Река ветра
Шрифт:
— Белл! Где Белл?! — закричала она пронзительным визгом сипухи, когда Фритта опустилась на бешено раскачивавшуюся ветку березы. Юная преподавательница судорожно втянула в себя воздух и со слезами в голосе закричала:
— Она летела за Хеджети! А Хеджети все время была у меня за хвостом, но она… она вдруг взяла — и исчезла! — Несчастная Фритта так тряслась от рыданий, что едва могла говорить. — Я даже не поняла, что произошло. Она пропала до того, как погода испортилась. Она просто исчезла — просто растворилась! — Тут молодая преподавательница начала икать и кашлять от плача, и больше нельзя было разобрать ни слова.
— Успокойся! — приказала Эглантина. Блайз и Баша уже плакали в голос, вцепившись в мать и зарывшись в перья
— Когда ты заметила, что она пропала? — коротко спросила Примула.
— Это… я… я… — промямлила Фритта.
— Вспомни, где вы в это время находились? Молчание.
Эглантина подошла к дрожащей воробьиной сычихе, которая съежилась настолько, что стала казаться вдвое меньше своего и без того небольшого роста, и терпеливо сказала:
— Фритта, ты лучший навигатор в клюве Гильфи. Ты не можешь не знать точных координат места, где это произошло.
— Кажется, это было… Около трех румбов к востоку от Деклана.
Декланом называлась третья звезда в третьем заднем пальце правой лапы созвездия Золотых когтей.
— А где ты была относительно оси север — юг? — продолжала Эглантина.
— Примерно в четырех румбах южнее Триги. — Трига располагалась на переднем пальце с той же стороны Золотых когтей.
— Я лечу на поиски! — воскликнула Пелли.
— Никуда ты не летишь, — сказала Эглантина, опускаясь рядом с Пелли. — Мы с Примулой гораздо лучше летаем и ориентируемся в такую погоду. А твое место с детьми.
— Останься, мамочка, останься с нами! Не улетай от нас! — хором заверещали Блайз и Баша.
— Да-да, — тихо пролепетала Пелли. — Да, вы правы.
— И не волнуйтесь, — напутствовала остающихся на дереве Примула. — Мы ее найдем. Не забывайте, мы с Эглантиной прошли обучение сразу в двух клювах: искателей-спасателей и навигаторов. Так решил Эзилриб незадолго до своей смерти. Иными словами, мы знаем всё о том, как ведут себя воздушные потоки в условиях наступления грозового фронта. Нас специально готовили для таких ситуаций. Успокойся, Пелли, и жди нашего возвращения.
Пелли зажмурила глаза. «Ситуация! Как моя маленькая Белл могла стать „ситуацией“? И что я скажу Сорену»? Она запретила себе даже думать об этом.
Да, в этом грозовом фронте было предостаточно каналов, канав и рвани! Только что Белл весело отплясывала совиную кутерьму, о которой столько слышала от членов клюва всепогодников, и вдруг случилось ужасное. Центральное течение ветра внезапно словно провалилось куда-то вниз. Воздушные канавы тут же просели и обвалились — и Белл рухнула вверх тормашками вместе с ними. Желудок ее превратился в камень и чуть не выскочил наружу, но тут откуда ни возьмись появилось теплое воздушное течение, и Белл потащило вверх. Вскоре она уже беспомощно барахталась на верхушке этого загадочного ветра. Она даже не пыталась лететь, но какая-то могучая сила с легкостью волокла ее в неизвестном направлении. Может быть, ее затягивает в ураган? Вообще-то, в это время года ураганов не бывает, но кто знает… Ужасные истории о совах, попавших на стену глаза урагана и уже никогда не вырвавшихся обратно, пронеслись в памяти Белл, вызывая тошнотворную дрожь в желудке. Внезапно что-то обрушилось на нее и с силой ударило в голову. Это было последнее, что она запомнила. Потом Белл кувырком полетела вниз — и наступила тьма.
Глава VII
Граница завтра
Члены Лучшего в мире клюва никогда не были в крайней западной части Дали, где над небольшим заливом Безымянного моря должен был, по их предположениям, находиться исток близнецового ветра. Им предстояло справиться с этим ветром, чтобы попасть в сильный воздушный поток, следующий до самого шестого царства. Нескрываемое волнение охватило восьмерых сов. Они нервно болтали обо всем на свете, кроме того, чего по-настоящему боялись — ожидающей их впереди неизвестности и расставания со знакомым миром, который им, возможно, никогда не суждено будет увидеть вновь.
