Река меж зеленых холмов
Шрифт:
– Ты почти угадал. Там нашлось несколько карт памяти с удивительными данными. С огромным количеством удивительных данных, если точнее. Например, документально подтверждено, что все названные мной рекламные агентства хотя и являются формально конкурентами рекламного департамента твоего холдинга, на самом деле давно с потрохами принадлежат тебе. Не напрямую, разумеется, а через цепочки посредников, состоящих из трех-пяти звеньев. А финансовые трансферты, в которых задействована фирма "Дальний транзит", имеют весьма отдаленное отношение к логистике и грузоперевозкам, заявленным в ее уставе. Вместо того фирма выступает в роли насоса, перекачивающего средства "Цветам радуги" от таких же подставных контор, принадлежащих "Алмазным россыпям", что подтверждается детальной двухлетней историей транзакций через полтора десятка разных банков. Значительная часть материала уже проверена и признана достоверной.
– Я не в курсе дела!
– рявкнул оой-граф, с трудом сдерживая нарастающую панику.
– Я ничего не знаю! Возможно, кто-то из моих сотрудников за моей спиной…
– Достаточно, рыцарь Летучий.
От раздавшегося за спиной ледяного голоса оой-граф подавился собственными словами. Он резко поднялся, повернулся и склонился в низком поклоне.
– Повелитель!
– прошептал он онемевшими губами.
Верховный Князь неторопливо шагнул вперед от небольшой бархатной занавеси.
– Я расскажу тебе забавную историю, рыцарь Летучий, - его голос скрипел так, словно Тайлаш пережевывал гравий.
– Примерно два периода назад я устроил небольшую демонстрацию, устроив госпоже Мураций публичную внеплановую встречу. Мне казалось, что этого вполне достаточно для доведения до широкой публики позиции царствующего дома в отношении Сураграша. Мне казалось, что мое намерение иметь в дальнейшем дело с Кариной Мураций и ее правительством продемонстрировано явно и недвусмысленно, и что я вовсе не намерен давить на Сураграш с помощью демонстрации военной силы. Как мне показалось при личной встрече, госпожа Мураций - весьма неглупая женщина, и она тоже все поняла правильно. Однако что же произошло всего две недели спустя? Войска Четырех Княжеств вторгаются в пограничную с Республикой Сураграш область Чукамба, причем вторгаются настолько внезапно, что даже я как Верховный Главнокомандующий не успеваю среагировать. В результате, рыцарь Летучий, я оказываюсь в совершенно идиотском положении: все явно и неявно сформулированные договоренности с Сураграшем оказываются под вопросом. И широкой публике, включая администрацию Сураграша, остается лишь догадываться: то ли я с самого начала планировал поиграть мускулами для пущей сговорчивости Мураций, то ли я попросту не контролирую собственную армию, которая творит что захочет. Понимаешь, рыцарь Летучий?
Симан не смел даже полностью разогнуться после поклона. Сердце размеренно бухало в ушах погребальным набатом.
– Дальше становится еще интереснее, - Тайлаш повернулся и принялся прохаживаться взад-вперед. Его ботинки ступали по ковровому покрытию совершенно бесшумно.
– Отозвать армию из Чукамбы я не могу, в том числе и потому, что не хочу выставить себя идиотом повторно. Однако несмотря на мое суровое предупреждение все так же внезапно предпринимается попытка штурма Трехгорного перевала с вступлением в прямой огневой контакт с войсками Республики Сураграш. И я опять оказываюсь публично выставленным идиотом сразу два раза: и из-за самого штурма, и из-за того, что он не просто провалился - нас показательно публично выпороли без единой человеческой жертвы. И это становится поводом для необъяснимой массированной волны антисураграшских публикаций по всем Княжествам, в результате чего так и не установленные толком отношения между Княжествами и Сураграшем оказываются на грани полного разрыва. По крайней мере, я бы на месте Мураций и ее правительства отреагировал именно так. А я в очередной раз оказываюсь не то наносящим предательский удар в спину, не то совершенно не контролирующим ситуацию в своей стране. И все - лишь потому, что у некоторых личностей возникли небольшие финансовые затруднения, которые они постарались порешать за чужой счет.
Тайлаш остановился вплотную к оой-графу и положил руку ему на плечо. В другой ситуации прикосновение Повелителя можно было бы посчитать высокой честью - вот только сейчас его железные пальцы даже сквозь пиджак и рубашку стиснули мышцы Симана так, что тот с трудом удержался от гримасы боли.
– Видишь ли, рыцарь Летучий, я всегда стараюсь придерживаться простого принципа: не ищи злого умысла там, где все можно объяснить обычной глупостью. Похоже, на сей раз я ошибся. Понимаешь ли, рыцарь Летучий, политические игры - дело обычное, и они далеко не всегда заканчиваются так, как хотелось бы. Однако, - он приблизил свое лицо вплотную, обдав оой-графа дыханием, и в его голосе зазвучала неприкрытая ярость, - я очень - ОЧЕНЬ!
– не люблю, когда меня публично выставляют идиотом.
Он выпустил плечо Симана, у которого буквально начали подгибаться колени, и отступил на шаг.
