Религиозное паломничество в христианстве, буддизме и мусульманстве: социокультурные, коммуникационные и цивилизационные аспекты
Шрифт:
Хождения как специальная литературная форма и даже как жанр появились в начальные века русской письменности. «Хождения являются одной из наиболее древних литературных форм средневековой письменности: появление первых образцов путевой литературы на русской почве относится к самому началу XII в…» [259] . По времени большинство исследователей относят образование жанра хождений к началу XII века, связывая этот процесс с созданием «Хождения игумена Даниила». Однако нельзя не согласиться с мнением Н.И. Прокофьева о том, что «русские стали путешествовать много раньше, и путевые записки, надо полагать, велись и в X–XI веках» [260] .
259
Опарина О.А. Там же. С. 4.
260
Прокофьев Н.И. Там же. С. 6.
Но вернёмся к хождениям как литературному явлению, которое, безусловно, имеет византийские корни и даже прямые заимствования из греческих проскинитариев, но при этом древнерусские писатели смогли создать свой неповторимый стиль, отражающий особенности русского православного паломничества. И.С. Чичуров писал об этом следующее: «Но наша паломническая литература оказалась действительно самобытной, несмотря на то, что на Руси хорошо были известны <…> древнерусские переводы греческих описаний, что тоже присутствовало в древнерусской традиции. Но наряду с этим, и даже в первую очередь, наша древняя паломническая литература создавала и обретала черты самобытности» [261] .
261
Чичуров И.С. Греческие проскинитарии и русские хождения – типология и особенности восприятия. // Чичуров И.С. Избранные труды. К 60-летию Игоря Сергеевича Чичурова. М., 2007. С. 267.
Любовь к богомолью и богомольцам в широкой народной среде отразилась в необычайно устойчивом многовековом интересе к хождениям. По мысли В.В. Данилова, это единственный жанр древнерусской письменности доживший до XX века: «не по линии научных, историко-литературных интересов, а в живом народном чтении» [262] . При этом уместно отметить, что уже в середине XIX столетия крупнейшими русскими учёными была начата важная работа по выявлению и систематическому изучению текстов древнерусских хождений.
262
Данилов В.В. Там же. С. 21.
Тема путешествий к зарубежным и отечественным святыням также отразилась в устном народном творчестве – былинах и сказках, одними из главных героев которых были калики перехожие и странники. Сам факт присутствия именно этих персонажей в былинах, сказаниях, духовных стихах и других фольклорных произведениях говорит о типичности и распространенности таких богомольцев в Древней Руси.
Тема странничества присутствует даже в былинах о центральной фигуре древнерусского народного эпоса – преподобном богатыре Илии Муромце [263] , защитнике Земли Русской и освободителе Царь-града. Узнав, что на Царьград напало «чудище проклятое», сковало царя «Костянтина Атаульевича и княгиню Опраксею», Илия спешит из Киева к ним на помощь и в бою поражает грозного противника. В этом сюжете былинного эпоса отражается тема паломничества русских воинов в Константинополь, связанного с направлением княжеских войск на помощь Византийской империи для отражения внешней агрессии. Освободив Царьград и поклонившись его святыням, русский богатырь Илия Муромец возвращается на Русь из своего боевого паломничества. По пути он находит дивный крест, под которым спрятаны великие сокровища. Злато и серебро богатырь жертвует Киевскому великому князю Владимиру на строительство храма, а сам чудесным образом переносится в Киево-Печерский монастырь. После кончины преподобный Илия Муромец был погребён в пещерах обители, где до сих пор покоятся его нетленные мощи.
263
Илия Муромец Печерский († ок. 1188) – преподобный, русский богатырь, главный герой отечественного былинного эпоса, по преданию скончался в 80-х гг. XII в. Его честные мощи нетленно почивают в Ближних (Антониевых) пещерах Киево-Печерской Лавры. Память 19 декабря.
