Рефераты для дурехи
Шрифт:
Юрий Живаго хоронит Анну Ивановну, и снова он убежден в идее бессмертия. Когда-то в детстве он хоронил маму, и был потрясен ужасом смерти, безутешно плакал от горя и страха, мир казался ему громадным непроходимым лесом, где толстоствольные грозные деревья обступили его со всех сторон и смыкаются над ним своими вершинами, подавляют его высотой и мощью, а он такой маленький и одинокий в этом враждебном лесу. Теперь, во время смерти Анны Ивановны, Юрий Живаго стал мужественнее и спокойнее, потому что смерть больше не пугала его: смерти для Юрия Живаго просто нет.
«Сейчас он ничего не боялся, ни жизни, ни смерти, всё на свете, все вещи были словами его словаря. Он чувствовал себя стоящим на равной ноге со вселенною и совсем по-другому выстаивал панихиды по Анне Ивановне, чем
78
Пастернак Б. Собрание сочинений в пяти томах. «Худ. литература», – М., – 1990, -. Т. 3, – С. 89.
Понятно, почему Гордон и Юрий Живаго увлечены идеями книг Николая Николаевича. Он пишет их и публикует в Швейцарии. В этих книгах отрицается смерть и провозглашается бессмертие.
Наконец, последние строки романа – это строки стихотворения Юрия Живаго «Гефсиманский сад». Они, конечно, провозглашают бессмертие. Воскресший Христос снова открывает историю человечества, и время отсчитывается, по Пастернаку, от Христа и его воскресения. Последний аккорд романа, таким образом, мажорный, несмотря на всю трагичность времени, в котором живут Юрий Живаго и его возлюбленная Лара:
Но книга жизни подошла к странице, Которая дороже всех святынь. Сейчас должно написанное сбыться, Пускай же сбудется оно. Аминь. Ты видишь, ход веков подобен притче И может загореться на ходу. Во имя страшного ее величья Я в добровольных муках в гроб сойду. Я в гроб сойду и в третий день восстану, И, как сплавляют по реке плоты, Ко мне на суд, как баржи каравана, Столетья поплывут из темноты [79] .79
Пастернак Б. Собрание сочинений в пяти томах. «Худ. литература», – М., – 1990, -. Т. 3, – С. 540.
Заключение
XX век, как это ни странно, несмотря на миллионы человеческих жертв, на насилие и жестокость, о которой даже не ведал век XIX, оказался оптимистичнее, чем его предшественник. Он возродил идею бессмертия, которая в конце XIX благополучно умерла.
Не даром же А.И. Чехов завершал XIX век и начинал XX. Чеховский «человек в футляре», власть которого над городом казалась вечной, находит наконец-то самый подходящий для себя футляр – гроб: Смех Чехова горек и трагичен. Он уже не верит в бессмертие. Доктор Рагин, умерший в палате № 6, отказывается верить в бессмертие вместе с Чеховым: «Андрей Ефимыч понял, что ему пришел конец, и вспомнил, что (…) миллионы людей верят в бессмертие. А вдруг оно есть? Но бессмертия ему не хотелось…» [80]
80
Чехов А.П. Полное собрание сочинений и писем в тридцати томах. —М., – «Наука», – 1977, Т. 8, – С.126.
Андрей Платонов, Михаил Булгаков, Борис Пастернак, речь о котором
Список использованной литературы:
1. Белый А. Мастерство Гоголя, – МАЛП, – М., – 1996.
2. Библия. – Издание Московской патриархии, – М., – 1989, – С. 1104–1105.
3. Гоголь Н.В. Собрание сочинений в девяти томах, – . М., – «Русская книга», – 1994.
4. Золотусский И. Гоголь. – М., – «Молодая гвардия», – ЖЗЛ, – 1979.
5. Некрасов Н.А. Сочинения. – Л., – Гос. изд. худ лит., – 1957.
6. Пастернак Б. Собрание сочинений в пяти томах. «Худ. литература», -М., – 1990.
7. Пушкин А.С. Сочинения в трех томах. – М., – «Худ. литература», – 1986.
8. Тургенев И.С. Отцы и дети. – Гос. изд. детской литературы Министерства Просвещения РСФСР, – М., – 1956
9. Чехов А.П. Полное собрание сочинений и писем в тридцати томах. – М., – «Наука», – 1977, Т. 8.
Глава 5. Нечистая сила в изображении Ф.М. Достоевского, Н.В. Гоголя, Ф.К. Сологуба и М.А. Булгакова
Введение
Что мы понимаем под выражением «нечистая сила», когда мы говорим об изображении «нечистой силы» в произведениях перечисленных писателей? Прежде всего, это, разумеется, дьявол, сатана, чёрт. Он – глава и хозяин нечистой силы, владыка ада, или, как его еще называют, «князь мира сего». Его личную свиту составляют некие ангелы тьмы. Но, помимо непосредственных, так сказать, ближайших служителей сатаны, существует множество других воплощений нечистой силы. Это лешии, водяные, русалки (они живут в лесах, болотах, прудах и реках), то есть те, кто подчиняется природным, точнее сказать языческим богам, и о ком народная фантазия вот уже сотни лет слагает волшебные сказки и легенды. Иначе сказать, эти фантастические существа, может быть, даже древнее дьявола, образ которого по преимуществу рисуется нам на основании христианских (или более ранних – библейских) представлений о воплощенном зле.
С «нечистой силой» общаются, служат и предаются ей душой и телом колдуны, ведьмы, гадатели и ворожеи. Нельзя сказать, что они сама «нечистая сила», но они – орудия «нечистой силы», что называется «инструменты зла». Значит, без них рассказ об изображении «нечистой силы» был бы неполным.
Помимо чёрта, Гоголь, Сологуб и Булгаков изображают котов, недотыкомку и свиту дьявола (Азазелло, Геллу, кота Бегемота, Фагота-Коровьева, Абадонну).
Итак, четыре писателя – Гоголь, Достоевский, Сологуб и Булгаков – по-своему, неповторимо и оригинально, описали и представили читателю эту самую «нечистую силу». Различие созданных ими образов объясняется, во-первых, особенным мировоззрением каждого писателя, а во-вторых, разными художественными целями, которые эти писатели преследовали, рисуя персонажей «нечистой силы». Вместе с тем последователи не могли не учитывать опыт предшественников. Достоевский, бесспорно, следует Гоголю. Сологуб признает достижения Гоголя и Достоевского. Булгаков отталкивается от Гоголя и Достоевского, используя все лучшее, что они сделали в этой «странной» области художественного творчества. Другими словами, в некотором смысле можно говорить о традициях и новаторстве в изображении образов «нечистой силы».