Шрифт:
Штрихи к портретам
Петр Леонидович Капица
Всем известна история, как Капица вышел из атомного проекта, написав письмо Сталину, где он высказался в адрес Берии, курировавшего этот проект, что «не может работать под руководством дирижера, не умеющего читать партитуры». На самом деле все было сложнее. Во время войны и сразу после Капица руководил Главком по производству жидкого кислорода, применявшегося в металлургической промышленности. Кислород получали на турбодетандерах, изобретенных и внедренных в производство Капицей. Этот метод потеснил старую технологию поршневых детандеров, и прежние административно-технические руководители производства принялись писать доносы на Капицу, объявив его саботажником и вредителем.
– Я тебе этого Капицу сниму, но ты мне его не трогай.
И с этими словами положил письмо Капицы в сейф. Был получен компромат на не знающего партитуры руководителя атомного проекта.
Так Капица вышел из атомного проекта, был отстранен от всех руководящих постов, но не был арестован.
Капица был уволен отовсюду, но продолжал читать лекции на физико-техническом факультете Московского университета, созданном вскоре после войны при его активном участии. Идея создания Высшей физико-технической школы, где студенты с самого начала учебного процесса приобщались к работе по современным направлениям науки и техники, выдвигалась еще до войны. Теперь же факультет надо было создавать еще и потому, что прибывшим из эвакуации ведущим физикам страны не оказалось места на физическом факультете. Там правили бал борцы с квантовой механикой и теорией относительности – охотнорядцы, как в своем дневнике назвал их Сергей Иванович Вавилов.
Первым деканом физтеха был Сергей Алексеевич Христианович – выдающийся ученый и мужественный человек. Лекции на его факультете читали Ландау, Ландсберг, Лаврентьев, Капица… Так продолжалось до 49-го года, когда праздновали 70-летие Сталина и Капица не явился на торжественное заседание, посвященное юбилею вождя. Анна Алексеевна, жена Петра Леонидовича, рассказывала, что он не пошел просто потому, что не хотел видеть лица и ставить в неудобное положение людей, которые бы побоялись с ним здороваться. Так поступал Михаил Зощенко после разгромного выступления Жданова: встречаясь на улице со знакомыми, он переходил на другую сторону улицы, чтобы не ставить их в неудобное положение. Приказом ректора МГУ в 49-м году Капица был отстранен от преподавания на физтехе.
После своего изгнания из института Петр Леонидович проживал под домашним арестом у себя на даче на Николиной Горе, где занялся созданием СВЧ-источников. Он надеялся таким образом разогреть водородную или дейтериевую плазму до сверхвысоких температур, нужных для поддержания термоядерной реакции. По возвращении к директорству в Институте физпроблем он полностью погрузился в эту проблему и создал отдельную Физическую лабораторию, своего рода институт в институте для работ по разогреву плазмы. В какой-то момент он обратился к теоретикам, надо было рассчитать эффективность предложенной методики. Результат был отрицательным: плазма оставалась холодной, до термоядерных температур не хватало несколько порядков. Именно Горьков озвучил Капице сей неутешительный вердикт, и, как черный вестник, впал в немилость.
Когда Капица вернулся из своего изгнания и приступил к директорству в Физпроблемах, он вызывал по очереди всех старших научных сотрудников и требовал доложить, чем они тут без него занимались. Дошла очередь до Ландау. Дау сказал Абрикосову:
– Я его боюсь. Ты, Алеша, пойдешь со мной и будешь рассказывать. Ты – дитя, а дитя он не съест…
Они пошли, и рассказ Абрикосова длился несколько часов, прерываемый множеством вопросов Капицы. Дау молчал. В конце аудиенции Капица сказал:
– Шустрый юноша. Вот он и будет у нас ученым секретарем.
В числе многих проблем, которыми занимался Капица, было исследование ударных волн, для чего в институте была построена аэродинамическая труба. Во время показа ее теоретикам к трубе подошел сын Петра Леонидовича Сергей и, обращаясь к отцу, посоветовал:
– Хорошо бы приделать к ней вот тут некое приспособление.
Ответ отца был незамедлителен:
– Я девушку привел, поставил, а ты ее е…ть пристроился?!
Есть
Оборудование, сделанное Капицей для работ с гелием, осталось в Кембридже, а его ставка в Кавендишской лаборатории была поделена пополам. На одну половину Резерфорд пригласил теоретика Рудольфа Пайерлса, на другую экспериментатора, работавшего с гелием, – доктора Аллена из Канады. Он и продолжил эксперименты на оставленном оборудовании. Тут можно вспомнить высказывание Капицы, адресованное сыну по поводу сконструированной им аэродинамической трубы.
Капица не дал себя обогнать. После того как ему запретили вернуться в Англию, он успел построить институт, создать заново низкотемпературное оборудование и проделать изумительные по изяществу эксперименты. Содержащие открытие сверхтекучести статья Капицы и статья Аллена и Мизенера были опубликованы в одном номере Nature в начале 1938 года.
В Институте физических проблем старшие сотрудники, конечно, знали эту историю, намекая молодым, что произносить вслух имя Аллена в институте рискованно.
Много позже за открытие сверхтекучести Петру Леонидовичу была присуждена Нобелевская премия. Свою Нобелевскую речь Капица посвятил источникам СВЧ, над которыми он работал последнее время, заявив, что сверхтекучесть была открыта так давно, что он уже забыл подробности. Спустя некоторое время на Западе отреагировали на это событие так: одно открытие, две работы, три автора и один нобелевский лауреат… После ухода ПЛ в мир иной жаждущие жареного журналисты от науки не успокоились, разыскали Аллена и спросили его, кто же открыл сверхтекучесть? Аллен ответил – Капица.
После открытия сверхтекучести исследование этого явления интенсивно продолжалось. Удивительно красивые эффекты были обнаружены группой Мендельсона в Оксфорде. Можно спросить, почему не в Москве? А в Москве в это время Капица занимался вызволением из тюрьмы Льва Давидовича Ландау, посаженного по доносу поэта Павла Когана. Ландау был выпущен под ответственность Капицы.
Капица и Семенов дружили со времен своей юности. На портрете тех времен кисти Кустодиева они изображены вместе. Институт физпроблем, где директорствовал Капица, отделял от Института химической физики Семенова невысокий забор в глубине старого парка на Воробьевых горах. В заборе была калитка, и ключ от нее был и у Петра Леонидовича, и у Николая Николаевича. Как это случается со многими маститыми стариками, в какой-то момент Николай Николаевич завел молодую пассию и развелся со своей пожилой супругой. В тот же день Капица вызвал институтского слесаря и приказал сменить замок в калитке, а ключи от нее принести ему…
В Институте физпроблем кабинет директора находится на втором этаже. Капица не пользовался лестницей, ведущей на второй этаж от главного входа. В здании была еще одна лестница, ведущая со двора прямо в кабинет директора. Не пользовался, но были и исключительные случаи, например, когда из Штатов приехал наш знаменитый соотечественник инженер-механик Степан Прокофьевич Тимошенко и спросил внизу, где тут можно найти Петю Капицу…
Но когда Анна Алексеевна упала и ушиблась в саду Физпроблем и ее принесли в нижний вестибюль института, вызванный Петр Леонидович только перегнулся через перила лестницы на втором этаже, посмотрел вниз и, убедившись, что жена жива, вернулся в свой кабинет…