Реквием по победителям
Шрифт:
— Если ты о Викторе, то мы с ним почти ровесники, — сказала Кристина. — И я механик лучше, чем он пилот. Тебя же я поучать не собираюсь.
— И на том спасибо.
— По крайней мере, не в вопросах пилотирования.
— Тоже неплохо.
— Где ты собираешься сегодня спать?
— В соседней комнате, — сказал Логан. — Я же живу один.
— Ты уверен, что это хорошая идея? Я имею в виду, стоит ли тебе сейчас оставаться одному?
— Не волнуйся, следующий раз будет нескоро, — сказал Логан. — К тому же, я сомневаюсь, что буду еще спать сегодня.
— Сейчас три часа ночи, вообще-то.
— Посижу в сети, почитаю книгу, — сказал Логан. — Приберусь тут немного.
— Сварить кофе?
— А сама ты спать не собираешься?
— О, я люблю ночные посиделки, — сказала Кристина. — К тому же, во время того, как ты разбирался со своим стрессом, стресс начался у меня, так что я теперь тоже вряд ли засну.
— Тогда свари, — решил Логан.
— Хорошо, что ты не добрался до кухни, пока все здесь крушил, — теперь голос Кристины доносился уже через стену. — Ты знаешь, что у тебя тут все ужасно пыльное?
— Знаю, — сказал Логан. — Я же здесь практически не живу.
Пока Кристина мыла чашки, Логан прикидывал, что он может сделать с мебелью. Наверное, выбросить. А то, что осталось от деревянной, отдать кому-нибудь на дрова. Логан слышал, что в больших поселениях в моду снова входят камины. Впрочем, сам Логан уже очень давно не бывал в больших поселениях и не знал, стоит ли доверять таким слухам. Космонавты вообще старались держаться обособленно, им было трудно находить общий язык с людьми, никогда не покидавшими планету и не знакомыми со спецификой.
Кристина позвала его пить кофе. Логан накинул наименее пострадавшую во время погрома рубашку и вышел на кухню, пыльную, но целую.
— Ты уверен, что тебе не нужно обратиться к врачу или поговорить с психологом? — поинтересовалась девушка.
— Уверен, — сказал Логан. — Это был просто спонтанный выход энергии. Теперь я спустил пар и со мной все в порядке.
— Это же ты летал на Булыжник вместо Виктора?
— Да.
— Поэтому такой стресс?
— Нет.
— А почему?
— Из-за гостей, — сказал Логан.
— Гедды?
— Да.
— Мне тоже не по себе, когда я думаю, что их корабль висит в нашем небе.
— Не по себе — это еще очень мягко сказано, — Логан отпил кофе и чуть не обжег себе язык. — Меня всего трясет, когда я об этом думаю.
— Сейчас тебя не трясет.
— Меня трясет внутри, — пояснил Логан. — Фигурально.
— Но сейчас они нам вроде бы не враги.
— Прошлый раз они тоже были нам вроде бы не врагами, — сказал Логан. — А потом внезапно стали вроде бы врагами. Так внезапно, что мы эту перемену даже не сразу заметили.
— Это была чудовищная война, — сказала Кристина. — Но она закончилась.
— Нет, — сказал Логан. — Еще пару дней назад я тоже думал, что она закончилась, но теперь их чертов корабль висит у нас на орбите, и мне уже так не кажется.
— Ты считаешь, что эту войну можно выиграть, только уничтожив всех? До последнего?
— У тех, кто отправился в Рейд Ярости, была именно такая задача, — сказал Логан. — И это не вопрос мести. Точнее, не только он. События в Солнечной системе не столько показали, что мы не можем доверять геддам, сколько продемонстрировали, что их логика для нас непостижима. Мы не можем сосуществовать в одной галактике с врагом, которого даже не понимаем. Позавчера они были нашими друзьями, вчера — нашими врагами, сегодня они опять предлагают свою дружбу. Даже если сейчас они искренни, что будет завтра? Нет никаких гарантий, что в будущем наши потомки снова не сцепятся друг с другом, и нет никаких гарантий, что следующая война не будет стоить нам дороже предыдущей.
— Ты уверен, что спустил весь пар?
— Да, — сказал Логан. — Я спокоен. Это просто мысли вслух.
— Но ведь может быть, в этот раз никакого подвоха нет.
— Мне сложно поворачиваться спиной к человеку, который уже однажды ударил меня сзади, — сказал Логан.
— А тебе не кажется, что ты вкладываешь в этот конфликт слишком много личного? С атаки на Солнечную систему прошло уже почти сто лет…
— У синих даже поколение еще не сменилось, — сказал Логан. — Академгородок, ха! Вполне возможно, что вирусы, уничтожившие саранчу на Тарионе и людей в Солнечной системе, разрабатывал один и тот же индивид.
— Не думаю, что это так.
— А я ничуть не удивлюсь, — сказал Логан.
— Один из них может быть на завтрашнем приеме у губернатора, — сказала Кристина.
— И этому я тоже не удивлюсь, — сказал Логан. — Мир безумен.
— Пей кофе, а то остынет.
Логан машинально сделал глоток.
— Наверное, это не самая приятная тема для ночных разговоров, — сказал он.
— Ну, если вспомнить, с чего все началось, то любые разговоры — это не так уж плохо.
— Наверное.
— Сколько тебе лет, Логан?
— Почему меня все время об этом спрашивают?
— Видимо, потому что мало кто знает о твоем прошлом, — сказала Кристина. — Что удивительно, потому что в настоящем ты уже чуть ли не легенда.
— С чего бы?
— Ты — пилот старой школы, — сказала она. — Прыжковый пилот с настоящими имплантами. На Новом Дальнем Уэллсе такие ни делать, ни вживлять не умеют.
— На моей родной планете умели, — сказал Логан.
— Так откуда ты прилетел?
— С Беты Лебедя. У нас были прыжковые пилоты, у нас были скауты, и руководство планеты решило поделиться этим богатством с другими колониями, чтобы в будущем можно было поддерживать хоть какую-то связь друг с другом.
— Но с тех пор, как вы сюда прилетели, ваш скаут ни разу не поднимался с планеты, — сказала Кристина.
— Повода для экстренной связи не было.
— Как насчет сейчас?
— Дилемма, — сказал Логан. — С одной стороны, это, кончено, повод для связи. Но, с другой, если мы примем предложение, скаут понадобится нам для экспедиции.
— Тебе это не нравится?
— Нет.
— Я думала, ты будешь за, — сказала Кристина. — Это ведь прекрасная возможность вернуться в настоящий космос. Не вылазки на орбиту, не полеты внутри системы…