— Отулисса, повтори-ка еще раз это слово, — попросил Мартин.
— Чжоу-чжо.
— И это означает «Серединное царство»? — переспросил Сумрак, прежде никогда не проявлявший ни малейшего интереса к иностранным языкам, но неожиданно очарованный чжо-ученем, наречием шестого царства.
— Не совсем, — покачала головой Отулисса. — «Чжоу-чжо» означает «средний», а если добавить суффикс «кун», то получится «Серединное царство», или Чжоу-чжокун. — Отулисса, понятное дело, тщательно проштудировала каждый клочок пергамента, имевший отношение к языку Серединного царства. С раннего вечера и до позднего дня она терзала Бесс вопросами, пока им не удалось совместными усилиями составить некое подобие словаря. У Отулиссы был врожденный талант к языкам. Много лет назад, перед первым полетом в Северные королевства, она в кратчайший срок сумела выучить кракиш. — Понимаешь, это не фонетический язык.
— Откуда ты знаешь, если ни разу не слышала, как на нем говорят? — поинтересовался Копуша.
— Просто чувствую. Могу сказать, что если бы ты посвятил изучению лингвистики столько времени, сколько посвятила я, у тебя тоже появилось бы чутье на такие вещи.
Тем временем воздух становился все более и более неспокойным, и когда слова Отулиссы канули в очередную воздушную яму, среди сов снова воцарилась тишина. Густые пряди тумана скрыли из вида луну, звезды и даже лежавшую внизу землю. «Возможно, мы больше уже не увидим то, с чем расстаемся», — подумал Сорен, и желудок у него слегка сжался.
— Что это там впереди? — нарушила молчание Руби. Внезапный порыв ветра разорвал полог тумана, и прямо под звездным небом и сверкающей в вышине луной совы увидели огромное пространство тьмы.
— Это то, что отделяет нас от страны Чжоу-чжокун, — Безымянное море, — негромко ответила Отулисса.
Дрожь пробежала по совиным желудкам. Чем ближе становилось море, тем сильнее им хотелось задержать взгляд на земле. Рядом с берегом, примерно в четверти лиги от бурно вздымающихся волн, из воды торчала одинокая скала, похожая на изогнутый волчий клык.
Наконец Копуша, который, будучи пещерной совой, сильнее других чувствовал связь с землей и почвой, сказал:
— Давайте присядем на эту скалу перед тем, как отправиться через океан. Это будет нечто вроде… — голос его оборвался.
Все без слов поняли, что он хотел сказать. Это будет прощание. Последнее прости всему, что они знали, — скалам, камням и даже деревьям, столь редким в пустынном краю Дали. Прощание со всем, что они помнили и любили. Что ждет их впереди? Какими окажутся совы, населяющие Серединное царство? Может быть, там живут неведомые звери и птицы? Чем они будут питаться? Водятся ли в Серединном царстве мыши и полевки? Эти вопросы они задавали друг другу с того самого дня, когда узнали о существовании шестого царства. Но при этом у каждого были свои тайные сомнения, невысказанные мысли и незаданные вопросы. Если говорить о Сорене, то его день и ночь терзал страх за семью. Не безрассудно ли он поступил, отправившись в это путешествие, бросив Пелли и дочек? Он повернул голову, чтобы взглянуть на длинное облако, вытянутое ветром в виде прыгающей рыбы. «Небесная рыба!» — неожиданно улыбнулся Сорен. Когда они были маленькими, то часто играли, выискивали на небе фигуры из облаков. Эта игра так и Называлась: «небесная рыбалка». Сорен заметил, что его то- Варищи тоже крутят головами из стороны в сторону. Подобно емУ, они не просто любовались небесной рыбой, но внимательно вглядывались в воздушное пространство, сквозь которое им вскоре придется лететь, впитывали глазами все, что любили и оставляли за спиной в этом мире. Облака, ветер, лунный свет, серебривший ночную мглу, — все то, из чего состоит небо.