Реликт (том 2)
Шрифт:
«Не бери на себя слишком много, эрм, — предостерег Герцога Железовский. — Один ты всех направлений не перекроешь. Предлагаю подключить к расследованию Прохора Панкратова. Он недавно вернулся из Даль-похода и готов помочь. Я с ним уже говорил».
«У нас создаются любопытные структуры, — улыбнулся Берестов, — семейные кланы контрразведчиков. Отцы, деды, внуки и даже бабушки. ФАГ, когда узнает, позеленеет от страха».
Герцог засмеялся, и даже на каменном лице Железовского мелькнула улыбка.
Дом Габриэля Грехова Ставр и Видана
Грехов жил в отдельном коттедже под Рославлем, на берегу Десны, но с тех пор прошло более полувека, и вокруг дома успел вырасти настоящий сосново-лиственный лес. Особенно красиво смотрелась березовая рощица, подступавшая прямо к крыльцу коттеджа, выстроенного, судя по внешнему виду, из бревен и деревянных брусьев. Однако Ставр подозревал, что впечатление это обманчиво, никакие деревянные здания не могут простоять более столетия, а дому Грехова пошел уже третий век.
В задумчивости Ставр обошел одноэтажное строение с двумя резными башенками на крыше, с окнами, отблескивающими стеклом, прислушался к своим ощущениям. Внутренняя планировка дома была достаточно простой, но некоторые помещения не просматривались даже «третьим глазом» ни в одном из диапазонов электромагнитного и пси-спектра, а два из них таили ощутимо «массивные» запасы энергии. Вероятно, это были реактор и питаемая им станция метро, о которых предупреждал Панкратова дед.
Одетая в сарафан и летние туфельки, подошла Видана, бесшумно ступая по гравию дорожки. Подобным образом ходить мог редкий профессионал, мастер единоборств, и Ставр оценил это по достоинству, хотя, по его мнению, девушки должны ходить так, чтобы у мужчин захватывало дух от восхищения, а не от испуга.
«Внутри никого, но я чую энергетические источники».
Вместо ответа Ставр двинулся дальше, остановился у входа. На двери высветилась надпись: «Личная собственность, охраняется законом. Вход запрещен и опасен». Ставр хмыкнул, оглянулся, шагнул ближе. Надпись исчезла, дверь испытующе смотрела на гостя, хотя где стоят видеокамеры, Панкратов не понял. Но она смотрела! Потом раздался тихий пси-шепот:
«Кто вы?»
«Ставр Панкратов, работник службы безопасности. — Ставр подумал и добавил, как советовал дед: — Внук Ратибора Берестова. Со мной Видана Железовская, внучка Аристарха Железовского. Габриэль дома?»
«Отсутствует, но вы можете войти».
Дверь отворилась бесшумно.
Переглянувшись, гости вошли.
Ставр переступал порог не без внутреннего душевного трепета, слишком уж одиозен был хозяин дома, первый экзоморф, возраст которого к этому моменту подошел к двухвековому порогу, и слишком многое зависело от него, как бы ни утверждали обратное его недоброжелатели, среди которых, к удивлению Ставра, оказалась и жена Железовского Забава Боянова. Интересно, а как относится к Грехову внучка Бояновой?
«Никак, — последовал ответ Виданы, когда Ставр задал вопрос. — Я его не знаю совсем, а рассуждения бабули Забавы не принимаю всерьез».
В прихожей сам собой зажегся свет, и тот же тихий вежливый пси-голос предложил гостям пройти в гостиную.
Помня
Дверь свернулась валиком к потолку, но за ней стоял белесый туман, подсвеченный кое-где голубоватыми прожилками. Ставр кивнул сам себе, собираясь идти дальше, но Видана обошла его и шагнула в туман. Вернее, хотела шагнуть — какое-то упругое препятствие не пустило ее дальше, и Ставр облегченно перевел дух.
«Осторожнее, это, наверное, вид чужанского метро, нечто вроде мембраны, ведущей в „суперструну“».
«Но там какой-то странный туман…»
«Это пейзаж Орилоуха, мне дед рассказывал, он тоже когда-то бродил по здешним закоулкам. Давайте не будем ничего трогать, хозяину это не понравилось бы».
«Трогать действительно нельзя, смотреть можно», — прилетел знакомый пси-голос.
«Кто говорит?» — спросил Ставр.
«Диего Вирт».
Панкратов вспомнил рассказ деда, и по коже прошли мурашки. У Грехова был друг Диего Вирт, который погиб где-то на Энифе, планете звезды эпсилон Пегаса, но Грехову, очевидно, удалось спасти эйдосферу Вирта, его память и восстановить личность, внедрив ее в инка.
Видана эту историю не знала, и Ставр в одном слогане передал ей все, что знал сам.
«Как интересно!» — воскликнула девушка с непосредственностью школьницы.
Не открывая больше дверей, но отметив для себя те комнаты, которые не просматривались вообще, Ставр проследовал в гостиную. Он уже знал, что увидит там, но на Видану старинная мебель комнаты в стиле «русского ренессанса» произвела впечатление. Оставив девушку разглядывать интерьер, Панкратов прошел дальше, в кабинет Грехова.
Со времени посещения дома Берестовым эта комната не претерпела изменений. Все осталось прежним: видеостены, книжная библиотека и кристаллотека, удобные кресла, стол и приставка киб-интеллекта типа Умник. Никуда не делся и хрустально-прозрачный шар с красивой ячеистой структурой из золотистой светящейся пыли — модель метагалактического домена, висящая над черным диском в полу в углу комнаты. Разве что исчезла серебряная спица, некогда пронзавшая шар, — след Большого Выстрела, путь Конструктора в метагалактике.
«Что это?» — объявилась сзади Видана.
«Логос, — ответил вместо Панкратова инк, внимательно разглядывая гостей со всех сторон; видеодатчики инка были внедрены даже в стены комнаты и потолок. — Или Универсум, или Брама, если вам будет угодно. Вернее, часть его, одна, так сказать, клетка. Или метагалактический домен, как говорят люди. Но об этом вам лучше поговорить с Габриэлем».
Ставр подошел ближе к шару, потому что обнаружил в его толще какие-то черные точки и кляксы. И вдруг с содроганием понял, что это, возможно, отмечены нагуали! Неужели Грехов еще полсотни лет назад знал об их появлении?! Или давно вернулся на Землю инкогнито, втайне от всех людей, после чего и отметил места на модели? Но здесь их не меньше сотни, в то время как известны всего шесть-семь точек!