Реформы Ивана Грозного. (Очерки социально-экономической и политической истории России XVI в.)
Шрифт:
Если в первое время своего существования дворянское ополчение сыграло значительную роль в борьбе за завершение объединения русских земель, то к середине XVI в. все отчетливее вскрывались его недостатки.
Дворянское ополчение не было ни постоянным, ни регулярным войском. Его тяжелое вооружение переставало удовлетворять потребности времени. Дворянские кольчуги уже не спасали от метких выстрелов из огнестрельного оружия. До середины XVI в. на Руси не было установившейся регламентации военной службы в связи с размером и характером землевладения (как вотчинного, так и поместного). Что давало возможность дворянам-помещикам и вотчинникам уклоняться под тем или иным предлогом от несения военной службы, а их «холопы», конечно, не горели желанием проливать кровь за своих господ. Назревала необходимость преобразований в организации и составе вооруженных сил на Руси.
Эти преобразования были особенно необходимы в связи со сдвигами, происшедшими в вооружении, и в первую очередь в связи с распространением огнестрельного оружия. В конце XV в. появляется фитильный замок, что привело к распространению фитильного оружия (пищалей) [791] . Стрельба из пищалей требовала постоянного упражнения, большого навыка [792] . Только постоянное войско могло обеспечить эффективное использование огнестрельного оружия.
791
М. М. Денисова, М. Я. Портнов, Е. Н. Денисов, Русское оружие, М., 1953, стр. 97.
792
М. М. Денисова, М. Я. Портнов, Е. Н. Денисов, Русское оружие, М., 1953, стр. 124.
Зарождение постоянной армии прежде всего происходило в артиллерии. Русская артиллерия («наряд»)
793
И. С. Рябинин, Новое известие о Литве и Московитах (Чтения ОИДР, 1906, кн. 3, отд. V, стр. 5–7).
794
А. В. Чернов, Вооруженные силы Русского государства в XV–XVII вв., стр. 39.
Оборона южных границ от набегов кочевников требовала организации постоянной сторожевой службы в городах по южной «украйне». Для этой службы постепенно начинают использоваться служилые «казаки», формировавшиеся из городского населения южных городов, которое пополнялось за счет крестьян и холопов, бежавших от непосильного гнета из центральных районов страны. «Казаки» также посылались гонцами в Крым и «Ногаи» [795] .
Подвижные конные отряды казаков были как бы авангардом русских вооруженных сил, выдвинувшимся в южную степь. Однако и организация обороны от набегов крымских татар страдала серьезными недочетами. Отряды казаков не отличались строгой воинской дисциплиной, состав их был текучим; у них не было крепкой связи с основными вооруженными силами. Следовало если не заменить их, то во всяком случае дополнить другим родом войск, который мог бы обеспечить регулярную службу и правильную оборону южных границ. Таким родом войск стали, как мы увидим ниже, пищальники, составлявшие значительную часть гарнизонов городов-крепостей на Юге. Вторжения крымских и казанских татар, особенно набег 1521 г. на Москву, заставили русское правительство укрепить свою южную границу. Правительство Василия III предприняло строительство ряда каменных крепостей в крупных городах. В 1525–1531 гг. был построен кремль в Зарайске, в 1534–1535 гг. Китай-город в Москве. 10 сентября 1535 г. великий князь приговорил «поставите городок Пронеск» [796] . В 30-х годах на юге страны была создана целая система крепостей. Эти, обычно четырехугольные по форме, крепости, появившиеся во время значительного прогресса военной техники, уже отличались от старых округлых крепостей (см., например, крепости Зарайска, Мокшанска и др.). Новая форма крепостей была связана с развитием огнестрельного оружия и тактики активной обороны. Она позволяла сосредоточить в крепостных стенах значительные гарнизоны, которые не только отбивали атаки неприятелей, но и переходили часто в контратаки [797] . Однако и система новых крепостей была недостаточна: войска крымских татар обходили их и продолжали совершать свои набеги. Система городов-крепостей была уже недостаточна. Необходимость создания более эффективной линии укреплений становилась все более очевидной. Ею в середине XVI в. сделалась засечная черта [798] .
795
ЦГАДА, Крымские дела, кн. 9, л. 11; кн. 8, л. 309 и др.
796
ДРК, стр. 99.
797
См. Л. М. Тверской, Русское градостроительство до конца XVII века, Л.—М., 1953, стр. 54, 60.
798
См. А. В. Никитин, Оборонительные сооружения засечной черты XVI–XVII вв. («Материалы и исследования по археологии СССР», т. XLIV, М., 1955, стр. 116–213).
