Река – костяные берега
Шрифт:
Законы в современном мире не давали никакой надежды на искренние романтические отношения: девушки даже не смотрели в сторону парней, не имеющих приличного автомобиля и дебетовой банковской карты, – так он считал. Не все девушки такие, конечно. Но в том-то и дело, что Борису нравились только те, кто знал себе цену. Те, кто принимал дорогие подарки как должное, кто любил ужинать в приличных ресторанах и разъезжать на дорогих авто. Те, кто имел право рассчитывать на все это – девушки с модельной внешностью, притягивающие к себе взгляды. Лучшие. Его Ассоль (а по паспорту – Лера Красавина) была как раз из таких. Сегодня он намеревался растопить ее надменное ледяное сердце романтическим подарком ко дню ее рождения: арендовал яхту с бутафорскими парусами и вырядился Грэем.
Надежды провести день вдвоем не оправдались: Лера захотела пригласить гостей, и поэтому вместо приятной беседы с обожаемой девушкой Борис получил
Конечно, он сам был виноват. Сам загнал себя в ловушку. Поддался охватившему азарту, размечтался, как сопливый мальчишка! Думал, по-быстрому сорвет куш, а получилось наоборот: его счет скукожился чуть не вдвое, и сложившаяся на рынке ситуация грозила в скором времени оставить от него пустое место. Превратить в ноль. Ноль – это конец, из него ничего нельзя вырастить. Пока же на счете оставались какие-то деньги, оставалась и надежда, но стремительно таяла вместе с ними.
На самом деле шансы на успех были немалые. Когда Борис открывал короткую позицию в акциях «Норильского Никеля», котировки на этот металл уже с неделю катились под откос, и график акций должен был неизбежно показать схожую динамику. Вначале так и было: счет Бориса плавно подрастал. Потом падение акций остановилось и, к его удивлению, вовсе сменилось ростом. Чем сильнее дорожали акции, тем меньше денег оставалось на его счету, но Борис поначалу даже не волновался: никель продолжал дешеветь, а значит, переворачиваться из «шорта» в «лонг» не имело никакого смысла. Однако акции металлургического комбината дорожали все быстрее, будто дешевеющий металл не имел к ним никакого отношения! Каждый раз, заглядывая в график, устремленный почти вертикально вверх, Борис надеялся, что видит дурной сон, который скоро закончится. Но кошмар продолжался. И только когда ужас перерос в панику, выяснилось, где крылся главный просчет: оказалось, что индекс акций «Норильского Никеля» складывался не только из цен на никель, но еще на медь и палладий, а эти металлы в последние недели сильно подорожали. Рост палладия достиг более ста процентов! И почему Борису раньше не пришло в голову почерпнуть информацию об эмитенте? Это было его первой непростительной ошибкой. Теперь выходило, что акции вряд ли упадут в ближайшее время, а значит, понесенные убытки уже не возместить. Но и закрыть позицию рука не поднималась: ведь известно, что после сильного роста должен быть откат, график должен немного отступить от своего пика. Борис решил, что как только это произойдет, он сразу закроет свой убыточный «шорт». Ждал, надеясь вернуть хоть немного потерянных денег. Но отката не было. Мало того, график цен продолжал неумолимо ползти вверх, ну, а счет таял дальше.
Все было бы не так плохо, если бы деньги на счету принадлежали Борису – тогда бы обнуление его счету не грозило. Но он, уверенный в том, что правильно угадал тенденцию, взял самое большое «плечо», какое только допускалось брокерской компанией: хотел побольше заработать. То есть, грубо говоря, влез в долг. Это было второй непростительной ошибкой.
А третья заключалась в том, что Борис не послушал совета, который дал ему сотрудник брокерской компании перед открытием счета: «Прежде поторгуйте пару месяцев на демо-версии, не заключайте сразу реальных сделок. Это поможет вам разобраться в особенностях торговли. И с короткими позициями не спешите».
Как же было не спешить, когда Борис видел обрушение цен на никель? Не мог же он упустить прибыль, зная, что и акции тоже скоро упадут! Ну и какой смысл было совершать сделку на игрушечные деньги? Ведь тогда и прибыль была бы игрушечной, а ему позарез хотелось получить настоящую! Чтобы выкупить взятый в кредит новенький внедорожник, на котором он уже успел пару раз прокатиться с Лерой по ночным улицам. Что ж, счастье было так близко!
На правом берегу за набережной высилась каменная громада центра города, слева близко к воде подступили ивовые кущи, оставив желающим позагорать лишь узкую полоску песчаного пляжа. Люди таращились на яхту, разглядывали танцующих девушек: не каждый день увидишь такое зрелище. Борис замечал, что большинство
Щебет прекрасной Ассоль не достигал сознания Бориса, но он делал вид, что слушает, рассеянно кивая и усилием воли сохраняя улыбку на плотно сжатых губах. Наверное, она заметила его отстраненность, потому что вдруг закричала в самое ухо:
– Салют! Смотри, салют! – И, взяв его за подбородок длинными холодными пальцами, потянула, поворачивая влево.