– Но и здесь, рыцарь Летучий, я мог бы стиснуть зубы и стерпеть. Однако есть вещи, которые я стерпеть не могу. Позволь мне продемонстрировать тебе одну запись.
Верховный Князь бросил взгляд на Коваля и коротко кивнул. Тот пошевелил
"…да, да! Он все знал! Он сам приказал мне организовать студию - на подставных лиц, чтобы никто не догадался! Я не знаю деталей, честное слово! Я сам действовал через посредников! Туда привозили одну шлюху в неделю, не чаще, снимали материал за день-два, а трупы в лесу хоронили, но я не участвовал! Я только студию снимал! Я уже всех назвал! Оой-граф иногда сам запись забирал после монтажа, иногда ее через третьи руки ее передавали кому указано…"
Верховный Князь сделал жест рукой, и запись оборвалась. У Симана Летучего потемнело в глазах, и он лишь чудовищным усилием воли удержал мочевой пузырь от опорожнения. Он ухватился за спинку стула, чтобы не упасть. В глазах Верховного Князя крохотными злыми огоньками горели отражения люстры, и оой-графу казалось, что они прожигают его насквозь.
– Понимаешь, рыцарь Летучий, - голос Повелителя стал бесстрастно-ледяным, - крышевание, говоря привычным тебе языком, проституции для фигуры твоего калибра уже странно. Ну ладно - кто-то на черном рынке краденым приторговывает, кто-то с малолетками спит, кто-то мелочь с уличных шлюх сшибает - у всех свои тараканы. Но вот производство фильмов с настоящими убийствами уже не лезет совершенно ни в какие рамки. Мещанин на твоем месте пошел бы под суд, и разъяренные присяжные единогласно отправили бы его на виселицу. С тобой сложнее. Я бы с удовольствием лично тебя пристрелил, но, к сожалению, просто так, без долгого и скандального процесса, нельзя. А процесс такого сорта подорвет и без того не лучшую репутацию дворянства Четырех Княжеств на и на внутренней, и на международной арене и вызовет массу не нужных мне сейчас политических осложнений.
Тайлаш прошелся взад-вперед и снова уперся взглядом в оой-графа.
– Несмотря на твои упорные усилия в последние недели Сураграшский департамент МВС вел активные переговоры со всеми заинтересованными сторонами. В результате достигнута договоренность о проведении экстренной четырехсторонней конференции между Четырьмя Княжествами, Сураграшем, Грашем и Катонией, на которой Республика Сураграш будет признана официально. Однако мне придется как-то доказать госпоже Мураций свою искренность. И сделать это я могу единственным способом: публично назвать виновных. Достаточно высокопоставленных виновных, чтобы меня не заподозрили в лицемерии. Как думаешь, подойдет ли на такую роль кто-нибудь лучше, чем реальный заговорщик и уголовник?
Оой-граф обреченно промолчал.
– Правильно думаешь. Рыцарь Летучий, за всю историю объединенных Княжеств прецедентов лишения наследственного титула не случалось, и становиться первопроходцем не мне хочется. Как меня проинформировали, - Тайлаш бросил мимолетный взгляд на графа Коваля, - твои действия подпадают под множество статей Уголовного Кодекса, включая такую интересную, как статья о государственной измене. Однако мы можем достичь соглашения. Завтра ты официально объявишь в Дворянской палате о своем отказе от титула и досрочной его передаче старшему сыну, а также о сложении с себя членства в Палате. В обмен я откажусь от мысли отправить тебя на виселицу и ограничусь пожизненной опалой. Твой холдинг будет распродан по частям, и то, что останется после выплаты всех штрафов и долгов, сможешь оставить себе на жизнь. Больше никогда ты не станешь заниматься политикой, ни явно, ни тайно, и если тебя на том поймают, все обвинения будут предъявлены заново - включая обвинения в производстве садистских фильмов. Согласен ли ты на такие условия, ГОСПОДИН Летучий?
– Да, Повелитель, - прошептал Симан. Привычный обустроенный мир рушился вокруг него, и он ничего не мог поделать. Последняя полыхнувшая в нем вспышка ярости в адрес проклятого журналиста умерла в бурном потоке обреченности. Сопротивляться? Одно дело, когда речь идет об обычных закулисных играх - и совсем другое, когда ты внезапно оказываешься личным врагом Верховного Князя. А его враги долго не живут: дом Полевок никогда не стеснялся в средствах, когда речь шла об укреплении его власти. И фильмы - да как же они узнали?
– Я подчинюсь, Повелитель.
– Замечательно, - вновь прежним холодным тоном произнес Тайлаш.
– Теперь мы отпускаем тебя. Пошел вон, ублюдок.
– Одной проблемой меньше, - заметил граф Коваль, когда за бывшим оой-графом захлопнулись двери.
– Вряд ли, - Тайлаш покачал головой.
– Мне этой историей кровь еще попортят. Дворянская палата и так еще не успокоилась после опалы Белого Пика, сейчас опять буря поднимется. Не предъявлять же им эти пакостные фильмы в качестве обоснования - обязательно на сторону информация утечет. Но, по крайней мере, одну занозу из пятки выдернули. С армией я разберусь сам, а ты обработай промышленника и попа без моего участия, сделай милость. В каком ключе играть, ты понял. Если с Церковью возникнут проблемы, сообщи.