Речные заводи (том 2)
Шрифт:
– Не плохой! – отвечал на это У Юн.
– Не говорите так, – воскликнул Лу Цзюнь-и. – Только вы, уважаемый брат, и можете быть начальником лагеря. А я стану служить вам!
Но слова Лу Цзюнь-и оставили без внимания и тут же поручили Справедливому судье – Пэй Сюаню написать два билетика. А затем, когда кончился обряд возжигания благовонных свечей и они совершили моление, каждый вытащил билетик. Сун Цзяну достался город Дунпинфу, а Лу Цзюнь-и – Дунчанфу. При этом все присутствующие почтительно молчали.
В тот же день был устроен пир, во время которого Сун Цзян распорядился, как
В отряде Лу Цзюнь-и насчитывалось двадцать четыре главаря больших и малых, в том числе У Юн, Гун-Сунь Шэн, Гуань Шэн, Ху-Янь Чжо, Чжу Тун, Лэй Хэн, Со Чао, Ян Чжи, Шань Тин-гуй, Вэй Дин-го, Сюань Цзань, Хао Сы-вэнь, Янь Цин, Ян Линь, Оу Пэн, Лин Чжэн, Ма Линь, Дэн Фэй, Ши Эль, Фань Жуй, Сян Чун, Ли Гунь, Ши Цянь и Бай Шэн, всего десять тысяч конных и пеших бойцов. Этому отряду, как и первому, в помощь была выделена лодочная флотилия под командой Ли Цзюня, Тун Вэя и Тун Мэна.
Остальные главари, а также раненые, оставались в Ляншаньбо для охраны лагеря. Когда распределение сил было закончено, Сун Цзян и подчиненные ему командиры повели отряды в наступление на Дунпинфу, а отряд Лу Цзюнь-и отправился в Дунчанфу. Они покинули гору одновременно. А надо зам сказать, что все это происходило в первый день третьего месяца. Пригревало солнце, дул легкий, приятный ветерок, все кругом зеленело. Словом, была самая благоприятная пора для боевых действий.
Но вернемся пока к Сун Цзяну. Следуя во главе своего отряда по направлению к Дунпинфу, он достиг городка Аньшаньчжэнь, расположенного всего лишь в сорока с лишним ли от Дунпинфу; решив сделать тут привал, он обратился ко всем со следующими словами:
– Начальник округа в Дунпинфу – Чэн Вань-ли и командир конного отряда – уроженцы города Шандан, округа Хэдун, восточнее реки Хуайхэ. Фамилия командира Дун, имя Пин. Он искусно владеет двумя пиками, и за это народ прозвал его «Полководец с двумя пиками». Человек этот необычайно отважен. И хоть сейчас мы идем походом на их город, однако с Дун Пином должны обойтись вежливо. Я хочу послать вперед двух человек с письмом, в котором мы сообщим о том, что идем на их город войной. Может быть, они выразят желание сдаться добровольно, в таком случае нам незачем вести туда все войско. А откажутся, тогда по крайней мере народ не будет на нас в обиде, когда нам придется губить людей. Кто хочет отвезти письмо?
Тут выступил вперед Ю Бао-сы.
– Я знаю Дун Пина и готов отвезти ему ваше письмо! – сказал он.
Вслед за ним вышел Ван Дин-лю.
– Я человек здесь еще новый, – начал он, – и ничего полезного пока не сделал для лагеря. Поэтому мне бы очень хотелось пойти с этим поручением в помощь Ю Бао-сы.
Сун Цзян остался этим очень доволен. Он тут же написал письмо, в котором извещал о начале войны, вручил его гонцам, и те отправились в путь. В письме говорилось, что они идут только за провиантом.
Между тем, когда начальнику округа Чэн Вань-ли стало известно о том, что Сун Цзян со своими войсками идет на Дунпинфу и уже расположился в Анынаньчжэне лагерем, он тотчас же пригласил к себе на совет командира конницы Полководца с двумя копьями – Дун Пина, чтобы обсудить с ним важные военные вопросы. И вот в тот момент, как они совещались, привратник доложил:
– От Сун Цзяна прибыли гонцы с письмом.
Начальник округа Чэн Вань-ли приказал ввести их.
Ю Бао-сы и Ван Дин-лю вошли, приветствовали хозяев и передали им письмо. Прочитав его, Чэн Вань-ли обратился к Дун Пину:
– Они хотят одолжить у нас деньги и провиант. Как же нам быть?
Тут Дун Пин пришел в ярость и закричал, чтобы гонцов вывели и немедленно казнили. Но начальник округа стал возражать:
– Нет, так нельзя! Еще в старину говорили: «Если два государства воюют между собой, посланцы не должны подвергаться казни». Поэтому подобный поступок с нашей стороны противоречил бы установленным правилам. Дадим им по двадцать палочных ударов и отпустим обратно. А там мы посмотрим, как они будут действовать.
Однако Дун Пин никак не мог успокоиться. Он приказал связать гонцов и до тех пор их бить, пока кожа с них не слезет, а после этого вышвырнуть из города. Вернувшись в лагерь, Ю Бао-сы и Ван Дин-лю со слезами докладывали Сун Цзяну:
– Этот Дун Пин мерзавец и грубиян! Если бы вы только знали, как ненавидит он нас!
Когда Сун Цзян узнал о том, что его посланцев избили, сердце его переполнилось гневом. Он решил немедленно выступить в поход и сравнять город с землей. Однако вначале он приказал устроить Ю Бао-сы и Ван Дин-лю на подводу и отправить их в горы на излечение. Тут выступил вперед Ши Цзинь Девятидраконовый и сказал:
– Когда я жил в Дунпинфу, у меня в одном увеселительном домике была подруга по имени Ли Шуй-лань, что значит «Спящая Орхидея». Мы частенько видались с ней. Надо бы мне сейчас взять побольше денег и тайно проникнуть в город. Я бы смог остановиться у нее и пожить некоторое время. А в день, который вы назначите для нападения, я заберусь на сторожевую башню, и, как только Дун Пин выедет из города, чтобы завязать с вами бой, подожгу ее. Таким образом, нам легче будет добиться большого успеха.
– Замечательно! – воскликнул Сун Цзян.
Он тут же приказал принести золота и серебра для Ши Цзиня, которые тот увязал в свой узел. Спрятав у себя оружие и распрощавшись со всеми, Ши Цзинь собрался идти. Сун Цзян напутствовал его такими словами:
– Дорогой брат! Хорошенько следите за тем, когда наступит удобный момент. А я с отрядом пока буду стоять здесь.
Итак, Ши Цзинь отправился в путь. Пробравшись в город, он прошел прямо в дом Ли Шуй-лань, расположенный в западном районе. Когда отец девушки увидел Ши Цзиня, он вначале сильно перепугался, а затем ввел его в дом и позвал дочь. Ли Шуй-лань поздоровалась с Ши Цзинем, провела его к себе наверх и, когда они уселись, спросила: