Река меж зеленых холмов
Шрифт:
Новый звук заставил ее насторожиться. Что-то рокотало далеко-далеко в стороне деревни, еще очень тихо, но постепенно усиливаясь. Она раньше никогда не слышала такого. Какое-то время она прислушивалась, но потом перестала. Какая ей разница? Ей некуда идти. Она не может вернуться домой и не может пойти никуда в другое место. Она, наверное, сможет найти себе еду - какие-нибудь плоды. Она даже сможет убить змею палкой… только как зажарить мясо, если нет огня? Можно ли есть змею сырой?
Девочка сердито шмыгнула носом, выбралась из-под коряги и побрела сквозь джунгли неведомо куда и неизвестно зачем.
Несмотря на позднее утро, в деревне оказалось довольно много народу, и весь он, похоже, сейчас спешил к "центральной площади". Когда
Площадь в Царатамбе оказалась совсем крохотной, и пилот с трудом вписал машину в крохотный пятачок между домами. Хотя можно ли применить определение "с трудом" к фантому, управляемому искином? Но как же все-таки она рискует! Ведь официально она только вчера поздно ночью прилетела в Джамарал. На легком вертолете с ограниченной дальностью она никак не могла пролететь почти две тысячи верст за шесть часов, особенно с учетом расположения уцелевших вспомогательных аэродромов, где машину теоретически можно было бы заправить. А если кто-то запомнит вертолет, и позднее выяснится, что ни такой номер, ни такая модель никогда не числились ни в одном списке… Конечно, очень мало шансов, что кто-то запомнит или начнет сопоставлять, но мало - не значит ноль.
Но невозможно бросить ребенка в беде, а остальные засвечены в других местах. Хорошо, что местный асхат оказался сообразительным и радировал своему начальству о вчерашнем инциденте. Конечно, мог бы оказаться и поумнее и вмешаться сразу, но и за то спасибо. В конце концов, он такой же суеверный абориген, еще недавно вкалывавший в соседней деревне на плантации комэ или маяки, или где еще…
Она на несколько секунд оторвала от проекции точку восприятия и быстро просканировала окрестности деревни. За ее околицей в радиусе десяти верст - восемь сигнатур человеческой энцефалограммы. Семь, судя по массе тела, принадлежат взрослым. Еще одна примерно в семи верстах к северо-западу, на самом краю большого топкого болота, у объекта масса детского тела - около двадцати пяти килограмм. Сфокусировать внимание. Девочка лет девяти в изорванном в клочья коротком платье, по уши перепачканная в грязи, бредет по джунглям, с трудом переступая босыми израненными ступнями. Левое плечи повреждено и распухло, рассекающий его глубокий порез закрыт кровяной коростой, сорванной из-за неловкого движения, а рана, похоже, загрязнена и начинает гноиться. Манипуляторы бессмысленно болтаются вдоль тела, иногда судорожно извиваются и скручиваются, иногда хлещут по окружающей растительности. От стволов летят щепки - у девочки первая категория, однозначно. Ну ничего, малышка, потерпи немного. Я скоро.
Она вернула точку восприятия в проекцию, распахнула дверцу и спрыгнула на землю, ощутив босыми подошвами утоптанную неровную почву. Толпа, быстро густеющая вокруг площади, зароптала и зашевелилась. Что, братцы, привыкли к кубалам и никогда не видели женщину в шортах? Ну так почувствуйте свежий ветер, мстительно подумала она. Пора вашу глушь встряхнуть как следует.
– Меня зовут Карина Мураций, - громко сказала она на фаттахе, ни к кому в особенности не обращаясь. Опасно выходить за пределы официальной легенды, но шансы, что в деревне кто-то говорит на общем, близки к нулю. А допустить недопонимание нельзя.
– Я Кисаки Сураграша. Мне нужно поговорить с вашим асхатом. Проведите меня к его дому.
– Момбацу сама Карина!
– сквозь толпу продрался запыхавшийся мужчина лет пятидесяти - то есть на ее взгляд лет пятидесяти, а на деле, наверное, лет тридцати пяти, не больше. На рукаве он носил синюю повязку чиновника-смотрителя, а на поясе - большой пистолет.
– Момбацу сама Карина!
– Он подбежал к ней и бухнулся на колени, ткнувшись лбом в упертые в землю кисти рук.
– Момбацу сама Карина, я опоздал, я виноват…
Толпа изумленно вздохнула.
– Э-э-э… - пробормотала Карина.
– Встань, блистательный господин… Э-э-э, как тебя зовут?