Слабость дворянской конницы в условиях развития огнестрельного оружия потребовала введения как ее существенного дополнения пехоты. Пехота в начале XVI в. на Руси была представлена посошной ратью и пищальниками. Посошная рать, набиравшаяся от времени до времени на случай отдельных крупных походов, состояла из крестьянского и городского населения, собиравшегося с сох (окладных единиц). Так, для казанского похода 1547–1548 гг. выставлялось с сохи по два человека по-сошных людей (одного конного и одного пешего), а с слобод с 10 дворов — по человеку на коне. Монастыри и другие иммунисты от этой повинности были освобождены [799] . Посошные люди не только участвовали во вспомогательных работах по обслуживанию дворянской конницы, но зачастую принимали самое действенное участие в военных операциях. Посошная рать, тесно связанная с народными массами, не могла полностью удовлетворять потребностям Русского государства в постоянном войске, вооруженном огнестрельным оружием, послушном исполнителе воли господствующего класса. Зародышем такого войска стали пищальники и их преемники — стрельцы.
799
Троице-Сергиев м., кн. 519, л. 17 об. — 18 об.
Вопрос о появлении стрелецкого войска на Руси до настоящего времени еще принадлежит к числу спорных.
Необходимо прежде всего выяснить отношение пищальников к стрельцам. Последние исследователи этого вопроса (С. Л. Марголин, А. В. Чернов) резко выступают против отождествления пищальников со стрельцами. «Пищальников, — пишет А. В. Чернов, — можно назвать предшественниками стрельцов, и то лишь в части характера службы (рода войска) и вооружения… Во всем остальном (способ комплектования, внутренняя войсковая организация, служебное и материальное положение и пр.) стрельцы ничего общего не имели с пищальниками» [800] .
800
А. В. Чернов, Образование стрелецкого войска, стр. 290.
Впервые пищальников мы встречаем в источниках начала XVI в. Они, в частности, упоминаются в Разрядной книге под 1508 г. [801] Во Псковской первой летописи под 1510 г. говорится, что Василий III оставил во Пскове «детей боярских 1000, а пищальников новгородцких 500» [802] . В поход 1512 г. под Смоленск было приказано собрать «з городов пищальники и на псковичь накинуша 1000 пищальников, а псковичем тот рубеж не обычен» [803] . В 1535 г. среди русских войск в Гомеле были «дети боярскые, с ними же и пищальникы» [804] . Сообщая о набеге крымского хана на Москву при Василии III, Герберштейн говорит, что на следующий год московский великий князь «впервые тогда пустил в дело пехоту и пушки» [805] . В 1546 г. произошло выступление новгородских пищальников под Коломной [806] . В походе на Казань 1549–1550 гг. «пищальников многых не было», что повлияло на неудачу этого военного предприятия [807] .
801
ДРК, стр. 41, ср. под 1512 г. (там же, стр. 47).
802
«Псковские летописи», вып. I, стр. 96.
803
«Псковские летописи», вып. I, стр. 97.
804
ПСРЛ, т. XX, ч. 2, СПб., 1914, стр. 431. В том же году «псковичи нарядиша 500 пищальников» («Псковские летописи», вып. I, стр. 107).
805
С. Герберштейн, указ. соч., стр. 76.
806
ПСРЛ, т. XIII, ч. 2, стр. 448.
807
ПСРЛ, т. IV, ч. 1, вып. III, стр. 621.
Пищальники были прежде всего пешим войском, вооруженным огнестрельным оружием — пищалями. Пищальники располагались отрядами в пограничных городах на Северо-Западе: во Пскове [808] , Ивангороде [809] , Кореле [810] , Торопце [811] , Острове [812] и др. [813] , а также в городах, составлявших южный и юго-восточный пояс, защищавший Русь от набегов крымцев и казанцев. Слободы пищальников были в Серпухове [814] , Ярославле [815] , Суздале (Семеновская слобода) [816] . В крымских делах упоминается, что в 1512 г. дети боярские, казаки, пищальники и «гости» приходили в Азов [817] . Имелись пищальники в Кашире, Твери и, возможно, в Коломне [818] . В ноябре 1537 г. пищальники, посошные люди и дети боярские находились «на службе» в Муроме [819] . Незадолго до прибытия на Русь Герберштейна (был дважды — в 1517 и 1526 гг.) в Замоскворечье Василий III «выстроил своим телохранителям новый город Нали» [820] . Это, бесспорно, слободка Наливки (у Якиманки). Речь в данном случае идет о создании слободки пищальников (в Наливках в XVII в. жили стрельцы) [821] . Перед нами прообраз позднейшей стрелецкой слободы в селе Воробьеве. Очень интересно сведение П. Иовия (1525 г.) о том, что Василий III «.. учредил отряд конных стрельцов» [822] .
808
Кроме указанных выше случаев, см. «пищальнитцкие дворы» во псковских писцовых книгах 1585–1587 гг. («Сборник Московского архива Министерства юстиции», т. V, М., 1913, стр. 12, 282, 340).
809
См. в документе 1535–1540 гг. (РИБ, т. XV, № 36, стр. 68–69).
810
В 1506 г. в Кореле жило 9 пищальников, в Копорье был всего один двор («Временник ОИДР», 1850, кн. 12, стр. 1–7; НПК, т. III, СПб., 1868, стр. 497; Н. Д. Чечулин, указ. соч., стр. 35; Н. Е. Носов, Очерки, стр. 101, 103).
811
В Торопце в 1540/41 г. было 24 пищальника и 1 вдова с сыном (Н. Д. Чечулин, указ соч., стр. 60).
