Ректор моего сердца
Шрифт:
— Спасибо тебе… — бархатно прошептал Герат, закопавшись губами в мои волосы.
— За что? — тихо удивилась я. Когда я лицом прижималась к его груди, глупая улыбка сама собой рождалась на губах.
— После той ночи, когда ты помогла мне, я чувствую себя… почти нормально… — сказал он. Аккуратно приподнял мое лицо и заглянул в глаза. — Я правда хочу сделать все как можно лучше. Поэтому оставляю крайние меры на крайний случай. Наш скоропостижный брак, — он усмехнулся, — привлек бы слишком большое внимание к твоей персоне со стороны короля и прочих… Ты ведь понимаешь это, Астер? — улыбнулся, как ребенку, и мне стало
Но… очень приятно. Он бы пошел на этот шаг, если бы не опасность…
— Хорошо… — прошептала я. Сердце бешено колотилось, а лицо Герата казалось единственным, что есть в этом мире. Оно притягивало — твердое, с горячей кожей, с легкой щетиной, которая больше не казалась мне неприятной, скорее придавала ему еще больше мужественности.
Он наклонился медленно, словно растягивал момент, вглядываясь в мое лицо, и так же медленно начал меня целовать.
В третий раз он целовал меня, и это опять расставляло все по своим местам. А еще вот так, когда границы между нами стирались, все остальное отходило в сторону, теряло значимость. Все наши «великие планы», все условия, что нужно выполнить.
Все ведь так просто на самом деле. Есть он и я. И нас тянет друг к другу, словно бурным потоком. Просто несет друг к другу. И хотелось отказаться от всего задуманного и просто быть с ним.
Но я знала, что не откажусь. И Герат не откажется.
Его страсть была контролируемой страстью зрелого мужчины, который точно знает, когда ее можно выпустить на волю, а когда превратить в легкую нежность. Контролируемая страсть, в которой было столько сладости. Может быть, от ощущений, что сквозили в каждом его прикосновении: он хочет меня, именно меня, но не заходит далеко, чтобы не рисковать мною.
Глава 40
Домой я в тот день пришла как пьяная. Пьяная от любви. С дурацкой сладкой радостью внутри и глупыми мечтами о том… о том, как однажды я буду с ним. Его спутницей жизни, его… женой, может быть.
А на следующий день мы действительно поехали за платьями.
Все же Герат был очень богатым магом: возле академии нас ждал элеон — магическая повозка без колес, стоившая целое состояние. На ней летали над землей, используя вместо обычной кареты или повозки, запряженной лошадьми. Позволить себе это начиненное артефактами-коллекторами магии устройство могли лишь самые состоятельные люди.
Управлял он им сам, с удовольствием лавируя между карет на оживленных улицах столицы. Лишь изредка на отдалении можно было увидеть такой же элеон.
А вот Тария приятно удивила меня. В груди еще скребло, когда я на нее смотрела. Не ревность как таковая, что-то другое, может быть, легкие опасения… Но она оказалась настолько приятной девушкой, что я начала понимать, почему именно она стала второй фавориткой.
Она умела держать себя, блестяще поддерживала разговор на любую светскую тему, улыбалась всем, но от нее не исходило ощущения искусственности или лицемерия. Судя по всему, она действительно была такой — немного величественной, в меру доброжелательной, уверенной в себе.
И никакой ревности или неприязни в свой адрес я не заметила. Поэтому мы ехали и спокойно беседовали на малозначительные темы: о магии и современной моде, о студенческих годах и преподавателях. Неплохо. Иногда даже интересно.
Герат же, кажется, не испытывал никакого дискомфорта от того, что везет «одевать» сразу двух девушек, каждая из которых в глазах окружающих может оказаться его будущей партнершей. Как-то органично он превратился в галантного светского мужчину, изредка вмешивался в нашу беседу и ни разу не бросил ни на одну из нас острого или горячего взгляда.
Шикарный салон, в который мы держали путь, находился в самом центре столицы Гайварда Айноре. Здесь был толчея. Кареты, повозки, даже телеги образовали затор, иногда слышались гневные перекрикивания кучеров, по обочине спешили люди по своим делам. Можно было поехать в объезд, но Герат вдруг остановился.
— Прошу подождать меня, дамы, — сказал он и указал на здание рядом. Мы с Тарией переглянулись, не понимая, куда он хочет зайти, но выяснять не стали.
Оставшись наедине, мы немного помолчали. Это был хороший момент, чтобы узнать друг друга лучше, и мы обе не знали, как себя вести.
— Илона, скажите, — Тария вежливо обратилась ко мне первая, — чего вы ждете от бала? Я хотела бы узнать, чтобы понять, насколько совпадают наши цели.
И в этот момент я поняла, что разгадала «загадку» Тарии. Она такая и есть — светская, спокойная и… очень разумная. Ею правит разум, страсти не разрывают ее изнутри. И это делает ее такой приятной в общении. Может быть, этим она и произвела впечатление на огненного Герата — как может быть приятным легкий прохладный ветерок.
А еще она спросила про бал, а не про мое отношение к Герату. Это радует. Я не была уверена, что смогла бы нейтрально ответить на вопрос про свои планы, стать или не стать Великой, и планы насчет ректора.
— Я хочу посмотреть двор, на случай, если вдруг выиграю в конкурсе, — вполне честно ответила я. — Для любой из нас это не исключено. Хочу увидеть жизнь, которая может ждать в будущем.
— Понимаю вас, — ослепительно улыбнулась Тария. — Но скажите… — впервые она чуть замялась, — нет ли у вас какого-нибудь особого интереса на балу?
Сердце громко ударило, мне подумалось, что Тария имеет в виду нечто, связанное с королем, с моим «особым отношением» к правящей династии… Но я тут же выдохнула. Тария не может иметь никакого понятия об этом. Речь о другом.
— Уверена, что нет, — глядя ей в глаза, ответила я.
Кажется, Тария выдохнула. Все же и у непробиваемой «королевы», похоже, были слабости.
— Тогда, Илона, позвольте договориться с вами, вы не против? — произнесла она, чуть помолчав.
— Разумеется, буду рада, — сказала я.
Тария оглянулась, чтобы проверить, не возвращается ли Герат.
— Вы верно заметили, что любая из нас может выиграть ректорский отбор, — сказала она. — Любая из участниц. Но у нас с вами… больше всего шансов, я думаю, мы обе это понимаем. А еще, — она чуть улыбнулась, — я не люблю сплетен. Но кое-что до меня доходит, я не могу не слышать чужих разговоров. И… — опять немного замялась, но тут же продолжила, явно стараясь быть со мной как можно более вежливой и корректной: — Эти слухи говорят, что у ректора в некотором роде… особое отношение именно к вам.