В былине о смерти знаменитого новгородского ушкуйника Василия Буслаева [264] в фольклорной форме описывается паломничество, которое он вместе со своей дружиной совершил в Святую Землю. В начале былинного рассказа Василий и его дружина определили цель паломничества – замолить свои тяжкие грехи у Гроба Господня в Иерусалиме. На «белопарусных» кораблях они плыли по Волге, пока не дошли до некоего разбойничьего стана, где им был дан надёжный проводник, который довёл их до Святой Земли. В Иерусалиме новгородские богомольцы выполнили свой обет и поклонились Гробу Господню, а Василий Буслаев отслужил панихиду о своём отце. Затем они совершили паломничество к святой реке Иордан, а оттуда пошли на гору Фавор, где молились в храме на месте Преображения Спасителя. Видимо, велики были грехи Василия Буслаева, потому что там, на горе Преображения, и погибает нелепой смертью самонадеянный новгородский ушкуйник. Его дружина, похоронив своего предводителя на Святой Земле, благополучно возвращается в Новгород Великий.
264
Василий Буслаев – герой древнерусских былин, согласно которым он, боярский сын, встав в ряды новгородской вольницы, не побоялся вступить в бой со всем Новгородом и вместе со своей дружиной победил новгородцев. Он погиб в Святой Земле, куда отправился в паломничество замаливать свои грехи.
Эти и многие другие персонажи русского фольклора так или иначе связаны с темой паломнических путешествий к святым местам Иерусалима и Константинополя.
Кроме литературных источников, в которых отражено православное паломничество, существовали другие направления культуры, связанные с богомольными путешествиями, такие как: ювелирное искусство, народные промыслы и традиционные ремёсла, изделия которых также становились свидетельствами посещения богомольцами Иерусалима и других святых мест Православного Востока.
Начиная с IV века, в Святой Земле уже процветало ремесло, связанное с производством реликвий, которые богомольцы уносили с собой на родину. «Получаемые в Палестине разнообразные евлогии [265] служили не только в буквальном смысле слова “благословениями” – с их помощью по всему миру распространялась иконография палестинских святынь, представление об устройстве комплексов, внешнем виде реликвий» [266] . Таким образом, с начальных времён христианского паломничества среди богомольцев широко распространился обычай приносить с собой образки тех святых, которым посвящали храмы и куда шли на поклонение. Так, например, паломники, приходившие на поклонение преподобному Симеону Столпнику [267] , получали образки с его изображением ещё при жизни святого подвижника. «Подобные изображения рассматривались как чудотворные, как “благословение”, которое паломник получал от святого и уносил с собой в качестве святыни; чудотворные силы таких изображений объяснялись прямым физическим контактом между образом и святым или его мощами» [268] .
265
Евлогии (греч «благословения») – нательные крестики, иконки и пр., приносимые паломниками из путешествий по святым местам в качестве благословений и памяти о посещении святыни.
266
Беляев Л.А. Христианские древности. Введение в сравнительное изучение. СПб., 2000. С. 33.
267
Симеон Столпник, Антиохийский (356–459) – преподобный, архимандрит, провидец, христианский аскет; родом киликиец. Стал основателем особого вида подвижничества, называемого столпничеством. Память 1 сентября.
268
Живов В.М. Святость. Краткий словарь агиографических терминов. М., 1994. С. 30.
А.Е. Мусин рассматривает каменные иконки XII–XV веков с изображением Гроба Господня как свидетельства паломничества русских людей в Палестину. «Эти иконки, несомненно, изготовлявшиеся в Древней Руси, а не привозившиеся из Палестины, вместе с тем представляют собой культурно-исторический фон древнерусского паломничества и почитания палестинских святынь, который в свою очередь и был порождён самими “хождениями”, явившимися активным средством христианизации Руси» [269] . Ученый рассматривает различные точки зрения исследователей древнерусской каменной пластики, таких как Н.В. Покровский, Д.В. Айналов и А.В. Рындина, которые в своих работах анализировали изображения святых мест Иерусалима на указанных иконках, а также использование богомольцами самих этих иконок. В связи с последним обстоятельством приводится интересное для нашей темы утверждение Н.В. Рындиной о том, что иконы исследуемого типа использовались не только в качестве наперсных [270] образов, а служили «путными» иконами, которые брались в путь в особых мешочках – ладанках. Таким образом, они могли сопровождать русского богомольца в его паломническом путешествии.
