Ребенок от Деда Мороза
Шрифт:
— Настя? Тебе помочь? — раздается удивленный голос. Поднимаю голову — Игорь.
Легок на помине, что тут скажешь.
— Спасибо, я как-нибудь справлюсь, — отвечаю, вспомнив что наказывала Вера. Как бы ни складывались отношения с Германом, я не хочу его ранить, любезничая с его оппонентом, конкурентом и так далее, думаю список эпитетов обширен.
Но Игоря так просто не смутить, он все равно упрямо забирает коробку у меня из рук и первым входит в открывшиеся двери лифта.
— Куда ты тащишь это? — спрашивает с интересом.
— К
— Что? Кажется, я не въезжаю в твою аллегорию, — еще более пристально смотрит на меня Игорь.
— Да что тут понимать, я больше не работаю в холдинге.
— Твой жених тебя уволил? — в голосе Игоря неподдельное изумление.
— Мы расстались.
— Как интересно. Мы с тобой прямо как Инь и Янь, две противоположности. Прости, но я не могу делать вид что расстроен. Хоть это и принято в данной ситуации. Но я не могу притворяться. Это из-за меня, Насть? Из-за того, что подвез тебя тогда? Герман был в бешенстве…
— Вы это обсуждали? — восклицаю шокированно.
— Ну я бы это так не назвал. Примчался ко мне той ночью, я только спать лег. Ворвался как тайфун, орал. Ревнивый, черт. Бешеный прям.
— Герман?! — не верю своим ушам.
Я тут… значит, вижу Германа эдаким равнодушным ловеласом, спокойным, даже ленивым в отношении к женщинам, позволяющим себя любить и обожающим авантюры… Да, я видела босса именно таким. Но не тайфуном точно! И это только потому что Игорь подвез его фальшивую невесту? Не верю!
— Ты точно надо мной не прикалываешься? — спрашиваю неуверенно.
— Зачем мне врать, Насть? Я вообще не хотел тебе рассказывать, — морщится Игорь. — Знаешь, ты разбила мне сердце. Я был вдохновлён этой работой только потому, что ты тоже здесь есть. Почему ты все-таки уходишь? Может быть я могу помочь? Я сейчас имею вес в этом месте. Могу поговорить с Германом, — при этом Игорь так кривится, что невольно хихикаю.
— Ты будто жуешь таракана, говоря о разговоре с ним.
— Ммм, сравнение в точку. Да, мысль о том, что я буду уговаривать Самойлова оставить его невесту, да еще и то, что готов ее к себе в секретарши взять… это все близко к самоубийству.
— Поэтому давай забудем этот разговор. Я очень благодарна, правда. Но не стоит тебе лезть во все это. Серьезно.
Двери лифта открываются на первом этаже, выйдя, пытаюсь забрать коробку, но Игоря не переспорить, он упрямо тащит мой рабочий хлам прямо до машины.
— Это твоя тачка? — спрашивает удивленно.
— Да, а что? не мерседес, но я люблю свою старушку.
— Удивлен что Герман позволяет тебе на такой ездить.
— Ненавижу самцов, которые что-то позволяют или нет. Я самостоятельная, Игорь. Мне не требуется ничье позволение.
— Да, прости. Просто я удивился. А так ты права, конечно. Во всем. Слушай, ну ладно, ты уходишь, и я смиряюсь. Но мы можем как-нибудь поужинать вместе? Выпить чаю? Посплетничать?
— Вряд ли, прости. У меня сейчас очень сложный период.
— Только
Именно этим я и занималась следующие два дня, пока не поняла, что меня тошнит от сладкого. Еще и
позвонили из отдела кадров холдинга, попросили обязательно подъехать — якобы, срочно нужна моя подпись, иначе не получу выплату по увольнению.
— Может моя мама подъедет? — спрашиваю с надеждой?
Я приболела, тошнота измучила, к тому же поправилась на размер, и в привычной одежде мне тесно. Так ужасно себя чувствую, что нет сил даже на улицу выйти. Надо менять гардероб, хотя бы пару вещей приобрести. И раз уж все равно меня зовут в город, можно все это совместить…
— Извините, нужно ваше личное присутствие, Анастасия.
— Хорошо, — вздыхаю. — Может, хотя бы не завтра?
Пыхтя от злости, как и от тесноты платья, которое еле подобрала с утра, подхожу к отделу кадров. Как ни просила их вчера прислать документы по мейлу, ни в какую! Ну что за люди!
Открываю дверь и выпаливаю с порога, не успев еще увидеть кто же находится в кабинете:
— Здравствуйте, моя фамилия Синичкина, вы сказали необходимо мое…
Осекаюсь, потому что за столом руководителя отдела сидит Герман.
— Это что еще такое? — вырывается у меня.
— «Это»? Ты меня так называешь? — сдвигает брови босс.
— Нет! Твой… обман! Зачем ты это делаешь? Я ужасно себя чувствую, притащилась в этот чертов отдел кадров, чтобы получить пособие. Ты не понимаешь, что такими вещами не шутят? Наверное, нет. Наверное, для тебя это все ужасно забавно! — выкрикиваю в лицо Германа, обида буквально захлестывает меня. — Тебе ведь не понять, что для меня каждая копейка на счету! Ведь у меня скоро будет ребенок и нет работы, мы вдвоем с мамой…
— У тебя может быть и работа, и муж. Почему ты такая упрямая? — не остается в долгу и тоже повышает голос Самойлов.
— Потому что ты несерьезен! Потому что спонтанен! То я роль невесты играю, то секретарши… Ты используешь женщин, ну я же знаю! Об этом все на фирме знают. Я не хочу, чтобы меня использовали, чтобы вот так играли, как ты сейчас, ну что тут непонятного?!
— Ты хочешь слов любви?
Пытаюсь понять, с какой интонацией он произнес этот вопрос. Насмешливо? С презрением? С любопытством?
— Не слов! Любви! — выкрикиваю с обидой. — Это то, что тебе похоже недоступно.
— Пожалуй, ты права. Я не знаю, что такое любовь, — кривится Герман. — Мне сложно говорить о том, чего я не знаю, во что не верю. Много лет вокруг меня крутились сплошь хищницы, думающие лишь о том, как бы урвать от меня хоть что-то. Деньги или престиж, или даже просто секс. Но ни одной бескорыстной не попалось. И ни одной настолько упрямой, как ты. Ты мне правда нравишься, Настя. Я не хочу, чтобы ты растила нашего ребенка одна. Но не жди от меня сопливых признаний. Прости, для этого я слишком…