Ребенок Рут

Ланкастер В. К.

Она громко застонала от облегчения и удовольствия, чтобы дать ему понять, что она чувствует, и он взвыл у нее за спиной. Он двигался медленно и остановился, не успев погрузиться в неё до упора. Он сдвинул руку, покоившуюся на её выступающем животе, будто проверяя, нет ли каких-либо проблем, после чего вышел из нее, а затем вошел снова. Рут почувствовала укол боли, словно ее тело забыло о его размерах, но ей было наплевать. Она тотчас же начала подмахивать ему, пытаясь заполучить больше и увеличить темп. Его самообладание поражало и в то же время раздражало, ведь его беспокойство было необоснованным. Она знала,

что справится.

Первые несколько толчков Грон трахал ее мучительно медленно и неглубоко. Рут застонала и уткнулась лбом в сложенные руки, сдвинув колени в положение с лучшей амплитудой, отчаянно пытаясь превзойти его по физической силе. Когда это не сработало, она выбрала подходящий момент и сдавила его внутренними мышцами, приложив столько усилий, сколько могла. Она услышала, как он судорожно вздохнул. Она повторила свой маневр, и Грон сбился с ритма, начав вбиваться в нее так, как она привыкла, но ему все еще удавалось не входить так глубоко, как он мог. Впрочем, и этого было достаточно. Она почувствовала, как он запульсировал внутри нее, и это подвело ее к кульминации, она жестко кончила, когда он наполнил ее своей спермой.

Грон поцеловал ее в плечо, и она повернула голову, чтобы поцеловать его как следует, поблагодарив за то, что он уступил. Он погладил ее по животу и что-то неуверенно пробормотал, но Рут накрыла его руку своей и шикнула на него.

— Я в порядке, — прошептал она. — Мы оба в порядке.

Он фыркнул, словно не был убежден, но не торопился из неё выходить, будто просто ждал, когда откроется второе дыхание, чтобы приступить ко второму раунду. Рут это вполне устраивало. Она нашарила его хвост рукой и приласкала кончик, пригладила мех и провела кисточкой по своей щеке, затем обернула хвост вокруг запястья и решительно дернула. По телу Грона пробежала дрожь, и она, бросив на него призывной взгляд, снова потянула его за хвост. Грон мурлыкнул и наклонился к ней, чтобы поцеловать, и Рут почувствовала, как его член снова стал твердым.

Глава 16

Однажды Мойра подошла к ней, пряча что-то за спиной. К тому моменту Рут уже была настолько большой, что дискомфорт стал для неё практически постоянной переменной. По ее подсчетам, она была примерно на шестом месяце.

— У меня есть для тебя подарок, — сказала она.

Рут оторвала взгляд от корзины, которую плела. Та была продолговатой и глубокой, Рут планировала положить на дно свое розовое одеяло и прикрепить ручки, чтобы ее можно было переносить. Она смастерила несколько таких колыбелек, не желая обходиться без них, если одна сломается. Ей понадобится безопасное спальное место для малыша, особенно если они вернутся на площадку.

— О, и что же это? — улыбнулась она.

Мойра вытащила плоский зелёный круг.

— Это подушка!

Рут ахнула. В последнее время у неё жутко болела спина, она никак не могла найти способ облегчить боль. Она потянулась за подарком, и Мойра передала подушку ей в руки. Похоже, Мойра нашла способ обвить тростник вокруг какого-то мягкого наполнителя. Рут попыталась взбить ее, но она оказалась немного жестковатой.

— Она потрясающая! А что внутри?

Мойра украдкой пожала плечами.

— Ммм, немного того, немного сего.

— Ну уж нет, ты должна

сказать, мне понадобится больше таких вещиц, — настаивала Рут. Она поискала глазами ближайшее дерево и присела к нему, расположив подушку между собой и стволом. Стоило ей правильно разместить её и Рут почувствовала, как напряжение покидает ее позвоночник. — Это невероятно, — простонала она.

Мойра рассмеялась, усаживаясь напротив Рут.

— Счастливой вечеринки в честь будущей мамочки, — сказала она.

— Вечеринки?

— Ну, я подумала… А почему бы и нет? У меня никогда раньше не было беременной подруги. Ты ведь знаешь, что этот ребенок — племянник или племянница Крану, а значит и моя племянница или племянник. Честно говоря, если ты не предложишь мне стать крестной матерью, я обижусь.

На глаза Рут навернулись слезы.

— Конечно же, ты крестная, — заявила она, раскрывая свои объятия для Мойры.

Она шмыгнула носом, и Мойра спросила:

— Ты плачешь?

— Гормоны. Я теперь постоянно плачу, — объяснила она.

— Оу, — ответила Мойра, похлопав Рут по спине. — Я просто пошутила…

К ним крадучись подошел Грон, видимо, чтобы выяснить, что произошло с его беременной парой и почему она плачет. Рут отодвинулась от Мойры, вытерла глаза, откинулась на подушку и взяла руку Грона, чтобы сжать ее.

Расслабившись, она почувствовала, как что-то шевельнулось у нее в животе, и Рут снова ахнула, резко выпрямившись от страха и удивления. Она прижала руки к животу и затаила дыхание, ожидая почувствовать что-то еще, страшась самого худшего.

Грон и Мойра отреагировали одновременно; Грон положил свою руку поверх ее руки и наклонился вперед, заглянув ей в лицо и что-то вопросительно прорычав.

— Что такое? Рут, что случилось? — спросила Мойра.

— Я что-то почувствовала, не знаю… — она не стала вдаваться в подробности, надеясь почувствовать что-то еще, боясь упустить момент. Затем она подпрыгнула, когда это повторилось, испытав странное ощущение, будто внутри неё что-то задвигалось.

— Ребенок шевельнулся, — рассмеялась она. Рут передвинула руки и прижала ладонь Грона к своему животу, не зная, повторится ли это снова. Она улыбалась до ушей, пока они оба ждали, а потом последовал легкий толчок изнутри.

Грон удивленно отдернул руку, но тут же вернул ее обратно. Рут снова рассмеялась и погладила его по лицу, чувствуя себя связанной с ним по-новому, через ребенка, который рос внутри нее, его сына или дочь. Он заурчал от изумления, затем опустил голову к ее животу и заговорил с ребенком, но тот, похоже, устал, потому что в тот день больше не двигался.

В течение следующих нескольких месяцев живот Рут продолжал расти, а ребенок становился все более активным, пока она не потеряла счет тем случаям, когда пыталась телепатически попросить его поспать, и дать поспать ей. Она безумно любила малыша, но ей не нравилось, когда ее пинали в печень. В последние месяцы Гэндри то и дело заговаривали о ее животе, словно это было поводом для беспокойства. Рут чувствовала себя огромной, но не думала, что была больше положенного. Земные женщины порой вынашивали двойню или тройню, а то и большее количество младенцев, так что пока она не ощущала угрозы. Она начнёт волноваться, когда её живот продолжит расти до десятого или одиннадцатого месяца.