812
По письму 1556/57 г., там было 15 дворов «пищальников» («Сборник Московского архива Министерства юстиции», т. V, стр. 282; Н. Е. Носов, Очерки, стр. 108).
813
В Орешке в 1505 г. — 6 дворов, в которых жили «великого князя холопи, пищальники и воротники» («Временник ОИДР», 1851, кн. 2, стр. 114). К 1545 г. этих дворов стало 8. В Порхове к этому году было 5 дворов пищальников (ААЭ, т. Т, № 205). Возможно, пищальники были и в Торжке; ср. грамоту 1553 г. на сбор в Торжке поворотных денег «с черных дворов и слободцких… оприч белых дворов и пищальных, которые от службы не отставлены» (Акты Юшкова, № 169, стр. 145). Очевидно, термины «стрельцы» и «пищальники» некоторое время после реформы 1550 г. сосуществовали.
814
См. сотную 1551/52 г., где упомянуты Пищальникова слобода и Пищальникова улица (П. Симеон, указ. соч., стр. 323).
815
«Исторические акты ярославского Спасского монастыря», М., 1898, № IV–V.
816
Здесь пищальники в 1540 г. имели 6 своих собственных дворов (ГИМ, Отдел письм. источников, Собр. Уварова, картон 41/16).
817
Сб. РИО, т. XCV, стр. 140 (1515 г.).
818
АГР, т. I, стр. 94; ПСРЛ, т. XIII, ч. 2, стр. 448. Хотя возможно, в Коломну пищальников привез с собой Василий III для борьбы с Саиб-Гиреем. В сотной грамоте 1543/44 г. упомянуто 6 дворов пищальников, живших в слободке тверского Отроча монастыря (С. А. Шумаков, Из актов тверского Отроча монастыря, стр. 4–5).
819
М. А. Дьяконов, Акты, вып. И, № 11, стр. 9.
820
С. Герберштейн, указ. соч., стр. 99.
821
«История Москвы», т. I, стр. 481. Предположение П. В. Сытина о том, что на «вспольях» поселены были 400 пищальников, выведенных из Пскова, не подтверждено источниками (П. В. Сытин, История планировки и застройки Москвы, т. I, М., 1950, стр. 47).
822
С. Герберштейн, указ. соч., стр. 275; «Sclopetiariorum equitiam manum» («Библиотека иностранных писателей о России», отд. 1, т. I, стр. 77).
Пищальники считались «людьми великого князя» [823] и были подведомственны в судебном отношении великокняжескому казначею, а на местах — городовым приказчикам [824] . Так же как и другие великокняжеские люди (например, бортники, пушкари), пищальники могли иметь жалованные грамоты, освобождавшие их от подсудности наместникам и содержавшие те или иные податные льготы [825] .
Пищальники, жившие в слободах на посаде, наряду со своим основным делом могли заниматься ремеслом и промыслами [826] . В 1540–1541 гг. один из пищальников в Торопце имел лавку в большом ряду [827] . Набирались пищальники, очевидно, из «охочих» людей (как и другие приборные люди), главным образом из горожан [828] .
823
В 1535–1540 гг. упоминаются «великого князя пищальники, люди, деи, княжые, то ведает князь» (РИБ, т. XV, № 36, стб. 68).
824
В 1543 г. каширские пищальники говорили: «мы, господине, суд козначеев Ивана Ивановичя», ср.: «а велено их судити на Кошире приказщиком городовым» (АГР, т. I, стр. 94, 108).
825
АГР, т. I, стр. 94—107. Не платили пищальники податей и в Серпухове в 1551/52 г. в отличие от других тяглых людей. Л. Болотников собирал в 1553/54 г. поворотное «в Торшку, опричь белых дворов и пищальных, которые от службы не отставлены» (Акты Юшкова, № 169).
826
АГР, т. I, стр. 94—108; пищальники… «метали невод в Плюсе реке», где у них было свое «судно» (РИБ, т. XV, № 36, стб. 68–69).
827
Н. Д. Чечулин, указ. соч., стр. 60.
828
Ср. 50 пищальников новгородцев под Коломной в 1546 г. (ПСРЛ, т. XIII, ч. 2, стр. 448), а также сведения о приборе 600 пищальников псковичей и новгородцев.
В сентябре 1508 г. Василий III «велел нарядить з городов пищальников и посошных» [829] . Условия набора были различны. Так, в 1512 г. во Пскове брали одного человека с 6 1/ 2дворов (взято 1000 пищальников с 6500 дворов «Застенья»). В 1545 г. в Новгороде брали одного пищальника с 4 дворов (с 6564 дворов Новгорода и пятин взято 1845 человек) [830] . Согласно распоряжению Новгород должен был нарядить «с дворов», посадов и пригородов 4000 пищальников (конных и пеших), причем каждый из них должен был иметь «по пищали по ручной» [831] .
829
ДРК, стр. 41.
830
М. М. Денисова, М. Я. Портков, Е. Н. Денисов, указ. соч., стр. 10.
831
ААЭ, т. I, № 205.