Салют, как же Борис мог забыть об этом! Ведь сам заказал его, назначив время и выбрав место, мимо которого яхта будет проплывать в этот час. С песчаной прибрежной полосы в воздух взлетали разноцветные звезды, взрываясь в вышине и рассыпаясь каскадом искр на фоне потемневшего вечернего неба. Надо же, Борису казалось, что прошло гораздо меньше времени! Лера вывернулась из его рук и помчалась к левому борту, где собралась вся компания. Девчонки визжали и хлопали в ладоши, парни выражали восторг пронзительным свистом. Оставшись один, Борис поспешно выхватил из кармана смартфон, привычным движением пальцев оживил его и уставился на экран. Сердце рухнуло при виде цифр, обозначающих размер его счета. Слишком, слишком мало! Еще немного в таком же темпе – час-другой – и счет обнулится. Холодный пот выступил по всему телу, и Борис тотчас замерз под порывами влажного речного ветра. Смотреть на цифры больше не имело смысла. Борис убрал телефон в карман и посмотрел вверх. Салюта он не видел. Перед его глазами стояла картина выстреливающих в небо зеленых свечей растущего графика акций «Норильского Никеля».
Из ступора Бориса вывел резкий окрик. Друг детства Сашка Разгуляев едва не сбил его с ног мощным тычком в плечо:
– Ну и рожа у тебя! Будто ядерный взрыв увидел, а не салют! Чего такой невеселый? Мало выпил, наверное? Держи! За именинницу!
В руках у Бориса оказался прохладный бокал.
– За именинницу! – нарочито восторженно повторил Борис, возвращая на место сбежавшую улыбку, и залпом проглотил пузырящуюся жидкость. Внезапно его охватило желание излить душу – такое сильное, что молчать не было никакой возможности. Если б Сашка отошел, то Борис, возможно, сумел бы удержать язык за зубами. Но тот как назло облапил его одной рукой, расхохотался, когда их резко понесло в сторону, как перебравших рома матросов, и потребовал, дыша алкогольными парами прямо в лицо:
– Ну-ка выкладывай, че стряслось. С Леркой нелады?
– Нет, она тут ни при чем. Попал я, Саня. Как никогда. Не представляю, как выбираться из этого тухляка.
– Серьезно? Совсем тухляк?
– Тухлее не бывает. – С этими словами Борис выудил телефон и выставил перед глазами друга светящийся экран с информацией о составе своего инвестиционного портфеля. Сашка вгляделся, щурясь, потом присвистнул и удивленно покосился на Бориса.
– Я вижу на твоем счету четыре ляма… По-твоему, это трагедия, что ли? Ты когда успел так разбогатеть? Ни фига себе у тебя тухляк! Мне б такой! Не поделишься, откуда бабосы, а?
– Да погоди, ты не туда посмотрел! – Борис снова поднес телефон к лицу Сашки, едва не ткнув ему в нос. – Четыре ляма – это входящие активы. А текущие? Смотри внимательно. И еще графа «Прибыль/убыток». Видишь, сколько в минусе?
– Э-э-эх… – протянул тот, вникнув в подробности. – Ниче ты даешь! Круто слился. От четырех лямов осталось меньше пятиста тысяч. Это как так тебя угораздило?
– Сам не знаю.
– А нафига полез туда?! Не мог другое применение деньгам найти, что ли?
Кто-то налетел на Бориса со спины. Он обернулся. Не знакомая ему девушка, нависавшая над его плечом с любопытным видом, отшатнулась назад, мгновенно принимая безразличное выражение.
– Отойдем. – Борис взял друга за локоть и потянул в сторону, подальше от разгулявшихся гостей, опасаясь, что их разговор могут подслушать и передать Лере. Нельзя, чтобы она узнала. По крайней мере, не сегодня, не сейчас. Нужно было вначале пережить потерю денег, прежде чем он сможет собраться с духом и объявить ей о своем банкротстве. После чего Лера, конечно, сразу его бросит.
Яхта была небольшой, и найти укромный уголок оказалось нереальной задачей. Они просто встали ко всем спиной, прислонившись к борту, там, где движухи было меньше всего. Вода казалась черным зеркалом, отражая луну и россыпь звезд, противоположный берег тонул во тьме. Шум торжества остался позади и должен был заглушить разговор. Проверив еще раз свой куцый счет и убедившись, что на сегодня торги закончились, а значит, казнь откладывалась на завтра, Борис прерывисто вздохнул и продолжил свою исповедь: