Реи?с
Шрифт:
– Какой, на хер, Донецк? На х…ю я видал эту, б…дь, Курскую дугу!
– Hey, guys, I need a hand, – в лучах проникающего сквозь отвалившуюся дверь света стояла, покачиваясь и направив на них автомат, высокая фигура с широченными плечами. – Get the fuck up and help me55.
Бандиты не поняли, что говорил неизвестный, но как-то сразу осознали, что зря они свои автоматы побросали по дороге. И оба вместе сообразили, что соваться в карманы за другими стволами на глазах у этого Терминатора будет точно «не в тему».
Пока они поднимались, Андрий покачнулся. Земля поплыла
– Hurry up, motherfuckers, – вымолвил он. – Hurry up for fuck’s sake56.
– По-английски говорит, – шепнул Петя, поднимаясь и тряся головой.
– Откуда ты знаешь? – удивился Паша, тоже поднимаясь и отряхиваясь.
Андрий не слышал, что они говорили. Из ушей у него текла кровь.
– Американец, – ответил Петя шепотом. – Фак, б…дь, фак один.
Американец выглянул на дорогу, увидел, что на месте, где чадила расстрелянная колонна, признаков жизни больше не было, и, поведя автоматом из стороны в сторону, показал бандитам на выход.
– П…ц, – прошептал Петя. – Пашка, на расстрел ведут.
Они медленно, держась за руки, вышли из коровника. Эндрю подтолкнул их стволом автомата в спины.
– Он, по ходу, американец! – осенило Пашу. – Они, по ходу, и расх…ячили колонну! Если они американцы, то мы с тобой, Петя, украинцы. Они же за нас! А он думает, мы русские, б...дь! А мы, по ходу, нет! Мы, б...дь, ук-ра-ин-цы, Петя!
– Мы украинцы! – подхватил Петя. Подняв руки вверх, он медленно развернулся, понял, что американец не слышит, и что есть силы закричал, как футбольный фанат на матче, размахивая руками с растопыренными пальцами и покачивая корпусом из стороны в сторону, словно вот-вот и погонит волну по стадиону. – Ук-ра-и-на! Ук-ра-и-на! Мы – украинцы!
Эндрю не слышал их и тщетно пытался по губам определить, что эти пленные русские солдаты кричат ему. Единственное, что ему сейчас было нужно от них, – это помочь дотащить генерала до коровника и спрятать его там. Потом он мог или пристрелить их, или заставить нести раненого, но куда? Они летели сюда больше часа. Это больше ста километров. Генерал не доживет. Да и он тоже. Нужен транспорт. Рация осталась в вертолете. Нужно проверить телефон, а пока что самое главное – втащить Дронова в безопасное место.
– Ще не вмерла України ні слава, ні воля, – воспользовавшись замешательством американца, запел Паша, приложив руку к сердцу, сначала неуверенно, а потом все громче и громче: – Ще нам, браття українці, усміхнеться доля…
Дальше он слов не знал и стал повторять первые две строчки, только еще громче. Петя попытался подпеть другу, но он вообще не знал слов и просто что-то мычал, для убедительности кивая головой.
Американец не мог понять, что происходит. Русские по непонятной причине начали петь.
– This is fucking crazy! – закричал он, выплевывая изо рта сгусток крови. – Shut the fuck up!57
В этот момент Эндрю понял, что к нему вернулся слух, потому что вдруг расслышал слабый
– Andrey, Andrey! – сиплым шепотом пытался кричать генерал. – They are Ukranians! Ukrainians!..58
Дронов с первого взгляда понял по форме, что они не русские и даже не сепаратисты.
– Ukrainians? – переспросил пораженный Андрий. – Fucking Ukranians, are you?59
– Yes, yes!60 – заулыбался Петя во весь рот.
Он всунул руку в нагрудный карман, чтобы достать паспорт, и понял, что нужно на ощупь выбрать один из двух – русский или украинский. Но как?
Петя закрыл глаза. Попытался вспомнить хоть какие-то слова бабушкиной молитвы, но не смог – и достал из кармана синий украинский паспорт. Выдохнул с облегчением и протянул его Эндрю. Тот раскрыл паспорт. Полистал и, повернувшись к Дронову, показал тому документ. Генерал кивнул, и американец бросил паспорт назад Пете. Затем показал автоматом на генерала на носилках и, сконцентрировавшись, выговорил по-украински с сильным акцентом:
– Несіть його в будинок.
Коровы затихли, успокоились, и беглецы провели свой военный совет. Известие о гибели Саши и Мачека просто добило Дронова. Он сам хотел бы сейчас умереть, и каждое слово давалось генералу с трудом. Поэтому, когда он спросил, кто они такие и как попали сюда, а Петя ответил за двоих: «Долго объяснять, дядя», – генерал не стал вдаваться в подробности. Нужно было сначала выбраться, а потом уже разбираться. Бандиты поняли, что перед ними большой начальник, возможно генерал. Генерал убедился, что перед ним – свои. От телефонов, что у Дронова, что у Михальчика, толку не было – вне зоны покрытия. Скорее всего, русские, продвигаясь в глубь территории, глушили украинскую мобильную связь.
План дальнейших действий Дронов с Михальчиком обсуждали уже на английском. Бандиты внимательно слушали, стараясь не пропустить ни одного слова или, скорее, понять хоть одно. Идея была проста – пробиваться к Волновахе по пересеченной местности. Главным на повестке стоял вопрос транспорта. Можно было добыть гражданскую машину в Успенке, но как проехать больше шестидесяти километров, не минуя позиции и блокпосты сепаратистов? На этот вопрос Дронов ответить не мог. Русское наступление вообще спутало все карты. Новый приступ боли был таким сильным, что генерал опять отключился.
Андрий выдал бандитам по автомату. Теперь все были вооружены. В разгрузке у Эндрю было четыре снаряженных магазина. У двух украинских «патриотов» не было ни одного запасного. Еще в их арсенале было четыре «мухи», пулемет с одним магазином, два пистолета ПБ, шесть гранат Ф-1, «Глок» и ПМ. На пять минут боя, подумал Андрий. Травма спины у генерала была более чем серьезная. Дронов вообще не чувствовал ничего ниже пояса. Да и тело Мачека нужно было вывозить к своим. Саша сгорел в вертолете. С самого начала это была миссия камикадзе. Андрий не мог понять, как он на это согласился. Он мог и не соглашаться, но… тогда Дронов улетел бы один. Да и какой смысл сейчас об этом рассуждать? Оставалось только идти в Успенку, найти любую машину и пробиваться с боем – другого не дано.