– Ничтожный Дом Патараки, - проговорил мужчина, не отрывая
– Прошу простить.
– Встань, сан Дом, - приказала Карина, стараясь, чтобы ее голос звучал как можно громче и увереннее.
– Ты не опоздал. И я хочу поблагодарить тебя.
– Поблагодарить?
– мужчина недоверчиво взглянул на нее снизу вверх одним глазом.
– Сначала поднимись, потом объясню.
Мужчина неуверенно поднялся, отряхивая штаны.
– Сан Дом, я благодарю тебя за твое вчерашнее известие о ребенке, у которого пробудился божественный дар, - Карина намеренно заставила транслятор использовать антоним для местного обозначения особых способностей. Слушайте, братцы и сестрицы, слушайте, да запоминайте.
– Правительство и лично я выражаем тебе признательность. Также я напоминаю, что за живых детей с пробудившимся даром, переданных в руки правительства, выдается награда - тысяча вербов. Но только при условии, что ребенок цел и невредим. Если он ранен, награда снижается до двухсот вербов. Вот, возьми, - она обернулась к вертолету, извлекла из-под сиденья две припасенных сотенных бумажки и протянула их асхату.
– Поскольку девочка серьезно ранена, здесь только двести.
– Синомэ… - эхом прокатилось по толпе.
– Награда за синомэ… за живую синомэ… тысяча… тысяча… тысяча…
– Спасибо, момбацу сама Карина, спасибо!
– асхат проворно схватил деньги и спрятал их за пазуху.
– Девочка… она убежала, но мы ее найдем. Эй, все! Ну-ка, быстро в лес, на поиски!
Он повернулся к людям и замахал руками.
– Не надо, сан Дом, - остановила его Карина.
– Я сама ее найду по следам. Просто отведите меня к месту, где вы ее потеряли.
– Да, конечно, момбацу сама!
– с явным облегчением закивал чиновник.
– Только… ты не заблудишься в наших лесах? Здесь много болот…
– Спасибо за заботу, сан Дом, но я не заблужусь. Сейчас отведи меня к месту, где она пропала.
– Эй, женщина!
– от могучего густого баса Карина даже слегка вздрогнула. Она повернулась. Из задних рядов толпы протискивался большой мужчина с густой черной бородой. Его глаза горели мрачным огнем.
– Женщина! Почему ты здесь распоряжаешься? Кто ты такая, чтобы разгуливать здесь голой и отдавать приказы мужчинам?
Он растолкал спешно убирающихся с дороги односельчан и, размашисто шагая, подошел к Карине, нависнув над ней. Ростом грубиян превосходил ее по крайней мере на две головы, а размахом плечей - раза в полтора. Пожалуй, габаритами он не уступил бы и Саматте. Асхат, съежившись, отступил на два шага назад, нервно ощупывая пистолет: похоже, он боялся амбала даже больше, чем Карину.
– Кто ты такая, чтобы предлагать деньги за проклятых, чужестранка?
– от него так и несло ненавистью и злостью…. и мужским вожделением? Она что, его возбуждает?
– Почему мы должны тебе подчиняться? То, что ты прилетела на украденной у Дракона небесной машине, не дает тебе власти!
– Я уже сказала - я Карина Мураций, Кисаки Сураграша, - спокойно ответила Карина.
– Ты никогда обо мне не слышал? Тогда ты, наверное, живешь с заткнутыми ушами и зажмуренными глазами.
– Я слышал о бесстыдной суке с Востока!
– ощерился мужчина, обдав ее неприятным запахом изо рта.
– Только я никогда ее не видел. Бабские сказки! Никогда женщина не может приказывать мужчинам, никогда она не может драться с мужчиной на равных! Мне плевать, кто забирает урожай маяки, Дракон или кто еще, пока за нее платят, но приказывать нам никто не будет. Здесь наша земля, а не Восток и даже не Граш! Убирайся отсюда, вонючая шлюха, пока я не свернул тебе шею.
Толпа снова зашевелилась, отступая, но на сей раз мертво молчала. От нее тянуло смесью настороженности, осторожного любопытства и страха, непонятно на кого нацеленного. Похоже, бунт против властей здесь непривычен, как бы они ни выглядели. Но почему же тогда бородач настолько осмелел? Нет, не так. Здесь власть принадлежит сильному, и непривычен именно бунт против сильного. А она сильной не выглядит. Ну что же, придется доказывать, что внешность далеко не главное. Но она попусту теряет время! Она и так непростительно задержалась. Что, если с девочкой что-то случится?