269
Мусин А.Е. Там же. С. 99.
270
Наперсный образ – иконы, которые носили и носят паломники на груди (на персях), вешая их на цепочку или верёвку.
Обобщая мнения специалистов, А.Е. Мусин пишет: «…архитектурные особенности иерусалимских храмов прослеживаются достаточно отчётливо в иконографии каменных образков Гроба Господня конца XIV–XV веков, особенно в тех, где храм Воскресения представлен комплексом 7 часовен различных конфессий, окруживших Святой Гроб. В общем и целом эта группа отражает архитектурно-топографические реалии Иерусалима и Гроба Господня, увиденные русскими паломниками того времени – архимандритом Агрефением, Игнатием Смольнянином [271] и иеродиаконом Зосимой. В свете проведённого исследования нам представляется вполне вероятным, что самобытный древнерусский сюжет иконок Гроба Господня является не только свидетельством и фоном древнерусских паломничеств в Святую Землю или же абстрактным образом Небесного Иерусалима. Он служит конкретным воплощением тех архитектурно-топографических, церковно-археологических и литургических реалий Святой Земли, которые произвели на русского паломника глубочайшее впечатление и оказались отражёнными в памятниках письменной культуры» [272] .
271
Игнатий Смольнянин (|ок. 1405) – иеродиакон из Смоленска, паломник, древнерусский писатель. В апреле 1389 г. он отправился в паломничество в Константинополь в составе посольства митрополита Пимена, в котором состоял при святителе Михаиле, епископе Смоленском. В сентябре 1389 г. в Халкидоне он был в числе тех, кто погребал скончавшегося там митрополита Пимена. В октябре того же года русское посольство во главе со святителем Киприаном, поставленным митрополитом Киевским и всея Руси, покинуло Константинополь и выехало в Москву. Иеродиакон Игнатий оставался до 1393 г. в столице Византии. В 1393–1395 гг. он совершил паломничество в Святую Землю. В 1396–1405 гг. он жил на Афоне, где закончил писать литературное сочинение, в котором рассказал о своих паломнических путешествиях. Исследователи назвали его труд «Хождение иеродиакона Игнатия Смольнянина», некоторые из них считают, что он автор ещё нескольких древнерусских исторических и литературных произведений.
272
Мусин А.Е. Там же. С. 107.
А.В. Рындина считает, что к XVI веку производство каменных паломнических икон почти полностью пресеклось. Исчезновение этой традиции она связывает с несколькими причинами, главной из которых явился «…процесс унификации идей <…> в памятниках древнерусской мелкой пластики. <…> Из мелкой пластики в камне сначала постепенно, а к концу XV в. активно вытесняются многослойные по времени и по толкованиям символики храма мотивы и сюжеты. Любопытные результаты дают наблюдения над эволюцией архитектурных форм в каменных рельефах с “Гробом Господним”. Они варьируются от форм древней ротонды над Гробом до храма Воскресения как исторического комплекса с отдельными часовнями-церквами на месте Страстей Господних. Последний вариант возникает в пластике второй половины XV – начала XVI вв. и как бы предвосхищает ту программную ориентацию на иерусалимский прообраз, которая характерна для русской архитектуры от эпохи Ивана Грозного до Патриарха Никона. Идея храма как Горнего Иерусалима, поднятая и разработанная русскими резчиками по камню XIII–XV вв., как бы перетекает в реальные формы архитектуры» [273] .
273
Рындина А.В. Древнерусские паломнические реликвии. // Иерусалим в русской культуре. М., 1994. С. 74.