ее дочери? Или других родственников? — огорошивает он меня.

— Вера не вышла на работу? — переспрашиваю, начиная паниковать.

Подруга исключительно пунктуальна, собрана, и никогда не позволяла себе подобного. По-моему, сколько я с ней знакома, Вера даже больничный ни разу не брала! Не говоря уже о том, чтобы не выйти и не предупредить! Хватаюсь за край стола, перед глазами все плывет.

— Настя, все в порядке? — как сквозь вату доносится до меня голос босса.

— Это… это ненормально. Вера не могла просто так не прийти.

— Вот и я волнуюсь, Настя. Так как вы подруги, решил спросить. Так есть у тебя телефон дочери?

— Нет… как-то незачем мне…

— Ясно, — вздыхает босс. Пошлю кого-нибудь к ней домой. К сожалению, домашнего телефона я не нашел в личном деле Веры.

— Пошлите меня! — прошу дрогнувшим голосом.

Все равно работать я теперь уже точно не смогу, — добавляю мысленно.

— Хорошо, поехали, — неожиданно произносит Самойлов, и я едва не лишаюсь чувств.

— Вы? Сами поедете разыскивать секретаршу?

— Что тебя удивляет? Дел конечно вагон, но я ни о чем думать больше не могу.

Самойлов открывает кейс, бросает туда папку.

— Н-не понимаю… У вас столько подчиненных, вы можете послать кого угодно.

— Разве я обязан отчитываться перед вами, за свои действия, Анастасия Игоревна?

Минуту прихожу в себя, не в состоянии поверить, что все это происходит на самом деле, что мы снова с боссом вместе куда-то едем… хотя я всячески настроена на обратное… Потом киваю. Плевать, сейчас главное разыскать подругу.

Босс

выходит из кабинета не оглядываясь, держа в руках кейс. Отмираю и рысью бегу за ним, через приемную, в коридор.

Ну и конечно на пути нам попадается Фролова, плывет в шикарном белом платье из тонкой шерсти, как крейсер, навстречу разрезающему волны Титанику, по имени Герман.

Но босс что-то коротко ей бросает и продолжает свой путь к лифту.

Фролова видит, что я бегу следом и меня ощутимо обдает волной ненависти.

— Стой, Синичкина! — Вика дергает меня за рукав блузы. — Все не успокоишься никак? Я же сказала, отстань от него!

Не знаю, что на меня нашло, но главная мысль в голове, это тревога за Веру, поэтому в этот момент даже про босса, ушедшего далеко вперед, забываю. Изо всех сил отталкиваю Фролову. Молча. Спокойно. Но толчок получается довольно мощным, Вика с отчаянным воплем летит на пол, и приземляется на пятую точку. Продолжает верещать, всячески меня обзывая, чем привлекает внимание. Сотрудники бегут на шум, босс тоже оборачивается и видя странное скопление народа, идет обратно.

— Что тут происходит?

— Садистка бешеная! — орет Вика. — Дура! Я кажется что-то сломала!

Интересно что, если упала на задницу, — раздается смешок, я поворачиваю голову — Венедиктов, стоит, скрестив руки на груди.

— Ты за это ответишь! — бешено вращая глазами, обещает мне Фролова.

— Хватит!

После того как рявкает Самойлов, все замолкают. Вика принимает позу жертвы, пускает слезу.

— Все в порядке, Виктория? — с искренней заботой спрашивает босс, а мне хочется его стукнуть.

— Нет… Ее надо изолировать от общества, — с придыханием шепчет, глядя на губы Германа, хитрая блондинка.

— Кого? — сдвигает брови Самойлов.

— Ее! — наманикюренный палец Фроловой утыкается в меня. — Она… бешеная.

— Может быть, отвезти вас в больницу? — игнорирует указующий перст Герман.

— Да… я чувствую себя очень плохо…

Самойлов вдруг легко, как пушинку поднимает Фролову на руки. Мне почему-то становится трудно дышать.

— Я не хочу вас обременять, — с нарочитым надрывом произносит Вика.

Самойлов ничего на это не отвечая, направляется к лифту держа змею на руках, я, точно загипнотизированный мелодией кролик, следую за ними. Меня колотит от непонятного чувства. Внутри все жжет, болит. И вдруг наступает прозрение — я ревную! Мне настолько неприятно видеть другую женщину в объятиях Германа, что я готова на них наброситься. Я даже про Веру забыла!

Прихожу в ужас от собственного открытия.

Нет, я конечно и раньше была сильно очарована боссом. Но это было сродни увлечению суперзвездой, недосягаемой, приманивающей своим светом. Все равно что любить Леонардо Ди Каприо, которого я со времен Титаника нежно лелею в своем сердце.

Но сейчас внутри меня другое.

Приземленное, жгучее чувство собственничества.

Какой идиоткой надо было быть, чтобы вляпаться в такое?

Наша странная процессия, босс с мымрой на руках, следом я, останавливается у лифта.